— Что вы хотите сказать?
— Я констатирую факт, — пожал плечами полицейский.
Мне стало как-то не по себе. Король предложил мне попробовать позвонить папе на спутниковый телефон, который должен работать в любой точке земного шара.
«Но не под водой», — почему-то подумала я.
Телефон был выключен.
— Почему вы стали разыскивать моего отца с утра пораньше? — посмотрела я на короля.
— Мне требовалась его консультация. Но в данном случае, наверное, мне лучше поможете вы, Лариса.
Я кивнула, но отсутствие связи с отцом меня очень беспокоило. При короле и начальнике полиции я не хотела набирать номер Альберта Ефимовича. Мало ли какие дела они с папой захотели «замутить», как любит говорить папа. Позвоню, когда останусь в одиночестве. Если меня, конечно, оставят в одиночестве в ближайшее время.
Начальник полиции тем временем спросил, была ли я вчера на дне рождения олигарха Безденежных. Я кивнула. Во сколько я ушла? Я назвала примерное время.
— Так рано? — поразились оба представителя королевства.
Я пояснила, что подобные мероприятия терпеть не могу, как и папа, а также озвучила цели моего появления на этом важном светском мероприятии.
— Вы видели там моих сыновей? — спросил король.
«Приближаемся к главному?»
Я честно ответила, что на яхте Безденежных видела Максима и Жана, второго и третьего сыновей короля. То есть я знала, что никакие они не сыновья короля, но сам-то Лотар считает по-другому, и по документам они являются членами королевской семьи Лотиании. Лотара я упоминать не стала. Его у Безденежных не было.
— С кем они там были? — спросил начальник полиции.
На этот вопрос я ответить не могла. Я не видела, как они прибывали на яхту, с кем, на чем. Я не видела ни того ни другого ни с какой определенной девушкой. Я просто обратила внимание, что они там были. Жан специально подошел ко мне поздороваться и шепнул: «Привет, сестренка!» — но так, чтобы окружающие не слышали.
Я также не могла ответить, оставались ли Максим и Жан на яхте, когда я уходила. Вероятнее всего, да.
— А они пропали? — спросила, в свою очередь, я. Среди пропавших-то должен числиться Лотар!
Король сказал, что Максим пришел под утро, то есть был доставлен во дворец в невменяемом состоянии и передан с рук на руки слугам. Сейчас спит. Это не первый случай, когда среднего королевского сына доставили во дворец в таком виде.
Я ждала продолжения. Король какое-то время молчал, потом вздохнул, поднял на меня глаза и объявил:
— Жан мертв.
— То есть как мертв?! — опешила я. Этого не может быть! Я только вчера видела этого веселого талантливого парня веселящимся на дне рождения Безденежных! Именно ему отец хотел завещать часть своей империи. Не может быть!
Начальник полиции печально кивнул. Значит, вот почему рядом с дворцом стоят две полицейские машины…
— А… где он?
— В своей спальне, — сообщил король.
— Он… э-э-э… что-то принял… э-э-э… Отравился?
— Его убили бронзовым подсвечником, — продолжал сообщать жуткие новости король. — Его нашла собака. То есть дверь в спальню была закрыта, а любимый пес Жана сел перед дверью и завыл. Слуги пришли за мной, я приказал ломать дверь…
Начальник полиции добавил, что Жан был найден полностью обнаженным, перед смертью у него был сексуальный контакт. По всей вероятности, его убила женщина, с которой у него был секс. Она нанесла ему несколько ударов по голове, каждый из них мог быть смертельным, но, похоже, она ударила несколько раз для того, чтобы уж точно убить. Уходила она через окно — спальня находится на первом этаже, пусть и довольно высоком. Она спрыгнула вниз — там газон с маргаритками, на котором остались следы обуви на каблуке.
— А на видеокамерах остались записи? — спросила я.
— На каких видеокамерах? — не понял король.
Понял начальник полиции и пояснил, что во дворце видеокамер нет. В Лотиании на, так сказать, государственном уровне видеокамеры тоже нигде не устанавливаются, так как они здесь считаются вмешательством в частную жизнь. По желанию видеокамеры могут устанавливать владельцы магазинов, банков и других коммерческих структур.
«Они что, совсем идиоты?» — подумала я.
— То есть информации о том, с кем пришел во дворец Жан, у вас нет? — уточнила я.
— Нет. Я всегда считал, что не должен вмешиваться в личную жизнь сыновей. И в свое время так считал мой отец. И его отец до него…
— Но, простите, вы же активно участвуете в организации женитьбы Лотара? Уже весь мир слышал о том, что вы ищете ему невесту. В Лотианию приехали девушки, в гостиницах нет мест, потенциальные претендентки размещаются во Франции…
— Это совсем другой вопрос. Лотар, Максим и Жан могут спать с кем пожелают, и в это я никогда не вмешивался и вмешиваться не собираюсь. Но женитьба наследника престола — это вопрос государственной важности. Женитьба других сыновей — тоже важный вопрос, и я собираюсь принимать самое деятельное участие в выборе всех невесток. О том, чтобы Лотар самостоятельно выбрал себе жену, не может быть и речи.
— Вы не будете учитывать желание сына?
— Буду. Но к невесте наследника престола предъявляется ряд требований. Если найдутся несколько девушек, их удовлетворяющих, пусть выбирает. Но и тут я буду участвовать в выборе. Сам выслушаю всех советников. Нужно учитывать, что потенциально нашему королевству может дать связь с той или иной семьей.
Я обдумала услышанное и поняла, почему Лотар сбежал из королевства и захотел поддельные документы.
— Никто во дворце не видел, с кем и когда вернулся Жан? — спросила я.
Мужчины покачали головами.
— И уходящую женщину?
— У нас тут не бывает белых ночей, как в вашем родном городе, госпожа Большакова, — заметил начальник полиции. — Также вокруг дворца нет ночной иллюминации или даже подсветки, как у ваших памятников. Электричество у нас дорогое, королевская семья — не олигархи, и экономия у них в крови. В роду было много немцев и не было русских.
«Это ты меня уколоть хочешь? Ха, ты еще не знаешь, сколько русской крови в наследниках».
Но одного наследника больше нет… Как раз с русской кровью… Сына моего отца…
— А собаки? — спросила я вместо того, чтобы поставить начальника полиции на место.
— Мы их закрываем на ночь, — ответил король. — То есть больших собак закрываем. Йорк королевы спит в ее спальне.
— То есть теоретически во дворец может прийти кто угодно и когда угодно и делать тут, что пожелает?
— Нет, госпожа Большакова, вы утрируете. Во-первых, в Лотиании нет преступности, — гордо объявил начальник полиции.
