— Ты с ним сейчас не в первый раз увиделся?
— Нет. Мы регулярно общаемся по скайпу, по электронке переписываемся, — продолжал рассказывать Лотар. — Он стал ездить на конференции, от участия в которых раньше отказывался, чтобы не прерывать работу. И я езжу на те же конференции. Нас интересуют и волнуют если не одни и те же, то похожие вещи. Я с ним часами могу разговаривать, а с Лотаром, моим отцом по документам, я никогда не мог ни о чем беседовать! Вообще ни о чем! Я и рвался сюда, потому что знал: папа, Звонников, мне поможет. И он помогает!
Я спросила, не было ли у принца мысли отречься от престола — или скорее от права наследования, раз он еще не взошел на трон. Лотар признался, что такая мысль была. Вроде как и неправильно садиться на трон, если он не сын короля, да и если он перестанет быть наследником престола, то может спокойно заниматься археологией и никогда ни в каких официальных мероприятиях в Лотиании и Европе не участвовать.
Но мама отговорила. «Подумай: в какое положение ты поставишь меня, — сказала она старшему сыну. — Ты только представь, какой это будет скандал. И как мне тогда жить дальше? А король Лотар вполне может меня отправить в какой-нибудь монастырь с очень жестким уставом. Ты этого хочешь?» Любимый сын, конечно, этого не хотел. И похоже, он не знал, что Максим и Жан тоже рождены его мамой не от короля Лотиании. Если бы этому самому королю пришло в голову провести генетическую экспертизу… Королеве Патриции бы повезло, если бы ее просто отправили в монастырь.
Я, конечно, не собиралась просвещать принца в том, что его единоутробные братья тоже не королевской крови. Незачем ему это знать. А король это мог каким-то образом узнать? Навряд ли. И как бы он подложил взрывчатку в самолет? И неужели бы он стал убивать Жана? Да ведь и с моим отцом они продолжают активно сотрудничать и общаться.
А если король просто узнал, что принцы — не его дети, и не узнал, кто именно их отцы? Роман со Звонниковым был тридцать лет назад, больше королева с русским археологом не встречалась. Романа с моим отцом, можно сказать, не было. Переспали, оказавшись в одной гостинице. Но роман с Максимом Сувориным, нашим вице-премьером, продолжается много лет. Они познакомились уже после того, как родился Лотар. Тогда молодая принцесса приехала с первым сыном навестить родителей и познакомилась с будущим вице-премьером. Может, он напомнил ей Звонникова? Или после тогда еще принца Лотара-старшего она была готова броситься в объятия кого угодно, если позволяли обстоятельства?
То есть нынешний король Лотиании почти точно считает Лотара, который сидит сейчас со мной в одном гостиничном номере, своим сыном, но может сомневаться насчет Максима и Жана. И что? Не убивать же из-за этого Жана? Ребенок-то в чем виноват? Конечно, европейского короля не стоит даже рассматривать как одного из возможных убийц. А вот нашего вице-премьера стоит. Возможности у него большие и денег от бизнеса, которым сейчас вроде бы сыновья управляют, тоже хватит, чтобы нанять самого дорого киллера.
— Так, что там со шведской принцессой? — спросила я у Лотара. — Я знаю, что ты говорил в нашей полиции.
— Я на самом деле скрывался от нее среди митингующих, — печально посмотрел на меня наследный принц. — Я как увидел эти плакаты… В общем, сразу же встал под знамена борцов с гомосексуалистами и лесбиянками. Это меня и спасло. Принцесса отстала.
— Ты с ней лично знаком?
Лотар кивнул и пояснил, что их в свое время даже знакомили официально и у них был недолгий роман. Но они довольно быстро расстались по обоюдному согласию.
— Как она здесь оказалась?
— Понятия не имею. Я с ней не разговаривал. Но она меня точно узнала, даже с перекрашенными волосами.
— А со шведским археологом, который работает в лагере твоего отца, вы точно раньше не пересекались?
— Точно. Но я думаю, что он мог случайно наткнуться на мои фотографии на соответствующих сайтах или на мои статьи… Или специально проверить. Все-таки я довольно известен в этих кругах. Мало ли что волосы перекрасил.
— Ты здесь Интернетом пользуешься?
— Да. У администратора внизу. Они там вначале удивлялись, что я без ноутбука, без планшета и смартфона, потом перестали. По-моему, эти женщины много чего тут насмотрелись. Это же закрытая гостиница, «для своих», как мне объяснили. Сам бы я не смог забронировать здесь номер.
«А когда звонила я и представилась, меня пригласили приезжать. Но потом Валерия удивлялась… «Это вы? Это в самом деле вы?» Или их номер просто неизвестен широкому кругу? Ладно, мне это в любом случае на руку».
— Принцесса чем по жизни занимается? Или ничем?
— Журналистка. Светской хроникой занимается.
Я закатила глаза. Такой «подарок» нам был совсем не нужен.
Глава 18
С утра в отделение полиции пришли двое шведов. Невыспавшийся Потап Прокопьевич только успел заварить себе кофе, как дежурный сообщил, что двое иностранцев требуют отпустить принца.
— Ты чего несешь? — спросил злой с утра начальник.
Подчиненный спросил, может ли он отправить к нему в кабинет иностранцев. Один из них говорит по-русски. Таким образом, в кабинете Потапа Прокопьевича оказался шведский археолог, которого ему уже доводилось видеть, так как он приезжал на раскоп пообщаться с интересным человеком (Виктором Звонниковым) и видел этого белокурого гиганта Бьорна.
Бьорна сопровождала девица спортивного вида, с явно очень сильными руками (на лыжах катается и накачала?), голубоглазая блондинка, но с довольно грубыми чертами лица. Потап Прокопьевич попросил предъявить документы. Шведы тут же вручили ему паспорта. Бьорн явно знал, что в России паспорт у него могут потребовать на каждом шагу, и предупредил девицу.
Девица спросила, говорит ли Потап Прокопьевич на английском, а узнав, что говорит, стала ему объяснять, что является шведской принцессой и состоит в родстве со шведской королевской семьей.
«Значит, вчерашний псих говорил правду?» — удивленно подумал Потап Прокопьевич.
А девица заявила, что ей именно этот псих и нужен. И показала его фотографию у себя в смартфоне, сделанную в Великом Новгороде.
— Вы с ним лично знакомы? — спросил полицейский.
Девица кивнула.
— Вы являетесь родственниками?
— Нет, мои предки никогда не вступали в браки с его предками. Хотя можно поискать опосредованную связь через другие европейские королевские дома. Может, английскую королевскую семью…
«Что она несет?!»
— Вы знаете, как зовут этого мужчину? — Потап Прокопьевич кивнул на смартфон.
— Нет, — сказала девица. — То есть я не знаю, как его зовут в России.
— Если вы не являетесь родственниками, то разговаривать нам с вами не о чем.
— Я хочу выйти за него замуж, — произнесла девица с самым серьезным видом. — И тогда мы станем родственниками. Отдайте мне его, пожалуйста. Я подпишу все бумаги, которые у вас положено подписывать в таких случаях.
