Майк прибирался, наводил порядок, размышлял, а тем временем другая часть его разума ожидала, что он наконец-то закончит и сочтет себя достаточно уставшим, чтобы пойти домой и несколько часов поспать. Но, покончив со всем, что собирался сделать, Майк обнаружил, что сна ни в одном глазу и он бодр, как никогда. Вот он и направился к единственной в библиотеке запираемой комнате, сетчатая дверь в которую находилась в глубине его кабинета, открыл ее ключом, висевшим на его кольце с ключами, и вошел. В этой комнате, огнестойкой при закрытой и запертой сейфовой двери, хранились ценнейшие первые издания, книги с автографами писателей, которые давно уже умерли (среди подписанных изданий библиотека могла похвастаться «Моби Диком» и «Листьями травы» Уитмена), исторические материалы, связанные с городом, и личные архивы тех нескольких писателей, которые жили и работали в Дерри. Майк надеялся, если все закончится хорошо, убедить Билла оставить его рукописи публичной библиотеке Дерри. Шагая по третьему проходу хранилища, освещенному лампами под жестяными колпаками, вдыхая знакомые библиотечные запахи затхлости, и пыли, и клея, и старой бумаги, он думал: «Когда я умру, меня, наверное, положат в гроб с библиотечной карточкой в одной руке и штампом «ПРОСРОЧЕНО» в другой. Может, это даже и лучше, ниггер, чем умереть с пистолетом в руке?»
Остановился он на середине третьего прохода. Его большой стенографический блокнот, заполненный историями Дерри и его собственными записями, стоял между «Старым Дерри» Фрика и «Историей Дерри» Мишо. Блокнот Майк засунул так глубоко, что он был практически невидимым. Никто бы никогда не смог его найти, если б специально не искал.
Майк достал блокнот и вернулся к столу, за которым они сидели, по пути выключив свет в хранилище и заперев сетчатую дверь. Сел, пролистал исписанные страницы, думая о том, какой он создал странный и ущербный документ: наполовину история, наполовину скандал, отчасти дневник, отчасти исповедь. Он ничего не писал с 6 апреля. «Скоро придется покупать новый блокнот», – подумал он, переворачивая несколько оставшихся пустых листов. С улыбкой подумал об исходном черновике романа «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл, написанном во многих и многих стопках школьных тетрадей. Потом снял с ручки колпачок и написал «31 мая», отступив на две строчки от последней записи. Какое-то время посидел, оглядывая пустынную библиотеку, а потом принялся записывать все, что произошло в три последних дня, начиная с его телефонного разговора со Стэнли Урисом.
Майк усердно писал пятнадцать минут, потом концентрация начала слабеть. Он прерывался все чаще и чаще. Мешал образ оторванной головы Стэнли Уриса в холодильнике. Окровавленной головы Стэна, с открытым, набитым перьями ртом, вываливающейся из холодильника и катящейся по полу к нему. С огромным усилием Майк отделался от этого образа и продолжил работу, но буквально через пять минут выпрямился и развернулся, в полной уверенности, что увидит голову, катящуюся по черно-красным клеткам старого линолеума, с блестящими стеклянными глазами, как у висящей на стене головы оленя. Ничего не увидел, никакой головы. Ничего не услышал, кроме приглушенных ударов собственного сердца.
«Возьми себя в руки, Майки. Это нервы, и все. Ничего больше».
Легко сказать. Слова стали ускользать от него, мысли отошли за пределы досягаемости. Что-то начало давить на затылок, сильнее и сильнее.
За ним наблюдали.
Майк положил ручку и поднялся из-за стола.
– Есть здесь кто-нибудь? – Голос эхом отразился от ротонды, заставив его вздрогнуть. Он облизнул губы, предпринял вторую попытку. – Билл?.. Бен?..
«Билл-илл-илл… Бен-ен-ен…»
Внезапно Майк решил, что хочет уйти домой. А блокнот он мог взять с собой. Потянулся к нему… и услышал едва различимый звук шагов.
Огляделся. Острова света окружали еще более сгустившиеся тени. Больше ничего… во всяком случае, ничего такого, что он мог увидеть. Он ждал, под гулкие удары сердца.
Вновь услышал шаги, только на этот раз сумел определить, откуда они доносятся. Из стеклянного коридора, соединявшего взрослую библиотеку с детской. Там. Кто-то. Что-то.
Майк бесшумно подошел к столу выдачи книг. Деревянные клинья держали открытыми половинки большой стеклянной двери в коридор, и он видел какую-то его часть. Видел вроде бы ноги, и внезапно охвативший его ужас заставил задаться вопросом: а вдруг Стэн все-таки пришел, вдруг Стэн выйдет сейчас из темноты с птичьим атласом в руке, бледным лицом, синюшными губами, разрезами на предплечьях и запястьях. «Я наконец-то пришел, – скажет Стэн. – Мне потребовалось время, чтобы вылезти из ямы в земле, но я наконец-то пришел…»
Еще шаг, и Майк увидел обувь, обувь и обтрепанный низ штанин – джинсу и тесемки на фоне голых, без носков, лодыжек. И в темноте, почти на шесть футов выше лодыжек, поблескивали глаза.
Одной рукой Майк ощупывал поверхность полукруглого стола, медленно обходя его, не отрывая взгляда от этих неподвижных, поблескивающих глаз. Его пальцы наткнулись на деревянный угол маленького ящика – просроченные библиотечные карточки. Бумажная коробочка – скрепки и резинки. Наконец пальцы нашли что-то металлическое и схватили его. Нож для вскрытия писем с надписью «ИИСУС СПАСЕТ» на рукоятке. Непрочная вещица, которая пришла по почте от Баптистской церкви Благодати в рамках кампании по сбору пожертвований. Майк уже лет пятнадцать не посещал службы, но при жизни его мать постоянно ходила в эту церковь, и он отослал им пять долларов, которые пригодились бы и ему самому. Хотел выбросить этот нож, но почему-то не выбросил, и нож до сих пор лежал среди хлама на его половине стола (часть стола, отведенная Кэрол, всегда оставалась безупречно чистой).
Майк со всей силы сжал рукоятку и всмотрелся в темный коридор.
Еще шаг… еще. Теперь обтрепанные штанины он видел до колен. Различал и силуэт, которому принадлежали ноги: крупный, широкий. Плечи округлые. Вроде бы растрепанные волосы. Фигура обезьяноподобная.
– Кто вы?
Ответа не последовало. Незваный гость просто стоял, разглядывая его.
Пусть и по-прежнему испуганный, Майк уже признал ложной парализующую идею – перед ним Стэн Урис, поднявшийся из могилы, призванный в Дерри шрамами на руках, каким-то сверхъестественным магнетизмом, который превратил его в зомби, совсем как в хаммеровском фильме ужасов
128. Этот незваный гость мог быть кем угодно, но только не Стэном, рост которого не превышал пяти футов и семи дюймов.
Фигура сделала еще шаг, и теперь свет от ближайшей к стеклянному коридору круглой лампы осветил ноги уже до самой талии и шлевки на поясе джинсов, без ремня.
И внезапно Майк понял, кто перед ним. Понял еще до того, как незваный гость заговорил.
