– А ведь это ты тогда Рюрику в Новогороде помог власть удержать?
– Я. Здравствовать тебе, Аскольд, – придётся мне начинать этот разговор.
– И вам здравствовать. Что привело вас под наши стены с таким войском? Слабо верится, что в гости пришли.
– Ты не поверишь, но действительно пришли в гости. Мимо пройти никак не смогли.
– Да если бы и мимо прошли, в Киеве никто бы не расстроился.
– Не знали. Пожалуй, так и сделаем, коли нам тут не рады, – поднялся с кряхтением на ноги, распрямил спину с протяжным стоном, играя на публику.
Вокруг сразу же довольно запрыгал Гром. Протянул руку, улучив мгновение, поймал лобастую голову, потрепал, с удовлетворением наблюдая опешившие взгляды всех присутствующих.
– Что сидите? Пошли. Пора дальше двигаться, и так столько времени впустую потеряли.
– И впрямь, пора! Впереди путь дальний, – подхватил Трувор, мгновенным прыжком взмётываясь на ноги. – Прощай, Аскольд. Передавай здравицу Диру.
Подхватился и Рюрик с Олегом, кивнули, развернулись в сторону лагеря, дружно шагнули.
– Постойте! Нельзя же так! – недоумевающий возглас Аскольда остановил на полушаге разворачивающегося Трувора.
– Что нельзя?
– Даже не поговорили, новые вести не узнали! – поскрёб затылок бывший побратим, гоняя толстые складки загоревшей кожи по бритой голове. – Что я Диру скажу?
– А что с вами разговоры водить, вы нас даже за стол не пригласили, под стеной продержали? Это нас-то? А ведь мы просто мимо проходили. Так отныне и будем мимо проходить. И всем вокруг скажем, забыли Аскольд и Дир своих побратимов, своих конунгов, своих боевых товарищей. Загордились, загородились крепкими стенами, сидят внутри, нос наружу боятся высунуть.
Молодец Трувор, как ловко разговор провёл. И боевое товарищество приплёл, и себя в начальниках чётко обозначил. Что же Рюрик с Олегом молчат? Ан нет, вот и Рюрик решил в разговор вступить.
– Дошли до нас слухи, что хазары снова шалят на нашем порубежье. Вот мы и решили отпор поганым дать да пойти дальше, погонять их в Каганате. Не всё же только им по нашим землям ходить. Думали, остановимся у побратимов, узнаем, как живут, что нового. Может, помощь какая вам нужна будет? А нас вон как встретили.
Совсем растерялся Аскольд, перевёл взгляд на Олега.
– А вы? Почему вы все вместе в походе? Союз новый?
– Союз новый! Совсем засиделся, заплесневел на месте, дубина стоеросовая, не знаешь, что с побратимами делается, – передразнил Вещий бывшего сотника. И добил: – Три брата, три новых княжества вместе жить решили, по одним законам, вместе торговать, вместе и воевать! На одного напали, все встанут на защиту. Такое у нас новое государство!
– Так вы не воевать нас пришли? – совсем уже запутался Аскольд.
– Зачем? В такую даль? Нет, совсем вы тут за стенами последние мозги с Диром подрастеряли.
Новые известия окончательно сбили с толку киевлянина. Переводя взгляд с одного лица на другое, Аскольд пытался что-то своё рассмотреть в глазах собеседников. Наконец, встряхнул головой:
– Надо с Диром посоветоваться. Вы уж простите, только войско уж очень большое у вас. А город не один раз уже приступом взять пытались. Опасаемся. Вечером встретимся на этом же месте?
– Встретимся. Только решайте до вечера, а то и впрямь уйдём мы! – поставил завершающую точку в этом сумбурном разговоре Трувор.
Стояние под стенами города несколько напрягало. Дичи тут уже давно нет, повыбили всю, рыба за это время надоела хуже горькой полбы, пришлось варить кашу с вяленым мясом, растреся наши запасы. Охотники порывались метнуться на противоположный берег, манящий своими сосновыми лесами, но их быстро остудили. И запасов-то больших не сделать. Вяленое береглось на более трудные времена, а свеженина не долежала бы до нынешнего дня, протухла. Так что в походе войско жило сегодняшним днём, что, с одной стороны, сильно напрягало, ещё бы, попробуй такую ораву накормить, а с другой – мы постоянно употребляли только свежее мясо и можно было не бояться недугов живота. Впрочем, народ в основном был опытный, жизненная школа даже у молодых и необстрелянных, как говорили в моём времени, воинов была ого-го какая. Мне и не снилось.
Чтобы скоротать ожидание до вечера, опять занялся своими упражнениями, которым уделял всё свободное время под чутким присмотром волхва. Справедливости ради стоило заметить, что никто даже и не думал усмехнуться на эти занятия. В это время все были твёрдо убеждены, что если что-то поможет тебе выстоять и выжить в бою, то этим и нужно усиленно заниматься. Поэтому никто и не показывал пальцем на мои медитирования. Наоборот, тщательно расспросив Яромира о том, что и для чего я делаю, ко мне присоединились почти все на нашем струге, а уж князьям да Олегу это было вдвойне интересно и необходимо. Хранить тайну своих знаний меня никто не заставлял, а Будимир, так думаю, будет даже доволен, если к этим занятиям пристрастятся многие. Вот только одно меня огорчало, упражнения с мечом я почти забросил. Хотя Верховный и обещал подыскать мне наставника, но пока своё обещание не выполнил. Пару раз я попробовал потренироваться с Трувором, Олегом, но быстро оставил эту затею. Тренировочных мечей не было, деревяшки строгать – драгоценные доски переводить, да и не было у нас с собой дубовых или ясеневых досок, только мягкие сосновые. Так что пришлось оставить эти жалкие попытки. С моей стороны – жалкие. Впрочем, как меня утешил тот же Олег, пару первых ударов я смогу отбить, а дальше наверняка кто-нибудь поможет. Да и вряд ли мне придётся в гущу сечи попасть. Моё место другое, руководящее, так сказать. Утешение, конечно, слабое для меня, но выше головы не прыгнешь, хорошо, что хоть этому меня научили, спасибо Мстише. Как он там, интересно? Хотя, уверен, дома всё в порядке. У Горивоя не забалуешь, стены города крепки, башни высоки, пушек достаточно, а Головня на месте точно не сидит, просто не умеет.
К нашему походу сколько дальнобойных арбалетов сделали, сейчас висят аккуратно на специальных крюках в корабельном арсенале. На каждом струге получилось почти половину стрелков этим дополнительным оружием обеспечить. Почему? Да потому что малые работают только на коротких дистанциях, на тех же реках, на море. При штурме стен они себя прекрасно показали. А для этого похода требовались более мощные. Тут всё-таки степи. У кочевников луки бьют дальше, и стрел они могут выпускать гораздо больше нас. Надо это их преимущество каким-то образом компенсировать. Вот и клепали всю осень и зиму, да и на весну работы осталось, мощные арбалеты с механическим воротом. Тренировали стрелков, отбирали самых умелых в новые команды и опять тренировали. Самое тяжёлое – это было взводить тугие плечи воротом. А самым главным по-прежнему оставалась жизненная необходимость защиты самих арбалетчиков.
На кораблях было немного проще, поставил щиты и стреляй из-за укрытия. А в поле? Перед походом долго спорили, как защищаться на открытых местах. Пехоте проще, у них почти ростовые щиты, да и отработана была защита от обстрела лучниками, а вот арбалетчикам? В конце концов, не придумали ничего лучше переносных дощатых щитов, которые можно было скреплять между собой. После многих испытаний остановились на сборных конструкциях, за которыми получалось укрываться десяти арбалетчикам. Неточно сказал. Не укрываться, а полноценно работать. Укрываться можно было и гораздо большему числу бойцов. При первом плотном обстреле под эти переносные щиты можно было спрятать в три раза больше воинов. Это всех и устроило. Теперь эти деревяшки дожидались своего часа в трюмах в разобранном, конечно же, виде. Понадобится – соберём.
