Он задел рукой стоявшие на столике бокалы и тарелки.
Послышался звон разбитой посуды. В зал вбежало несколько официантов и
сотрудников отеля. Абрамшис крепко схватил несчастного и потащил к выходу.
Дикинсон обмяк и уже не сопротивлялся. Дронго сидел за столом не шелохнувшись.
Подскочившие двое официантов убирали разбитую посуду.
– Извините, – сказал подошедший Вацлав, – я не говорю
по-португальски. Вы понимаете английский?
– Да, – кивнул Дронго, – я вас слушаю.
– Скажите, господин офицер, про какую такую куклу говорил
несчастный Энтони?
– Во-первых, я не офицер полиции, – усмехнулся Дронго, – я
всего лишь частный эксперт-аналитик. А вот вышедший из зала ресторана мой
напарник, который помогал господину Дикинсону, действительно офицер
португальской полиции. Во-вторых, насколько я понял, речь идет о кукле, которая
пропала из номера умершей баронессы.
– Какая кукла? – все еще не понимал Вацлав. Он обернулся,
взглянув на шестерых женщин, молча наблюдавших за их разговором. Ни одна из них
так ничего и не сказала.
– Мне пока ничего не известно, – ответил Дронго, – и это не
мое расследование, ведь я не являюсь официальным лицом. Будет лучше, если вы
поговорите с сеньором Абрамшисом, который сейчас наверняка вернется.
– Значит, нас будут держать здесь под домашним арестом, пока
не найдут какую-то там куклу? – повысил голос Вацлав. – Вот для чего придумали
эту историю про ураган и выселили отсюда всех австралийцев?!
Дронго поднялся. Неудобно разговаривать сидя. Он оказался на
голову выше своего собеседника.
– Неужели вы не слышите завывания ветра? – спросил он. – Или
вы думаете, что это тоже специально организовали для вас, поставив на крыши
мощные вентиляторы? – Он увидел улыбки женщин, слушавших их разговор. – Ураган
настоящий, а не придуманный, чтобы убедиться в этом, вы можете выйти на улицу.
Австралийскую группу перевезли в другой отель, так как этот отель считается
одним из самых дорогих на Мадейре и туристическая компания, которая прислала
сюда австралийцев, отказалась оплачивать их пребывание. Поэтому было принято
решение перевести их в отель другой категории. А вы считаетесь особо уважаемыми
гостями, и поэтому ваше пребывание на острове оплачивается вашими многочисленными
спонсорами, которые всегда находятся у женских организаций. Учитывая, какое
количество красивых женщин присутствует сейчас в этом зале, я бы на вашем месте
только порадовался такому соседству, а не стал бы столь бурно выражать свое
негодование.
На этот раз раздался громкий смех. Некоторые из женщин, не
выдержав, рассмеялись. Журналист из Праги был человеком с нетрадиционной
сексуальной ориентацией, которую он никогда не скрывал. И любое количество
красивых женщин вокруг не могло его радовать так, как этому радовался бы другой
мужчина. Дронго взглянул на женщин. Стефания и Каролина громко смеялись,
Кристина и Динара улыбались. Катиба не выражала никаких эмоций, Мильви пожала
плечами.
– Мне не нравится, когда кто-то ограничивает мою личную
свободу, даже из-за этого непонятного урагана, который так некстати сорвал все
наши планы, – пробормотал Вацлав. – И сколько же дней мы будем сидеть в этом
отеле?
– Пока не стихнет ураган. Насколько мне известно, он должен
закончиться завтра к вечеру или послезавтра к утру. Значит, от силы двое суток,
– ответил Дронго.
– Это кошмар, – вздохнул Вацлав, – у меня еще столько дел в
Праге, просто не представляю, как мы выкрутимся. Придется передавать все
материалы конференции через Интернет. И обрабатывать прямо здесь.
– Я уже так и сделала, – сообщила Кристина, – многие
журналисты уже отправили свои сообщения.
– У нас солидный еженедельный журнал, – гордо напомнил Вацлав,
– а не обычная ежедневная газета. Мы должны давать несколько иной материал,
более содержательный и аналитический. Газета должна реагировать более
оперативно, а журнал более серьезно освещать каждую затронутую тему. Интересно,
остальных участников конференции, которые не смогли вовремя вылететь, тоже
задержали в своих отелях?
Он не стал дожидаться ответа, отошел и вернулся к своему
столику. Дронго поднялся, чтобы выйти из зала, когда вернулся Жуан Абрамшис.
– Еле успокоил нашего друга, – сообщил он Дронго, –
уважаемые сеньориты и сеньорины, – обратился он к женщинам, – сеньор Сольнарж.
Я хочу сообщить вам, что мы проводим расследование в связи со смертью баронессы
Хильберг.
– Разве она не умерла естественной смертью? – встрепенулся
Вацлав.
– Пока у нас нет окончательных данных, – громко ответил
Абрамшис, – но судя по тем признакам, которые мы могли наблюдать, она
действительно скончалась во сне. Однако вы понимаете, что каждый такой случай
подлежит расследованию, даже если это была обычная смерть от тромбоза сосудов.
– Вы будете нас допрашивать? – встрепенулась Мильви Пухвель.
– Только с вашего разрешения, – тактично улыбнулся Абрамшис,
– во избежание всяких слухов хочу объявить вам, что мы пока не имеем никаких
других данных, свидетельствующих о насильственной смерти уважаемой баронессы
Хильберг.
– А почему Энтони Дикинсон говорил об исчезновении куклы? –
не унималась Пухвель. – О какой кукле идет речь?
Абрамшис взглянул на Дронго, словно спрашивая его совета.
Тот кивнул головой. Рано или поздно все равно нужно будет рассказать всем о
пропавшей кукле. Возможно, кто-то из сидевших в зале ресторана уже знает, о
какой кукле идет речь, но не говорит об этом остальным.
– Дело в том, что у баронессы была с собой уникальная кукла,
– сообщил офицер полиции, – и она непонятным образом исчезла. Возможно, она
просто потерялась, возможно, баронесса сама отдала ее кому-то из своих
знакомых. В любом случае мы попытаемся это установить.
– Какая глупость! – неожиданно громко заявила Кристина
Маркевич. – Это была уникальная кукла, о которой мне говорила улетевшая Алиса
Хальдорф. Она считала, что это настоящий образец искусства, если, конечно, речь
идет о кукле «Рождение Венеры».
– Да, – кивнул Абрамшис, – именно об этой кукле я и говорю.
Вы ее видели?
– Нет. Но мне рассказывала о ней миссис Хальдорф.
– Мы побеседуем с вами после обеда, – решил офицер полиции,
– а пока прошу меня извинить, что я не представил нашего гостя. Это известный
эксперт-аналитик господин Дронго.
– Не может быть! – несколько растерянно произнесла Динара
Ибрагимова. – Я читала про него в одном из наших журналов. Значит, вы и есть
тот самый Дронго?
– Не знаю, что именно вы читали, – улыбнулся он.
– А вы разве не итальянец? – вмешалась Стефания Гуарески. –
Я тоже слышала про вас, но была уверена, что вы итальянец. Кажется, мне
рассказывали, что вы живете где-то под Римом.
