«Только чтобы она не сразу назвала имя, – взмолился про себя
Дронго, – если она назовет кого-то из тех двоих, которые сейчас слышат этот
разговор, будет настоящий скандал». Эти двое просто не те женщины, которые
смогут спокойно слушать обвинения в свой адрес. Каждая из них может спуститься
вниз и высказать Катибе в лицо все, что о ней думает, не заботясь о собственной
репутации. Нужно было видеть, как эти две взрослые женщины играли во
французский покер. Они знали, что они без купальных костюмов, и даже не
подумали подняться в номера, чтобы переодеться. Обе знали, что в результате
этой игры, они могут остаться в одном нижнем белье, но это их абсолютно не
смущало. Таких женщин не остановит презрительный взгляд Катибы. Представляю,
что подумает марокканка о самом Дронго, если сверху спустится Стефания или
Каролина.
– Какой кандидат? – устало спросил Дронго. – Неужели вы полагаете,
что я об этом не думал? Но пока у нас нет конкретных фактов. Возможно, завтра
утром я буду знать больше, чем сегодня. Мне придется переговорить с
наследниками баронессы Хильберг, дочерью ее кузины, которая должна была
получить основное наследство.
– И тем не менее я считаю, что у нас уже появился такой
кандидат в главные подозреваемые.
– Давайте поговорим об этом более конкретно завтра утром, –
ну не может он выставлять ее в коридор. Не говоря уже о том, что ему просто не
хочется беседовать на такие идиотские темы, когда на втором этаже находятся две
самые красивые женщины, которых он когда-либо знал. Неужели Катиба ничего не
понимает?
– Я обязана вам сообщить о своих подозрениях, – упрямо
продолжала она, – это миссис…
«Сейчас она скажет имя, – с ужасом подумал Дронго, – и
остановить ее невозможно…»
– …миссис Пухвель, – закончила Катиба.
Кажется из его груди вырвался радостный вздох.
– Почему именно она? – неестественно громким голосом спросил
Дронго.
– Все факты против нее, – пояснила Катиба, – она привыкла
сама решать все проблемы. Утром именно она отослала свою коробку с документами
в аэропорт, очевидно спрятав там куклу. Отравить Кристину могла только она,
ведь никто из нас, кроме Стефании, не знал о ее замужестве. Или женитьбе, я не
знаю, как говорить в таких случаях.
– Я тоже не знаю, – признался Дронго.
– Вы представляете, как она ненавидела Кристину! И за эту
придуманную игру, где мужчины и женщины так откровенно любовались друг другом.
И за то, что ее унизили. Ведь первой заставили раздеться именно миссис Пухвель,
и сделала это наша Кристина, если вы помните. Тогда Мильви разделась до пояса,
но упрямо не желала снимать с себя свои джинсы. Ведь она была не просто
женщиной, а женщиной, которая чувствует себя любимой другими женщинами.
– А миссис Лидхольм сняла сначала юбку, – громко вспомнил
Дронго, – получается, что она больше женщина, чем все остальные.
– Возможно, и так, – согласилась Катиба, – но почему вы так
громко говорите?
– Не знаю. Наверно, дурная привычка.
– Именно Кристина так показательно унизила Мильви, и та
хотела ей отомстить. Когда вы сказали, что Кристину не пытались убить, а
только… немного отравить, я поняла, что это могла сделать только миссис
Пухвель. Поэтому я уверена, что кукла спрятана в ее коробке, которую она утром
отправила в аэропорт. Завтра нужно будет вскрыть коробку, невзирая на ее
дипломатический паспорт. Она сможет, конечно, улететь, никто не посмеет
арестовать депутата Европарламента, но кукла в этом случае останется на Мадейре
и будет отдана законным наследникам баронессы.
– Прекрасно, – согласился Дронго, – в таком случае все будет
в порядке. Только давайте на сегодня закончим, иначе я просто сойду с ума. У
меня болит голова, и я хочу принять аспирин и лечь в постель.
– Я вас понимаю. Такой напряженный день, – сказала Катиба и
в этот момент в дверь постучали.
– Вы кого-то еще ждете? – удивленно спросила она.
– Господи, – вырвалось у Дронго, – что это такое? Всех
предупредили, чтобы они находились в своих номерах. А вместо этого все дружной
толпой идут в мой номер.
– Почему все? – не поняла Катиба. – Я здесь одна.
Он шумно выдохнул и пошел открывать дверь. Это уже просто не
смешно, зло подумал Дронго и, даже не посмотрев, кто стучался в дверь, рывком
открыл ее, замерев на пороге. Это была Динара Ибрагимова. Она тоже успела
переодеться и теперь была в джинсах и светлой майке, в которых была похожа на
подростка.
– Что еще случилось? – спросил Дронго. – Почему вы не в
своем номере?
– Интервью, – напомнила Динара, – вы обещали интервью для
российского журнала.
– Господи боже ты мой, – запричитал он по-русски, чтобы его
не поняла ни одна из женщин за спиной, – только не сегодня ночью, Динара.
Посмотрите на часы. Уже первый час ночи.
– Я знаю. Но я подумала, что вы еще не спите, – она чуть не
расплакалась.
– Входите, – посторонился Дронго.
Динара вошла и замерла на пороге. Она увидела сидевшую на
диване Катибу, перевела взгляд на бутылку шампанского и два высоких бокала.
Оценила босые ноги Дронго.
– Ой, – сказала она, – кажется, я не вовремя.
– Не беспокойтесь, – как-то особенно злорадно произнес
Дронго, – проходите в комнату и располагайтесь.
– Нет, нет. Я уже понимаю, что действительно поздно.
Извините меня. Я думала, что вы один.
– Ничего страшного. Сейчас миссис Лахбаби уйдет вместе с
вами, мы уже закончили наш разговор.
– Да, – поднялась Катиба, – мы закончили. И я думаю, что вы
учтете мое пожелание на завтрашнее утро. Я думаю, что вы просто обязаны
проверить эту коробку.
– Сделаю все, что смогу, – пообещал Дронго, и в этот момент
в дверь опять постучали.
– Осталась только Мильви, – в сердцах пробормотал он.
Неужели и она заявится ко мне в первом часу ночи? Так просто не бывает в жизни.
Все вместе и в одно время. Еще немного, и обе дамы сверху просто спустятся
вниз. Может, уложить их всех в своем номере, а самому отправиться куда-нибудь
ночевать? И таким образом гарантировать всех от неприятностей. Сумасшедший дом.
– Это, наверно, Каролина или Стефания, – прикусила губу Динара,
– я думаю, что они тоже хотели бы с вами переговорить.
– Не нужно строить нелепых предположений. Это абсолютно
точно не они, – уверенно сказал Дронго, подходя к дверям. Когда он открыл
двери, его удивлению не было границ. Это был Энтони Дикинсон, который стоял,
чуть пошатываясь, на пороге.
– Простите, – произнес он, запинаясь, – я не совсем понял,
что у нас получилось. Значит, куклу нашли у Кристины и поэтому она уехала в
больницу?
