– Всего-то? И слишком громоздкий. К тому же я и так их вижу благодаря дару предков. А как вы?
Он довольно улыбнулся.
– А я научился видеть за полгода обучения.
– Тогда просто оставьте, – велел я. – Подарю кому-нибудь. А что это за странная брошка?
– Помогает увеличивать мужскую мощь, – сообщил он. – Ну, ту самую, о которой мужчины беспокоятся больше, чем о крепости мускулов.
– Мимо, – сказал я, – не жалуюсь.
– Но вроде бы можно увеличить…
– Не надо, – оборвал я. – Император я или просто самэць?.. Я должен императорствовать, а не. Когда все женщины доступны, то это уже что? Вот-вот, не весьма. Мне нужно, чтобы хоть малость, но ломались. Но, конечно, не слишком.
– Тихо, – предупредил он, – стены имеют уши.
– Простите, – сказал я, спохватившись, – похоже, я выболтал стратегическую тайну, очень важную для наших противников. Но то, что я ее выболтал, не значит, что сказал истину. Иногда говорим то, что хотим, чтобы о нас так думали, а на самом деле мы проще и примитивнее.
Он сказал суховато:
– Ваше величество, в вашем случае совсем наоборот.
– Как это?
– Дураком прикидываетесь, – сообщил он.
– А-а-а, – сказал я с удовольствием, – это да, люблю такое. Это дурак не может прикинуться умным, а я вот обожаю валять дурака… Надеюсь, сэр Карл, мы достаточно запутали стены с ушами?
Он усмехнулся.
– Да, вы сказали настолько много, что ошалеют, пытаясь понять, где правда, а где ложный след. Вот этот браслет позволяет лучше слышать запахи…
Я подумал, покачал головой:
– Для такой крохотной функции слишком велик, кольца бы хватило. Отложим. Одарю кого-нить за особые заслуги перед Отечеством.
Он уточнил:
– Наше Отечество уже здесь?
– Где мы, – сообщил я, – там и Отечество. Мы, как Диогены, космополиты, только не мы встраиваемся в местные народы, а их подтягиваем до своего несравненного величия.
– А если их уровень выше?
Я сказал оскорбленно:
– Что значит выше? Зато мы одухотвореннее!.. Значит, выше. И вообще, сэр Карл, не сейте смуту. Мы всегда выше, даже если не выше. Без уверенности в построении светлого дворца счастья не построить и собачью будку.
Он выбрал из кучки пару колец и щелчком послал одно за другом по столешнице ко мне.
– Первое позволяет кваканье лягушек преобразовывать в пенье соловьев, а второе позволяет видеть листву деревьев ярко-красной.
– Хрень, – сказал я. – И Великие Маги тратили на такую ерунду драгоценное время?
Он вздохнул.
– У Великих Магов в запасе вечность, могут и дурью помаяться. Но как вы понимаете, ценные амулеты взяли с собой! Все. Что не поместилось на пальцах и предплечьях, унесли в сумках. Вы бы тоже ничего не оставили!
– Ну да, – согласился я, – кроме мусора. Башни все равно в щебень, потом хрен что найдешь. Даже с демонами. А своя ноша не тянет. Карл, у меня уже мороз по коже, как только представлю, с такой мощью придется сшибиться. Одна надежда…
Он спросил жадно:
– Какая?
– Они же вроде индивидуалисты? Каждый за себя?.. Сидят в Башнях, как пауки, следят ревниво, чтобы никто не нарушил их владений?..
Он подумал, вздохнул, лицо омрачилось.
– Верно, но когда припрет, могут и объединиться. Чтобы после победы снова разойтись по своим королевствам. Так что битва вам предстоит тяжелая, затяжная и с непредсказуемым результатом.
– Только мне?
Он уточнил:
– Вы же все равно во главе и примите основной удар?.. А мы ваша армия, что развивает успех.
Глава 6
Не люблю работать в кабинете, многие творческие натуры предпочитали находиться на природе, в кафе, даже среди толпы, там мысль постоянно перескакивает с одного явления на другое, рождая новые связи, образы, возникают озарения, что немыслимы в тишине кабинета с плотно прикрытой дверью.
Я спускался по лестнице на общий этаж, взгляд выловил среди группки почтительно слушающих придворных лорд-канцлера, подумал невольно, что человек с внешностью Джулиана Варессера никак не мог бы родиться крестьянином. Слишком величественен по фигуре, крупной и тяжелой, такое же крупное удлиненное лицо, мощная нижняя челюсть, острый и проницательный взгляд.
Если бы и родился в крестьянской семье, то ушел бы в армию, а там быстро начал бы подниматься по служебной лестнице от командира десятка новобранцев все выше и выше…
Завидев меня, все торопливо отступили от лестницы и склонились в почтительных поклонах так, что я видел только блистающие серебром парики с рядами идеально ровных локонов по бокам.
Лорд-канцлер тоже застыл в поклоне, я остановился на последней ступеньке.
– Сэр Джулиан?
Бодро вздернутые кончики его седых усов чуть приподнялись, имитируя улыбку.
– Ваше величество, счастлив видеть вас в добром здравии.
– Где ваш магический посох, сэр Джулиан?
Он улыбнулся шире.
– То был не посох, а трость, поддерживающая мое грузное хилое тело. Но вы, ваше величество…
Я прервал:
– Составьте мне компанию в незапланированной прогулке, дорогой канцлер.
Он пошел рядом, я нарочито сбавил шаг, все-таки старик, остальные придворные медленно распрямлялись, я чувствовал их взгляды между лопатками, а канцлеру сказал тихо:
– Не распространяйтесь о моей возможности лекаря, я все-таки император! Мало ли чем одарен от щедрот… Может, еще и крючком вязать умею. Но не выказывать же такое, недостойное мужчины-воина?
– Понимаю, – ответил он серьезно, – и молчу. Но от этого моя благодарность не становится меньше. Ваше величество, при дворе высказывают озабоченность…
Он умолк, глядя на меня с нужным выражением.
– Надеюсь, – ответил я, – не политикой?
– Политика двор не интересует, – сообщил он. – Это удел избранных, их горстка, ваше величество. А вот ваш отказ от освященной веками прогулки по саду после завтрака…
Я всмотрелся в него с интересом.
– Что, неужели вас это волнует?
Он ответил с осторожной осмотрительностью государственного человека:
– Вы человек… другой культуры, величество. Я все понимаю, но этот мир очень сбалансирован, что, можно сказать, в его пользу. Не стоит выдергивать даже кирпичика из фундамента… если можно не выдергивать. Император всегда после завтрака и обеда прогуливался по саду в сопровождении придворных, где согласно протоколу каждый занимает свое место. Такая прогулка, как и весь остальной распорядок двора служит подтверждением неизменности и стабильности…
