Она проговорила слабым голосом:
– Да, ваше величество, как скажете… А почему вы попозже? У вас конь обгоняет ветер!
– Да так, – ответил я медленно, все еще раздумывая, – тут всплыла несколько сумасшедшая идея… Да что там всплыла, вспорхнула! Может быть, даже безумная до непристойности…
Она ответила с достоинством:
– Ваше величество, я женщина пристойная и благоразумная.
– О да, – согласился я. – То, через что вы прошли, для спасения супруга…
Она сказала с некоторым удивлением:
– Но это же правильно? Меня с детства учили быть правильной. Это мужчины могут позволять себе сумасшедшие поступки, они для этого и рождены, а женщины должны за ними все исправлять.
– Хорошая позиция, – одобрил я. – Потому идете за мужчинами?
– Чтобы перевязывать им раны, – уточнила она. – Женщина должна идти за мужчиной. Так меня учили с детства.
Я сказал со вздохом:
– У вас были прекрасные воспитатели. Не знаю, как вам, но другим повезло, в том числе и маркизу. Можете перевести дух здесь, можете положиться на Милфорда, он отвезет обратно во дворец герцога, а я, как уже сказал, пока отлучусь…
– Надолго? – спросила она с подозрением.
– Не думаю, – ответил я. – Нужно кое-что уточнить. В том странном небесном дворце, что больше похож на заброшенный сарай, осталось кое-что недоуточненное…
Она зябко передернула плечами, став еще жалобнее и беззащитнее.
– Я стараюсь забыть!.. Но, боюсь, тот ужас будет сниться еще долго.
– Пройдет, – заверил я. – Вы здоровая женщина, не сочтите за оскорбление, кто бы подумал?.. Главное, каблуки не сломали? И даже ногу не натерли?.. Отдохните, я вернусь скоро.
Она сказала слабым голосом:
– Ваше величество, а можно с вами?
Я отшатнулся.
– Маркиза!.. После адски тяжелого спуска, а потом подъема?
– Ваше величество, – проговорила она, – вас ведет мужской азарт все узнать и всех покорить?
– Как вы могли подумать, – воскликнул я с укором. – Конечно же, меня ведет только идея освободить маркиза Антуана!.. Это долг чести, пусть даже у политиков нет чести, но есть комплексы, а они вопиют и взывают зело. Все ради Антуана, все для Антуана!
– Тогда, – сказала она слабым, но твердым голосом, – я с вами! Разве не позор, вы стараетесь спасти моего мужа, а я не стараюсь?
– Ничего себе не стараетесь!
– Я должна больше, – заявила она тонким голосом умирающего от голода воробья. – Если могу, то должна. И обязана.
Я выговорил с трудом:
– Маркиза… Чем больше вас узнаю, тем больше восторгаюсь. А с виду такая восхитительная дура, что даже и не знаю, а вы, оказывается вон с каким громадным сердцем, у быка и то меньше… Хорошо, на этот раз нам идти далеко не придется, хотя это и дальше, чем мы были.
Она сказала дрогнувшим голосом:
– Спускаться еще ниже?
– Да, – подтвердил я, – намного ниже. Но только вверх… Маркус!
Высоко в ясном небе возникло сверкающее багровым огоньком пятнышко, тут же исчезло.
Я ждал, лишь через несколько секунд уловил, что дрожание воздуха над головой вовсе не от его перегретости. Хоть и не всеми фибрами, но какой-то частью ощутил, Маркус уже здесь и нависает над нами, массивный и тяжелый, как нейтронная звезда, полностью прозрачным себя сделать не может, но его защитный корпус теперь неотличимо имитирует цвет неба.
Мелькнула мысль, что, если взглянуть на него сверху, я бы увидел зелень и даже отдельные деревья, не различая, где настоящие, а где иллюзия.
– Пандус, – сказал я. – Одному.
Жанна-Антуанетта взглянула с подозрением, но я взял ее за талию и, с благопристойностью держа на вытянутых руках, опустил на едва заметную из-за прозрачности полосу, как только ее край уперся в землю у наших ног.
– Закройте глаза, – посоветовал я с чувством неловкости. – Маркус, спасибо, ты хороший…
Жанна-Антуанетта, как только ее ноги оказались пусть и на твердом, но в футе над видимой землей, плотно зажмурилась в ужасе и распахнула глаза, когда за спиной зияющая щель схлопнулась с мягким чмокающим звуком, а трап ушел в твердый и надежный пол.
Маркус, уже зная, что делать, на этот раз приблизился к скайбагеру в том же месте, всего на пару минут приклеился нижним краем стены к его обшивке, и я ощутил от него тепло с ощущением, что все сделано, могу переходить вовнутрь.
– Жанна, – сказал я с подъемом, – поторопимся! Во имя Антуана.
Маркус, чувствуя что мне нужно, проделал дыру близко от того места, где мы стоим. Тащить за собой маркизу пришлось недолго, а как только оказались в скайбагере, я сказал заботливо:
– Вот там что-то вроде кресел… или лежанок… Жанна, я настаиваю! Наберитесь сил, а я еще раз посмотрю, нет ли здесь Антуана.
Она вскрикнула, широко распахнув глаза:
– Он же там… под высокой горой?
– Там отражение в зеркале, – объяснил я. – Маги могут посылать такие как бы солнечные зайчики куда угодно. Он говорит с вами в одном месте, а вы видите за сотни миль!.. И он вас видит. Вполне обычное дело для презренных магов. Но маркиз, вполне возможно, заперт где-то здесь! Я снова все обыщу, на этот раз ничего не пропущу, а потом решим… Отдыхайте!
Она сказала неуверенно:
– Ну хорошо… Мужчинам виднее.
– Золотые слова, – восхитился я. – Вы в самом деле идеальная женщина!
– Я побуду здесь, – ответила она слабым голосом, – что-то в самом деле ноги подкашиваются…
– Вы героиня, – сказал я. – Кто из придворных дам решился бы? Прошел бы столько?.. Да еще нести столько платьев?..
– Ваше величество, это одно платье.
Я сказал с нетерпеливой заботливостью:
– Отдыхайте, Жанна! У меня одна нога здесь, другая там, а третья снова здесь!
Она сказала бледно:
– Вы уж поберегите все три, ваше величество.
Для Клары если и существует время, то не в нашем эмоциональном понимании. Когда я сказал: «Привет, как дела?», ничуть не удивилась, словно мы только что разговаривали, хотя для нее могло пройти сто триллионов лет, если сравнивать ее и мое быстродействие.
Деловито перечислила, что за это время сделала, хотя, на мой взгляд, это почти ничего, только сумела проверить, что работает, а что нет, а не работает практически все. Скайбагер слишком сложное сооружение, чтобы поломка в одном месте не вызвала поломки везде.
Система накопления энергии полностью разрушена, только одна ячейка то ли уцелела, то ли повреждения такие, что сумела восстановиться, но только в ограниченном радиусе, накопить мощь в прежних объемах не удастся.
