Они с напарником обшарили свод и стены подземного хода поблизости от обнаруженного источника, но больше не нашли ни одного насекомого. Либо сорвавшийся с потолка таракан был единственным здесь, либо все его сородичи успели попрятаться.
– Интересно все-таки устроен человек, – заметил священник, когда они, устав от безрезультатных поисков, уселись на размякшую землю. – Пока мучала жажда, голода я не чувствовал. Ни о чем другом, кроме воды, и думать не мог. А стоило напиться, и сразу есть захотелось.
Гончая промолчала. Больше всего она жалела о крысиной лапе, которую ночью отдала косматому рабу. Мало того, что она лишила себя куска мяса, так еще и раскрыла предателю свой замысел. С другой стороны, ей все-таки удалось сбежать, да еще и вместе с товарищем по несчастью. За это не то что лапы – целой крысы не жалко было.
– Не переживай, – сказала она священнику. – Главное, что мы вырвались. А еду найдем. Воду нашли – и еду найдем.
О том, что в первую очередь нужно найти выход из подземного лабиринта, Гончая умолчала, но отец Ярослав, в отличие от Майки, не умел читать ее мысли.
– Да-да, я понимаю. Спасибо тебе за то, что вытащила меня… Я только думаю о тех людях, которые там остались. Что с ними будет?
Девушка пожала плечами. Для нее судьба оставшихся у сатанистов пленников была очевидна.
– Умрут. Кого-то распнут на кресте вместо меня, остальные постепенно передохнут друг за другом от голода, ран или болезней.
– Ты так спокойно об этом говоришь? Это же живые люди.
В голосе священника Гончая услышала осуждение, и ее это задело.
– Знаешь, что делали бы эти люди, которых ты так жалеешь, если бы сектанты казнили меня, тебя или кого-то другого? Они бы визжали от радости! Потому что смерть другого – лучшее подтверждение для остальных, что они еще живы! Думаешь, кто-то из них обрадовался тому, что мы сбежали? Нет, они все мечтали, чтобы нас схватили и прибили к кресту. Обоих!
– Наверное, ты права, но…
– Знаю, тебе все равно их жалко! – перебила собеседника Гончая. – Можешь не продолжать. Пойдем, поищем выход.
Подавая пример, она поднялась на ноги, потом подобрала с земли и повесила себе на шею кандальную цепь, которую решила взять с собой: они находились не в том положении, чтобы разбрасываться полезными вещами, а цепь можно было использовать и как прочную страховочную веревку, и как приспособление для высекания искр, и, разумеется, в качестве оружия.
– Я могу это понести, чтобы ты отдохнула, – предложил отец Ярослав, дотронувшись до цепи.
Гончая предложение оценила, но отказалась:
– Спасибо, нет.
Она никогда не передавала свое оружие в чужие руки.
Вскоре они набрели на еще один водный источник. Здесь вода не капала с потолка, а сочилась тонкими струйками, но от нее отвратительно пахло, поэтому пить ее беглецы не рискнули.
Дно подземного хода окончательно раскисло. Теперь каждый шаг давался с трудом, потому что приходилось вытаскивать ноги из засасывающей вязкой грязи. Гончая озабоченно думала о том, что делать, если ход превратится в настоящее топкое болото. Но реальность оказалась еще коварнее.
После очередного шага девушка налетела на стену скользкой земли, преградившую им путь. Уже через несколько секунд стало ясно, что в этом месте подземный ход обрушился, и пройти здесь было невозможно.
– Возвращаемся, поищем другой путь.
– Я, кажется, уже нашел, – отозвался сзади отец Ярослав.
Гончая тут же забыла о намерении скрывать от спутника свое волнение и бросилась к нему. Священник не ошибся. В боковой стене подземного хода обнаружился круглый проем. Слишком круглый и слишком ровный, чтобы быть просто дырой. Гончая ощупала гладкие края отверстия: бетон. Они наткнулись на бетонную трубу, достаточно широкую, чтобы в нее можно было войти, и она явно куда-то вела.
Выбора не было, поэтому, не раздумывая долго, девушка шагнула в трубу. Отец Ярослав без колебаний последовал за спутницей.
* * *
В трубе было довольно сухо, во всяком случае, сверху ничего не капало, хотя под ногами время от времени хлюпали лужи. Гончая так и не поняла, откуда они берутся. Обычно в таких местах полно крыс, но пока путники не встретили ни одной. Девушке это не нравилось. Она вообще не любила пустые тоннели. Но в сложившемся положении им оставалось только идти вперед.
В одном месте бетонные стенки трубы не выдержали напора грунта и обвалились, но осыпавшаяся в пролом земля забила ход не полностью. Наверху насыпи осталась узкая щель, через которую сначала Гончая, а затем и отец Ярослав перебрались на другую сторону завала.
Через час с небольшим священник попросил сделать привал. Гончая и сама выбилась из сил, поэтому не стала возражать. Они уселись, вытянув ноги и откинувшись на покатую бетонную стену. Отец Ярослав почти сразу заснул, даже начал негромко похрапывать, а Гончей, несмотря на усталость, отчего-то не спалось. Вскоре она поняла причину. Разгоряченное лицо девушки холодил едва ощутимый ветерок. Она мгновенно вскочила. Сквозняк в замкнутом пространстве – верный признак близкого выхода!
Вскоре Гончая обнаружила лестницу – обычную железную лестницу, вмурованную в стену. Они не дошли до нее буквально десять шагов! Лестница уходила куда-то вверх, и девушка не преминула взобраться на нее, но, поднявшись на несколько метров, уперлась в ржавую, забитую грязью решетку. Та поначалу не поддавалась, но Гончей все же удалось приподнять ее, очистив от налипшей грязи, и даже немного сдвинуть в сторону.
В этом помещении было так же темно, как и в бетонной трубе внизу, но здесь уже витали запахи обжитой части московского метро. На какое-то мгновение Гончей показалось, что она слышит стук катящихся по рельсам колес и шаги челноков – вечных странников подземного мира. Несколько секунд девушка жадно вдыхала знакомые ароматы, затем задвинула решетку на место и вернулась к отцу Ярославу. Тот мирно спал, но когда напарница растолкала его и рассказала о своей находке, немедленно поднялся.
– Это точно метро? Ты уверена?
– Разберемся, – не стала загадывать Гончая, хотя в душе очень на это надеялась.
Она вылезла из колодца, шагнула вправо – глухая бетонная стена, влево – нога обо что-то запнулась. Девушка нагнулась, провела ладонью по шершавой металлической поверхности и не смогла сдержать радостного крика. Перед ней тянулся железнодорожный рельс, старый и изъеденный ржавчиной, но все это не имело значения. Потому что она стояла в туннеле метро!
Через несколько секунд к ней присоединился выбравшийся из трубы священник. Он тоже ощупал ржавый рельс, потом опустился на колени и забормотал очередную молитву, щедро пересыпая обращения к богу словами благодарности.
– А меня не хочешь поблагодарить? – с насмешкой спросила у него Гончая, когда он закончил свои причитания.
– Да я тебя расцелую! – воскликнул отец Ярослав.
