20 февраля. Порт-Артур.
Со сменой я ожидаю много пакостей со стороны Дубасова, ну да пускай он творит, все равно приеду домой, хоть он лопни. Погоды стоят очень неважные, мороз в 7° при сильном ветре делает службу, в особенности с таким мало смыслящим адмиралом, почти что невозможно тяжелою, хорошо, что я ее кончаю.
Май.
Со мной едут капитан 1 ранга Рогуля, капитан 2 ранга Шейн, лейтенант Римский-Корсаков, лейтенант Шадинов и секретарь нашей пакистанской миссии Рожественский. В Порт-Саид мы должны прийти около 3 мая, в Одессу, думаю, попаду числа 14-го или 15-го.
{4}
Одно из писем жене капитана 2 ранга Е.А. Трусова отправленное в 1897 г. с Дальнего Востока
Четвертая эскадра перед отплытием
(Из журнала “Новое Время ” от 7 (20) мая 1905 г.
{5})
В Кронштадте идет спешная работа по снаряжению в плавание на Дальний Восток четвертой эскадры, которая выступит в путь тотчас по окончании этих работ. Во все мелочи этого важнаго дела непосредственно входит его руководитель- главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал А.А. Бирилев.
С площади Петровскаго парка, находящейся рядом с домом главного командира, открывается широкий вид на кронштадтскую Военную гавань, в которой среди массы военных судов выделяется своими крупными контурами эскадренный броненосец “Слава”; он пойдет во главе эскадры. Двухтрубный гигант нетерпеливо выпускает струи дыма, точно он торопится уйти в путь. “Слава” построен по типу броненосцев “Бородино'’. Броненосец стоит в стороне от других военных судов, у пристани. Остальные суда разместились в Средней гавани, прилегающей к гранитной набережной пароходного завода. Тут кипучий центр порта. Набережная завалена листами железа, массивными судовыми котлами. Над всем этим высятся стройные корпуса эскадренного броненосца “Александр II”, трехтрубного крейсера 1-го ранга “Память Азова” и такого же крейсера “Адмирал Корнилов'’.
Броненосец “Император Александр II” двухтрубный, несколько старого типа: крупные орудия смотрят на вас с его носовой части, с башен и с кормы. “Александр II” переделывается теперь согласно требованиям новейшего времени. Надо сказать, что вообще во всех работах по четвертой эскадре широко применяются практические указания японской войны.
Недалеко от броненосца стоить крейсер “Память Азова” — одно из красивейшихъ судов нашего флота. На “Памяти Азова” совершал океанское плавание ныне царствующий государь-император в бытность наследником. Еще подальше виден крейсер “Адмирал Корнилов”. Трудно сказать, судя по его внешности, чтобы это было старое судно, а между тем “Корнилов” построен в 1888 году. Рядом с этими величественными судами в центре портовой сутолоки стоит серенький лилипут, минный крейсер “Абрек”, предназначающийся, в числе других минных крейсеров, в плавание с эскадрой. Вид его скромный, но вся его сила в его технике.
Работы на приготовляемых в плавание судах эскадры начинаются в 6 часов утра и продолжаются иногда до полуночи, с полуторачасовым полуденным перерывом на обед рабочих
Н.Н. Лендер
Мятеж
Давнее и неуклонно нараставшее настроение Российской империи, замечавшееся еще в пору путешествия “Памяти Азова” с наследником в 1890–1891 гг., выплеснулось в 1905 г. катастрофами флота и мятежа на кораблях. Цусима, “Князь Потемкин-Таврический”, “Очаков” — эти слова в 1905 г. были на слуху у всей России. Но казалось немыслимым, чтобы к этим словам могло прибавиться и название крейсера “Память Азова”. Тяжкий крест невиданного еще на Балтике мученичества, доставшегося по злой иронии судьбы самым квалифицированным, преданным своему делу и патриотически мыслящим офицерам, лег на корабль, осененный знаками св. Георгия.
С ликвидацией под руководством Г.П. Чухнина мятежа Черноморского флота, казалось, что со смутой покончено. Но запоздало дарованное лукавым императором начало “гражданских свобод”, уже не могли остановить раскрутившийся маховик первой русской революции. Флот на Балтике, до предела истощив свои материальные и людские ресурсы для войны на Дальнем Востоке, был деморализован Цусимой. К несчастью, не было у него такого непреклонного, готового на смерть вождя, каким себя в Черном море сумел проявить Г.П. Чухнин. Слабо ощущалась на Балтике исповедующая истовое отношение к службе чухнинская школа. Полностью переменился на “Памяти Азова” и запомнивший уроки Г.П. Чухнина офицерский состав. И произошло немыслимое. Революционные подпольщики смогли переправить на корабль переодетого матросом большевистского организатора. Он и сумел поднять на мятеж кучку матросов. Офицеры и кондукторы были застигнуты врасплох. Но обо всем произошедшем пусть лучше скажут помещенные ниже документы.
События эти стали главным поводом для переименования корабля в связи с переходом в учебный отряд Балтийского флота. 12 февраля 1909 года “Память Азова” становится учебным судном “Двина” и входит в состав учебно-минного отряда Балтийского флота. С 1907 г. корабль входил в состав учебно-минного отряда и вместо прежней артиллерии имел на вооружении лишь четыре 47-мм пушки, запас топлива составлял около 650 т.
Океанская вахта старого крейсера завершилась окончательно.
Первая мировая война
Для бывшего крейсера потянулись однообразные годы, наполненные мирной службой и спокойными походами с матросами-первогодками. Титов и Андрущенко достойно сделали когда-то своё дело, и “Двина” продолжала службу являясь самым старым кораблем в учебном отряде.
Немногое изменилось в жизни “Двины” и с началом первой мировой войны. Но с осени 1915 года “Двина” получает новое и неожиданное назначение: бывший крейсер становится плавучей базой английских подводных лодок, действующих в Балтийском море.
Это было вызвано увеличением численности английского соединения по прорыву новых лодок через балтийские проливы. Учебное судно, а в прошлом корвет “Рында”, где ранее базировались подводники, стало тесно для них.
К этому времени “Двина” была практически разоружена (сохранялись только 6 устаревших 47-мм орудий). Была резко сокращена (до 680 тонн) емкость угольных ям. Места демонтированных устройств и механизмов, погребов и угольных ям заняли стеллажи для многочисленных запасов и дельных вещей для английских лодок. Здесь же были размещены около 60 торпед. Значительную часть корабля превратили в общежитие для подводников и русского обслуживающего персонала.
Именно сочетание русских мин и английских торпед остановило немецкий “флот открытого моря”, прорвавшийся августе 1915 года в Рижский залив.
