Выполнить эти задания могли только достаточно мореходные и скоростные заградители. Но таких кораблей в русском флоте не было. Эту роль решили поручить "добровольцам". Все еще остававшийся в русском флоте единственным турбинным кораблем "Новик" мог принять лишь 60 мин, четыре миноносца Особого дивизиона – по 40, остальные восемь типов "Доброволец" и "Всадник" – по 30 мин. Другие восемь кораблей завода Ланге мин принимать не могли. Не годились для роли заградителей и все те 27 миноносцев, что по неизъяснимой логике министерских функционеров были заказаны в 1904 г. по проектам 1898 года. Пришлось для активных постановок ограничиться полудивизионом и "Новиком".
Расположение марок на трубах на эскадренных миноносцах Балтийского флота.
Риск, конечно, был велик. Германия, не в пример неповоротливому русскому морскому министерству, имела легкие турбинные крейсера, которые по скорости превосходили далеко уже не 25-узловые (слава богу, удавалось при постоянной огромной перегрузке достигать 23-24 уз!). "Добровольцам" надеяться приходилось на непогоду, темные ночи, военное счастье и русское "авось". Готовность кораблей была проверена опытом трех постановок в сентябре-октябре у оставленных немцам русских берегов. Так, на путях следования немецких кораблей близ Виндавы Особый полудивизион выставил две банки по 50 мин. Другие два миноносца поставили банку в 50 мин к юго-западу от Либавы. Заграждение дало о себе знать немцам только летом 1915 г., когда на нем подорвался германский авиатранспорт "Глиндер". Тогда же в октябре 1914 г. миноносцы к югу от Либавы выставили в две линии 192 мины.
Приказом от 9/22 октября 1914 г. Н.О. Эссен установил очередность постановки вблизи Данцига запланированных штабом флота 9 минных заграждений. 5 из них под литером "Н " поручалось осуществить "Новику" и 4 ("Д") – "добровольцам" Особого полудивизиона. Первыми следовало поставить заграждение "1Д" на подходах к Мемелю (Клайпеда) и "3Н" на соединении путей, ведущих из Германии к Данцигу. Постановку 18/31 октября 1914 г. выполняли миноносцы Особого полудивизиона (по 35 мин) и "Новик" (50 мин). Их прикрывали свободные от мин (по известным условиям остойчивости) четыре миноносца 1-й группы второго дивизиона "Туркменец-Ставропольский", "Казанец", "Стерегущий", Страшный". "Страшным" командовал (всего вторую неделю, приняв корабль уже в Моонзунде) капитан 2 ранга Г.К. Старк.
Поход оказался до чрезвычайности тяжелым. "Новик", чье заграждение назначалось в более открытой части моря, оказался в особо бедственном положении. Как писал участник похода Г.К. Граф, "Новик" скрипел и неистово качался… От времени до времени волны накрывали весь миноносец, и на мгновение он как бы шел под водой… К 11 часам размахи от качки стали достигать 36° на сторону, при 14 колебаний в минуту. Иногда клало так, что даже становилось жутко и казалось, что мы перевернемся".
Эскадрвнный миноносец “Москвитянин". 1914 г. (Наружный вид и вид сверху)
Постановка становилась явно невозможной, и было решено возвращаться. На обратном пути мины начали срываться с походных укреплений, и их удалось сохранить на рельсах лишь благодаря самоотверженным усилиям команды и офицеров. Не лучше, конечно, было положение вдвое меньших по водоизмещению миноносцев Особого полудивизиона "Генерал Кондратенко", "Охотник" и "Пограничник". Но они, пройдя меньший путь и находясь ближе под берегом, успели выставить свои 105 мин и вслед за "Новиком", миновав заграждения у Либавы, подошли к Михайловскому маяку. Здесь их ожидали находившиеся в прикрытии "Сибирский стрелок" и группа 2-го дивизиона.
Удачно прошла и следующая постановка под Мемелем, где, несмотря на еще более жестокую качку (размахи доходили до 35° на сторону), Особый полуднвизион, теперь уже в полном составе выставил 140 мин, а "Новик" перед Пиллау (ныне Балтийск) 50 мин. Преодолевая сильную волну и едва будучи в состоянии вести бой, корабли удачно разошлись с встреченным ими ночью германским крейсером "Тетис". Издали осветив миноносцы прожектором (немцы не боялись пользоваться им в сомнительных случаях), немецкий командир принял их за крейсера и, обладая лишь 16- уз скоростью, предпочел не проявлять тевтонской непреклонности в преследовании противника и благоразумно отвернул в сторону. "Одновидность" с кораблями более высокого класса сыграла-таки свою спасительную роль. Безрезультатным оказался обстрел "Новика", который не ответил на опознавательный сигнал "Тетиса". Немцы терялись в догадках о встреченных ими незнакомцах, но о поставленных минах не подозревали.
Мины (по описанию Г. Графа) ставили почти в невозможных условиях – в сплошных потоках воды, гулявших по палубам. На "Сибирском стрелке" это едва не обернулось катастрофой. Одну из сброшенных мин, не успевшую погрузиться, сильно подало волной и бросило о корму миноносца. Послышался сильный скрежет, но взрыва не произошло – удар, видимо, пришелся корпусом, не задев "рогов" мины. Это было, конечно, радостное везение – знак, как со временем выяснилось, счастливой судьбы корабля. Менее чем через три недели на минах Особого полудивизиона подорвался и после взрыва на второй мине погиб германский броненосный крейсер "Фридрих Карл" (1902 г., 9000 т). На заграждении в Пиллау в августе 1915 г. подорвался и затонул германский пароход "Бреслау", а в октябре подорвался эскадренный миноносец S-149.
Из 26 активных заграждений, выставленных русским флотом с октября 1914 г. по октябрь 1916 г., 9 принадлежали полудивизиону (990 мин), одно заграждение (100 мин у Полангена) поставили миноносцы 1-го дивизиона и 3 (282 мины) – миноносцы других дивизионов (сведения Л.Г. Гончарова и Б.А. Денисова, "Использование мин в мировую империалистическую войну 1914-1918 гг."). По их примеру на минные постановки в немецких водах начали выходить и крейсера, заградитель "Енисей". Он так же, как и "Амур", 2/15 декабря 1914 г. поставил у Данцига 240 мин. С вступлением в строй балтийских "новиков" они вместе с "Новиком" осуществили две последние активные постановки 3/16 и 5/18 октября 1916 г.: 150 мин у Виндавы и 240 мин у Стейнорта.
Одна из новых диверсий наших миноносцев состоялась в мае 1915 г., когда немцы наконец набрались смелости войти в кое-как заминированный, все еще остававшийся не занятым либавский порт. В одну ночь Особый полудивизион в полном составе с "Новиком" выставил на подходе к Либаве 120 мин. Но ожидать большого эффекта от этих мин не приходилось – они оказались в стороне от уже протраленных немцами входных фарватеров.
Отход миноносцев прикрывала 1-я бригада крейсеров ("Адмирал Макаров", "Олег", "Богатырь"), которая выдержала получасовую безрезультатную перестрелку с германским крейсером "Мюнхен". Он возглавлял дозор, выдвинутый немецкими силами, готовившимися с помощью тральщиков войти в акваторию либавского порта. Миноносцы прошли в Моонзунд, но русские крейсера, как это обнаружилось и в дальнейшем (в июле 1915 г.), не проявили желания вступить с противником в решительный бой. Тогда только последовало смещение начальника бригады крейсеров Н.Н. Коломейцева. Герой Цусимы, отличившийся в должности командира миноносца "Буйный", он в высокой роли флотоводца оказался совершенно несостоятельным. Запоздало прозрев, Н.О. Эссен в августе 1914 г. записывал в дневнике о начальнике бригады: "Контр-адмирал Коломейцов на меня произвел дурное впечатление. Всегда до войны считал его беззаветно храбрым человеком… , а тут я увидел человека, впавшего в маразм. С таким настроением в бой идти нельзя".
