На обсуждении будущих проектов не приглашали также еще жившего адмирала П. Бурачка, который в 1907 г. в своих заметках о флоте дал нелицеприятную оценку интеллектуального уровня прожитой им эпохи. Не присутствовал на заседаниях МТК и "постоянный возмутитель спокойствия" вице-адмирал С.О. Макаров, неоднократно заставлявший МТК рассматривать его инициативы по совершенствованию флота, его вооружения и кораблей. Все решалось в привычном почти интимном кругу МТК и избранных им адмиралов. По всем этим обстоятельствам упомянутый в докладной записке "совершенно новый проект" не мог вызвать энтузиазма у собравшихся для обсуждения "докладной записки" адмиралов. Тем не менее корабельные инженеры были готовы к разработке именно "нового проекта". Силами Санкт-Петербургского порта и при помощи МТК эта работа могла быть выполнена в продолжение трех месяцев при условии безотлагательного (не в пример постоянным задержкам при проектировании предшествовавших кораблей) рассмотрения в МТК всех возникающих вопросов. Инициативного проекта инженеры не предлагали — бюрократия, почти всегда оставлявшая их без внимания — отучила их от подобной бесполезной траты времени.
К работам над новым проектом инженеры Санкт-Петербургского порта могли приступить немедленно по получении Главным корабельным инженером порта "главных оснований проекта" — то есть боевых элементов будущего корабля. Возможно, что задания на составление нового проекта, который мог бы быть первым отечественным дредноутом, еще обнаружатся в архивах, но пока приходит в недоумении останавливаться перед неким "табу", которое без мотивировок и объяснений было наложено на новый проект. Не встречается в документах ни одной таблицы сравнений с этим проектом, и приходится думать, что судьба его решена кем-то из начальствующей верхушки МТК и ГМШ, а может быть, и генерал-адмиралом.
Очень многое мог бы решить самый авторитетный тогда адмирал Ф.В. Дубасов.
3. Сомнения адмирала
Есть основание полагать, что отказ от шанса выйти на проект отечественного дредноута во многом остается на ответственности самой авторитарной и амбициозной фигуры в министерской верхушке — председателя МТК вице-адмирала Ф.В. Дубасова. О его подвигах на ниве рутины уже говорилось (Мельников P.M., Эскадренные миноносцы класса "Доброволец" СПб., 1999. С. 50). Чиновник в адмиральских эполетах (кем адмирал оказался на посту председателя МТК), сумевший не оценить революционной роли подводных лодок, торпедных катеров и турбинных двигателей, Ф.В. Дубасов с таким же олимпийским безразличием мог отвернуться и от идеи дредноута.
И дело пошло по привычной накатанной колее сложившихся за 20 лет рутинных порядков. Бесконечные и множественные изменения решений, перекройки проектов без существенной реально видимой необходимости, бесчисленные переделки на строящихся кораблях — месячные задержки МТК с рассмотрением предоставлявшихся ему на утверждение рабочих чертежей — весь ком этих подчас непостижимых предцусимских неурядиц во всей своей неприглядности повторялся и при создании новых кораблей. И все это происходило на базе отставших на эпоху проектов.
Итак, уверенно оставив в стороне путь, который мог привести к "дредноуту", участники совещания начали по порядку перебирать имеющиеся варианты проекта броненосца новой программы. Ближайший вариант— воспроизведение всесторонне отработанного типа броненосца "Бородино" — пришлось сразу признать неприемлемым. Виной тому была выявившаяся огромная перегрузка, достигавшая 600 т. При сохранении в этом проекте (водоизмещение по первоначальному чертежу 13516 т) всех его характеристик и в особенности осадки 26 футов (7,93 м), водоизмещение пришлось бы увеличить до 15 330 т. А это было почти на 1800 т больше, чем предполагалось для типа "Бородино".
На этом же совещании в МТК 17 января 1903 г. было признано, что "пересоставление" проекта с целью создания "улучшенного" типа "Бородино", вылилось бы фактически в составление нового проекта с такими же расходами времени. В то же время такой "пересоставленный" проект не сможет обеспечить той боевой мощи, какая будет возможна в проекте, разработанном заново. Такой корабль, заведомо уступающий более мощным иностранным представителям этого класса, останется единичным экземпляром и поэтому расходы на его создание будут явно неоправданными.
Эту не вполне внятно изложенную и, видимо, чуть позднее соединенную с протоколом заседания инженеров докладную записку вице-адмирал Ф.В. Дубасов представил начальнику ГМШ 17 января 1903 г. Адмирал явно не успел определить свою позицию относительно выбора пути создания перспективного линейного корабля новой программы. Пытаясь проявить широту взгляда, он к этой же докладной записке добавил, что вышеизложенные соображения по отношению типа "Бородино" для Балтийского флота Совещанием полностью применены и к типу "Князь Потемкин-Таврический" по отношению Черного моря". Это означало, что для обоих флотов предполагалось создать единый тип корабля. Такая широта подхода вновь возрождала надежду на выбор единственного современного типа — дредноута.
Об этом, казалось бы, с определенностью говорил заключительный вывод того же Совещания МТК от 17 января 1903 г. Собравшиеся предлагали: для реализации кредита, выделенного на судостроение в 1903 г., "следует теперь же приступить к строению в С-Пб порту к составлению нового проекта линейного броненосца для Черного и Балтийского морей, причем для такого проекта должны быть даны задания, а затем заложить на верфях Балтийских и Черноморских по два проектированных броненосца". Как видно, об усовершенствования имевшихся новейших броненосцев — "Бородино" на Балтике, "Князя Потемкина Таврического" на Черном море — речи не было. Новые корабли предполагалось создать неизмеримо мощнее этих прототипов. Так следовало из логики записки Ф.В. Дубасова, так следовало из характера совершившегося мирового прогресса. Ведь заложенные в 1902 г. серийные английские броненосцы типа "Кинг Эдвард VII" (с их 4 305-мм, 4 234-мм орудиями в башнях и 152-мм в батарее), как и проектировавшийся в том же году "Лорд Нельсон" (14 орудий калибром 305–234 мм в башнях) видимым образом приближались к явившемуся через два года "Дредноуту".
![Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925)](img/photo_books/77664/pic_4.jpg "Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925)")
Один из первых эскизных проектов дредноута для Японского флота. 1902 г.
Недалек был от него и заканчивавшийся в 1902 г. японский броненосец "Микаса", проектом которого в начале предполагалось вооружение из 4 305-мм, 4 254-мм и 14 152-мм орудий. Следующим, вполне предвиденным шагом в развитии этого типа должен был стать заложенный в 1904 г. "Катори". При водоизмещении 16 400 т он имел вооружение из 4 305-мм, 4 254-мм башенных и 12 152-мм казематных орудий и вместо контрактной 18,5 уз скорости достиг на испытаниях (имея котлы Никлосса) 20,22 уз. И предполагая строить корабль, "отвечающий всем современным требованиям", а также обладающий значительными преимуществами по сравнению с проектами, принятыми в других флотах, нельзя было не стремиться во всем превзойти названные (могли быть и другие) образцы мирового судостроения. Такой путь давал большие шансы прийти к типу "Дредноута". И это, казалось бы, вот-вот должно было произойти. Но адмирал Ф.В. Дубасов, оставив все свои сомнения, уже окончательно, как вдруг выяснилось, присоединился к решению в пользу рутины.
