Писатель Л. Соболев в своей книге, бывшей настольной для поколения мальчишек 40-х и юношей 50-х годов, "Морская душа" шесть страниц посвятил выдающейся роли командира "Андрея Первозванного" Л.М. фон Галлера. (приставка фон, говорящая о немецком баронском происхождении, как отмененная революций, понятно опускалась), сумевшего и в ту ночь проявить исключительную выдержку и распорядительность. В полной мере использовал он свой богатый международный опыт и искусство командира. Из сброшенных бомб одна повредила баржу, стоящую у борта, задела сходню, другая взорвалась под кормой, причинив незначительные пробоины стоящему на бакштове паровому катеру. От огня пулеметов повреждений не было.
Образцово провели и борьбу за живучесть. Переборка 13-го шпангоута была вовремя задраена и, хотя заметно выпучилась, давление воды выдержала. Незначительную течь из цепного ящика по обделочному угольнику остановили заделкой деревянными клиньями. С поступлением воды в помещение носового холодильника справились водоотливные насосы. Из троих трюмных в момент взрыва погиб один — С.К. Суворов. Сплошное бронирование приняло на себя силу взрыва торпеды. Как доносил Л.И. Галлер, две плиты сильно деформировались и отстали от борта на 0,45-0,75 м, две (по краям вмятины корпуса) сдвинулись, отстав от борта на 20–80 мм. Как видно из приводившегося эскиза, плиты своим фронтом ограничили и величину вмятины борта, разрывы в котором доходили до скулы. Затопленными оказались цепной ящик, носовые провизионные помещения, ледниковое помещение с ледниковыми машинами, носовая каюта-читальня (помещение трюмных), располагавшиеся от 4 до 13 шпангоута до второй броневой палубы и от 13 до 15 шпангоута до кубрика.
Успех отражения атаки торпедных катеров прибавил смелости красному командованию, пославшему 21 октября корабли для постановки мин в Копорском заливе. Операция обернулась гибелью на неизвестных минах словно посланных на убой трех новейших эсминцев. Точно чья-то злая воля, желая повторить опыт прорыва немецкой флотилии миноносцев через передовое заграждение в октябре 1916 г., посылала теперь навстречу смерти русские корабли. Один за другим, едва успев обменяться сигналами, в мгновения зловещих вспышек взрывов среди непроглядной ночи исчезли, будто их и не было, "Гавриил", "Константин" и "Свобода". Ценой своей гибели они позволили спастись концевому в строю "Азарду". Дав по их сигналам задний ход, он счастливо избежал взрыва. Гибель трех эсминцев (в их память переименовали Константиновский док) оплакивал весь Кронштадт — матросы, офицеры, их близкие.
Но минули дни скорби, оставив в сердцах память о друзьях и близких, и "Андрей Первозванный" продолжал свои, оказавшиеся почти непреодолимыми ремонтные заботы.
![Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925)](img/photo_books/77664/pic_42.jpg "Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925)")
Кронштадт. 1920-е гг.
По сделанным вначале и оказавшимися чрезмерно оптимистичными расчетам и сметам ремонт силами Балтийского завода (наряд от 29 августа 1919 г.) с вводом в док мог занять три месяца: один на ликвидацию последствий взрыва, второй на изготовление по шаблонам новых деталей корпуса (с временной заменой брони деревом), третий — на окончательную сборку. Но очень скоро наблюдающий корабельный инженер А.Я. Грауэн (1886–1940, Эстония) убедился, что при тотальной нехватке материалов, рабочих рук, электроэнергии, сжатого воздуха и газа работы грозят затянуться непредсказуемо. Только к 20 февраля 1920 г. ценой неимоверных усилий удалось справиться с двумя первыми этапами работ, а полностью их завершить (и то при условии добавления 100 рабочих-котельщиков) инженер Грауэн рассчитывал не ранее мая-июня 1920 г. И хотя корабль еще числился в составе ДОТ и готовился начать новую кампанию, но в море выйти ему уже не довелось. Все имевшиеся незначительные силы были брошены на введение в строй дредноута "Севастополь". 17 апреля 1920 г., получив назначение на должность начальника штаба ДОТ, сдал командование Л.М. Галлер. (Зонин С.А. с. 181). Сменивший его бывший старший лейтенант М.В. Викторов (1891–1938) делал такую же ослепительную, возможную лишь в революционное время, карьеру. Отличившись уже в мировой войне (ордена Станислава 4-й степени с мечами и бантом в 1915 г., Владимира 4-й степени с мечами и бантом в 1916 г., Анны 4-й степени "за храбрость" в 1916 г.) он в сумеречном 1917 г. сумел окончить штурманский офицерский класс. В декабре того же года он уже в качестве старшего штурмана привел в Кронштадт "Цесаревич" ("Гражданин"), в 1918 г. был первым помощником его командира, затем в 1919 г. первым помощником командира крейсера "Олег" и командиром "Всадника", активно участвовал в подавлении мятежа на фортах Красная Горка и Серая лошадь.
Недолго пробыв командиром "Андрея Первозванного", он уже в 1921 г. становится командиром дредноута "Гангут", а в 1922 г. — начальником морских сил Балтийского моря. Столь стремительное продвижение по служебной лестнице не позволяло сосредоточиться на заботах корабля, уже осенью 1920 г. переданного на хранение в порт, что-то, видимо, произошло и с его командой, от которой осталось едва 100 человек. Не те уже были, видимо, и комиссар, и партийный коллектив, немного оставалось и офицеров. Они были нужны на новых, вводимых в строй кораблях. Поставленного Троцким в командующие флотом Ф.Ф. Раскольникова (с 14 июня 1920 по 27 января 1921 г.) признавать не хотели даже коммунисты. Слишком памятным оставался позор его экспедиции к Ревелю в 1918 г. Дошло до того, что флотской партийной конференцией командующий не был избран в президиум и в марте вообще уволен с флота (Шошков Е.Н. с. 257). Должность командующего временно принял Л.М. Галлер, с 29 октября 1920 г. командовавший минной дивизией.
К этому времени относится и удручающая картина состояния последнего экипажа "Андрея Первозванного", приведенная в книге Н.Н. Афонина и Л.А. Кузнецова Линейный корабль "Андрей Первозванный. СПб., 1996. с. 38–39). Разложившаяся команда корабля, всего сто человек, довела его до "полного развала". Она не только отлынивала от оказания помощи в ремонте, но и забросила уход за механизмами, которые в условиях длительного бездействия не проворачивались, и в них скапливалась вода. Котлы даже не вскрыли и не смазали известью, а часть их полностью или частично оказалась заполнена водой. Из-за отсутствия освещения (пары от двух котлов для действия временной динамо-машины, установленной на берегу, едва хватало на выработку электроэнергии для 20 лампочек) палубы не убирались, и в них скопились залежи грязи. Среди экипажа процветали карточная игра, неподчинение командному составу: часть матросов являлась на корабль только "за хлебом и обедом". Так матросы понимали долгожданный приход мира, который им с марта 1917 г. сулили большевики. Теперь мир (договор с Эстонией 2 февраля 1920 г. и перемирие с Финляндией 15 августа 1920 г.) наступил, и люди ожидали, что с их плеч упадет и бремя столь долго продолжавшихся невыносимых лишений.
Власть пыталась спасти себя уступками. 1 марта 1921 г. петроградский СТО решил снять заградотряды по всей губернии и по карточкам, нормы выдачи которые неоднократно урезались, начали выдавать продукты (Зонин С.А. с. 185). 28 февраля, повторяя ситуацию с "мятежом" минной дивизии, общее собрание линейных кораблей "Петропавловска" и "Севастополя", среди экипажей которых было, наверное, немало людей с "Андрея Первозванного", телефонограммой в штаб флота призывало все морские части Петрограда "выделить своих представителей беспартийных (курсив мой — P.M.) в Кронштадт на линкор "Петропавловск" на собрание моряков Кронбазы не позже к двум часам дня 1 марта с. г. (Зонин С.А. с. 126).
