Не лучшим образом обстояло дело и с 14-см башнями. Все восемь башен были заказаны Обществу Батиньоль. Запиской от 23 февраля 1893 года дирекция пригласила службу наблюдения обсудить новые чертежи расположения башни, которые конструктор составил в качестве ответа на записку, сообщённую ему директором артиллерии 10 февраля. Это новое рассмотрение потребовалось вследствие замечания службы наблюдения 29 декабря, в котором с очевидностью были установлены трудности наведения и угроза повреждения, присущие спроектированной компоновке.
Эти трудности стали результатом капитальных изменений, которые были привнесены в чертежи, приложенные к контракту, вследствие переработок, сделанных службой артиллерии в изначально предусмотренные чертежи станков и затвора.
В записке от 4 июля 1893 г. инженер Валь (Wahl), ответственный Службы Наблюдения за Работами, порученными Индустрии в бассейне Ля Сэйн (la Service de la Surveillance des Travaux confies a l’lndustrie), так высказался по затронутому вопросу:
“Расположения, предложенные 21 июня, значительно отличаются от расположений, фигурирующих на чертежах, приложенных к записке артиллерии от 10 февраля. Запиской от 16 февраля Дирекция Материала действительно сообщает о трудностях, которым исполнение этих чертежей априори должно стать причиной, а именно серьёзные неудобства, которые должен был повлечь, с введением патрона в ствол, чрезмерный его откат в башне, происходящий из предложенного очертания станка.
Испытания, проведённые на модели в мастерской Общества Батиньоль подтвердили эти предположения; они выявили абсолютную невозможность сохранять эту систему станка, запиской от 29 марта мы познакомили с этим заключением Дирекцию Материала. Вследствие этих испытаний, служба артиллерии, письмом, направленным напрямую конструктору, разрешила её заменить, систему станка и рамы, фигурирующую на чертеже, типом, где орудие было бы уравновешено во всех позициях; система, представленная на настоящих чертежах, где орудие с “люлькой”, уравновешена исключительно в боевом положении, но отнюдь не в положении отката. Таким образом, позади орудия смогли выгадать пространство, достаточное для заряжания.
С другой стороны, Общество в достаточной степени сумело принять в расчёт другие замечания, сформулированные Дирекцией 16 февраля, которые мы ему сообщили следующего 14 марта.
Работа конструктора было облегчена, впрочем, отменой возвращения пустых гильз в погреба, решение принято 5 мая для “Жорегибери” и применено к “Лазар- Карно”. В этих условиях, предлагаемые расположения дают повод, в том, что касается нас, к следующим замечаниям и заключениям”.
Следующие 14 страниц были посвящены детальным уточнениям функционирования различных приборов управления башни; несмотря на интерес, который этот текст может представлять собой с технической точки зрения, для лучшего понимания функционирования всего комплекса механизмов, составляющего одну такую башню, мы дадим здесь только заключение и выводы инженера Валь.
“В заключение мы считаем, что имеется причина согласиться с расположениями, предложенными в настоящее время Обществом Батиньоль для артиллерии “Лазар-Карно” со следующими оговорками:
1. Башни будут проектироваться симметричными две по две, в носовой башне правого борта и кормовой левого борта, имеющих приборы прицеливания справа от орудий, а в кормовой башне правого борта и носовой левого борта, имеющих эти приборы слева, затворы всегда открываются на сторону, противоположную приборам прицеливания.
2. Портом Тулона совместно с Обществом Батиньоль будет сделано специальное изучение для удаления из башни пустых гильз”. Это исследование приведёт к одобрению системы экстракции через крышу башни, аналогичной той, которая будет применена в башнях броненосного крейсера “Лятуш-Трэвий”.
3. Принятие предложенных чертежей ни в чём не должно изменять условия скорости подачи боеприпасов, предусмотренной контрактом от 13 января 1892 года.
4. Будет необходимо, сообщая порту Тулона прилагаемые чертежи, после одобрения, пригласить этот порт сделать всё необходимое, насколько это возможно, для того, чтобы сократить уменьшение углов стрельбы, отмеченное выше, и привлечь внимание к необходимости изменить расположение погребов, насколько возможно, таким образом, чтобы не сокращать предусмотренного снабжения боеприпасами”.
Это дело настолько зримо демонстрирует сложность и исключительную тяжесть организации работ того времени, что может служить примером ведения работ вообще, хорошо ещё, что в данном конкретном случае обошлись без вмешательства Совета по Работам. С другой стороны, можно только восхищаться доброжелательностью Общества Батиньоль, здраво реагирующего на сложность поставленных проблем. Отметим, что, начиная с этого времени, функционирование всех башен “Карно” на протяжении всей службы корабля не даст повода никаким нареканиям, если того же нельзя сказать в отношении прочности башенных фундаментов, то в этом конструктор был повинен не менее других.
Спуск на воду
Корабль должен был нести имя “Лазар-Карно”, но но Морской министр решил, что он будет называться “Карно”, чтобы эта фамилия была бы посвящена памяти как Организатора Победы, так и Президента Республики, жертвы долга, павшей от кинжала убийцы. Министерская телеграмма от 7 июля 1894 г. предписывала: “Перед лицом болезненных происшествий, которые только что произошли, представляется лучшим объединить в едином почтении память Господина Президента Карно и память его предка, заменив именем “Карно” имя “Лазар-Карно”, которое носит в настоящее время броненосец и который должен быть спущен на воду в Тулоне 12 июля сего года”. Напомним, что президент Франции Мари Франсуа Сади Карно (Marie Francois Sadi Carnot), убитый в Лионе 24 июня 1894 г. анархистом Казерио (Caserio), был внуком Великого Карно. Наречённый Лазар, этот последний был политическим деятелем и видным учёным в эпоху Революции, что дало ему прозвище Организатор Победы. Его старший сын Николя Леонар Сади (Nicolas Leonard Sadi) получил ещё большую известность, благодаря своим работам по физике, которые позволят ему в 1824 году открыть второй закон термодинамики, известный также под названием Закон Карно. Для полноты картины надо отметить ещё, что второй сын Великого Карно, Лазар Иполит (Lazare Hippolyte), также сделал политическую карьеру, которая привела его в 1875 г. в ранг “бессменного сенатора”.
Возвращаясь же к дате спуска броненосца на воду, следует отметить, что поначалу вообще подумывали, ввиду национального траура, задержать спуск; но, по соображениям инженера Сальо, который подчеркнул, что, в связи с уже выполненными приготовлениями, нельзя откладывать эту операцию, чтобы не слишком затруднить её и не подвергать корабль ненужной опасности, должны были отказаться от всякого переноса и провести спуск, но без пышности. Спуск, которым руководил инженер Мога, состоялся,таким образом, в назначенный срок, то есть 12 июля, с обычным церемониалом.
12 июля в 11 час 16 мин редакция газеты “Марин Тулон” направила “Марин Пари” следующую телеграмму: “Спуск “Карно’’ только что произошёл с наибольшим успехом в окружении многочисленного собрания, восторженного и в то же время спокойного, и в присутствии Морского Префекта адмирала Броун дё Кольстун. Корабль был украшен приспущенными флагами с крепом”.
