То, что спокойно и качественно можно было сделать в течение прошлых девяти лет, предстояло выполнить за полтора месяца, да еще в такой обстановке, когда все внимание в основном уделялось только четырем новым броненосцам типа "Бородино". 30 листов меди, уголки и угольники пришлось заказать в Москве фабриканту Кольчугину. Естественно, все делалось в спешке, и для того, чтобы заказ доставить в Кронштадт в июне, пришлось отправлять его из Москвы в С.-Петербург пассажирским поездом, выкупив для этого вагон.
Но это была лишь небольшая видимая часть того айсберга проблем, которые предстояло преодолеть прежде, чем отправить "Наварин" за три океана. В ходе замены мачты прожекторы, стоящие на ней, перенесли на мостик. По просьбе командира взамен старых поставили более современные опреснители системы Круга, перерабатывавшие в час 20–25 т воды. Необходимость в них была очевидной, и, по мнению командира, "таковые при слабости котлов для дальнего плавания будут очень необходимы".
Но основными работами на "Наварине" явились работы по ремонту машин и котлов. В 8 котлах пришлось полностью менять все дымогарные трубки и топки. Эту работу выполнили к середине июня.
Утром 19 июня на корабль прибыла комиссия для приема в казну отремонтированных механизмов, броненосец снялся с якоря и, покинув Кронштадтский рейд, ушел на испытания. В 3 часа дня число оборотов довели до 86. Такой скоростью смогли идти в течение 1 часа 15 минут. В 16 часов в цилиндре низкого давления правой машины появился стук. Машину остановили и сняли крышку цилиндра. Неисправность нашли быстро. Стучала одна из гаек поршня. Положив под нее прокладку и завернув ее, крышку цилиндра закрыли. К 18 час. вечера число оборотов вновь довели до 86, а спустя полчаса и до 92. Пройдя такой скоростью десять минут, закончили испытания, которые показали, что при средней осадке 8 м и развитой мощности 7540 л.с. (проектная 9000 л.с.) при 92 оборотах винта (проектная 100) броненосец развил ход в 14,8 узла.
Такой была скорость "Наварина", незадолго до этого включенного приказом генерал-адъютанта адмирала Ф. К. Авелана в состав 2-й Тихоокеанской эскадры. Вполне естественно то, что после скорого ремонта Балтийскому заводу не удалось сохранить броненосцу его прежнюю скорость около 16 узлов, которую он мог развивать при любых обстоятельствах во время своих долгих океанских переходов. Но и скорость 14,8 узла далека от той, с которой поведет затем в бой свою эскадру новый "спаситель отечества" 3. П. Рожественский.
Его приказом от 23 июня 1904 г. "Наварин" совместно с "Ослябей", "Сисоем Великим" и "Адмиралом Нахимовым" вошел во 2-й броненосный отряд под командованием контр-адмирала Д. Г. Фелькерзама, бывшего незадолго до этого командиром Учебноартиллерийского отряда. Основная тяжесть подготовки эскадры к походу легла на Кронштадтский порт. В июне на его склады из Англии доставили 50000 т высококачественного угля-кардифа. Из Петербурга потянулись вереницы барж со снарядами и вооружением. На кораблях эскадры установили беспроволочные телеграфы.
Силуэт "Наварина" несколько изменился. На нем появились новые мачты. Высота фок-мачты теперь равнялась 40 м, грот — 45,7 м от поверхности воды. К натянутому между ними лееру от установленной радиорубки шли восемь проводов-антенн "беспроволочного телеграфа" На грот-мачте отсутствовала массивная марсовая площадка. На многих кораблях установили противоторпедные сети и стрелы Темперлея. Кораблестроители, выбиваясь из сил, готовили к походу еще не сданные в "казну" броненосцы типа "Бородино".
З.П. Рожественский же со своим штабом с первых дней приступил к составлению множества инструкций и наставлений, считая их, при неукоснительном соблюдении, основным фактором победы. Особенно много писанины предназначалось артиллеристам. Читая в архивных делах изданные штабом эскадры наставления и директивы, невольно поражаешься или полному пренебрежению, или полному неведению и незнанию им боевых возможностей артиллерии начала века.
Вот что говорилось в инструкции штаба по управлению артиллерией в бою: “… при расстоянии более 15 каб. всем пушкам указывается одна общая точка прицеливания (форштевень, ватерлиния и т. д.)”. На этом, судя по всему, в понятии членов штаба и ограничивается сложность в управлении стрельбой.
На Балтике. 1903 г.
“Наварин” в составе Учебно-артиллерийского отряда. 1903 г.
"Наварин" и “Ослябя” на Ревельском рейде. 1904 г.
А ведь расстояние 15 кабельтовых не являлось предельным даже для первых обуховских 305-мм орудий, установленных еще за 27 лет до начала войны на броненосце "Петр Великий". При угле возвышения в 12° его орудия стреляли на 22 каб. Зато с учетом всех деталей дается указание при стрельбе на меньших дистанциях. "При сближении менее 15 кабельтов указывается цель: башенным большого калибра — носовая башня, пушкам среднего калибра — средняя часть судна (каземат), 75-мм пушкам — верхние надстройки и вообще небронированные части корабля. Для 57-мм, 47-мм, 37-мм пушек и пулеметов — мостики, открытые палубы и марсы, особенно, где имеются группы людей". Но штабу 3. П. Рожественского все же хватило интуиции не издавать инструкций (а они, надо полагать, заняли бы не один машинописный лист) для действий экипажа при абордажных схватках.
Но, как потом покажет время, корабли сближались на 15 каб. только при полном поражении одного из них. Проведение командирами стрельб планировалось только из малокалиберной артиллерии и лишь в исключительных случаях из 152-мм орудий. При этом, согласно инструкциям, корабль имел ход всего 9 узлов и щит стоял неподвижно на расстоянии 2–3 каб.
Весьма показательным было и то, что все эти документы подготовлены под руководством З.П. Рожественского, бывшего до этого командиром Учебно-артиллерийского отряда, в задачи которого входило и освоение всех новшеств в артиллерийской науке. Прибавив ко всему этому плохое качество снарядов, не трудно представить уровень боевой подготовки эскадры, флагманы которой жили туманными понятиями о войне тридцатилетней давности.
В начале июля 1904 г. "Наварин" вместе с остальными готовыми к походу кораблями эскадры стал на якорь на Большом Кронштадтском рейде. В Кронштадте остались лишь броненосцы "Орел" и "Бородино", а в Петербурге крейсера "Олег", "Жемчуг" и "Изумруд". Их достройка подходила к концу. Так в неопределенности эскадра простояла до 10 августа. В этот день в Петергофе на Особом совещании у Николая И вопрос о посылке эскадры был решен окончательно.
В начале осени опустевший Кронштадт тут же перестал быть объектом внимания высшего морского начальства. Все внимание теперь сосредоточилось на эскадре, стоявшей в Ревеле и "готовой" к дальнему походу. В сентябре с наступлением ветров и холода рабочие, жившие еще с весны на неотапливаемых баржах, стали болеть и, как говориться, в одном из рапортов, поданных главным командиром Кронштадтского порта, "просто уходить".
