Командиры крейсера «Баян»
| 1 |
1906–1907, временно |
Александр Александрович ДАНИЛЕВСКИЙ |
1859-? |
| 2 |
1909–1910 |
Иван Александрович ШТОРРЕ |
1862-? |
| 3 |
1909–1913 |
Алексей Григорьевич БУТАКОВ 2-й |
1862-? |
| 4 |
J913-1916 |
Александр Константинович ВЕЙС |
1870-? |
| 5 |
1916–1917 |
Сергей Николаевич ТИМИРЕВ |
1875–1932, Шанхай |
| 6 |
1917–1918 |
Александр Оскарович СТАРК |
1878–1922, Гельсингфорс |
Командиры крейсера «Паллада»
| 1 |
1906–1908 |
Алексей Петрович УГРЮМОВ |
1859–1937, Париж |
| 2 |
1908–1912 |
Александр Григорьевич БУТАКОВ 1 |
1961–1917, матросы |
| 3 |
1913–1914 |
Сергей Рейнгольдович МАГНУС |
1871–1914 |
Далее, как и в сведениях о всех сорока бывших офицеров, говорилось: “1931 г. — в долгосрочном отпуске; с 1932 г. вновь зачислен преподавателем”. Эта деликатная формулировка должна была скрыть факт пребывания бывших офицеров в Ухта-Печерских лагерях.
Названные имена остаются лишь счастливыми исключениями, в большинстве же судьбы людей складывались совсем иначе. Неведомыми остаются судьбы десятков и сотен других офицеров, кому не повезло в числе сорока счастливцев вернуться живыми из лагерей.
До сих пор остается неполон даже список командиров “Адмирала Макарова” с 1914 до 1922 годы. Из девяти человек трое побывали в тюрьмах ВЧК, шесть погибли насильственной смертью, и только один смог окончить свои дни на свободе в эмиграции. Нет сведений о судьбе К.К. Нехаева, оказавшегося в новгородской тюрьме.
Но самой коварной оказалась судьба, выпавшая второму советскому и последнему командиру крейсера “Адмирал Макаров”. Бывший лейтенант, минер 1 разряда (1915 г.) Евгений Густавович Юзвикевич в дни после февральского переворота с эсминца “Гром” был переведен на отряд судов охраны Ботнического залива, а после октября 1917 г. получил в командование принятый от А.Н. Сполатбога крейсер “Адмирал Макаров”.
Вот что о своем командире, предрешая его арест, 20 августа 1921 г. писал комиссар с “Адмирала Макарова”: “Сообщаю, что военмор Юзвикевич, будучи командиром крейсера, вел себя до кронштадтских событий с политической стороны неясно, а что касается технической стороны, то все исполнял под известного рода вызовом комиссара. В дин кронштадтских событий Юзвикевич неясно проявил себя по отношению к соввласти и характеризовал себя против соввласти и держал себя в эти дни весьма гордо и был в веселом настроении. В то время коллектив его взял па учет под наблюдение и комиссар в эти дни не увольнял па берег. После ликвидации кропсобытий снова понизил топ и стал весьма тихий, а в дни фильтрации он держал себя тихо и говорил, что он болен.”.
В.А. Беллн вспоминал, что ареста в фильтрационной комиссии он избежал благодаря своему начальнику в Управлении военно-морских учебных заведений С.И. Фролову (он приказал в комиссию явиться только помощникам В.А. Белли).
О Юзвикевиче в донесении комиссии говорилось коротко: “Взят”. Мотивировка: “Не благонадежный и, как бывший дворянин, ведет себя враждебно по отношению к советской власти. А также пет никакой распорядительности, халатно относится ко всем распоряжениям”. В группе из 12 сокамерников в тульской губернской тюрьме ВЧК Е.Г. Юзвикевич провел весь конец 1921 г. Но здесь судьба улыбнулась последнему командиру “Адмирала Макарова”. Он сделал свой выбор и объявил о желании перейти в польское подданство. Немедленно его затребовали в Москву, и началась его “разработка”.
Польские историки, наверное, смогут рассказать о недостающих обстоятельствах жизненного пути и службы офицера двух славянских флотов. Немыслимо, чтобы эта судьба, как и другие ей подобные, оставалась в безвестности.
О конце же его пути напоминают три полные горечи и скорби строки в “Мартирологе русской военно-морской эмиграции” (М., Феодосия, 2001, с. 153): “Юзвикевич Евгений Густавович, лейт., МК (1908), капитан-лейтенант Польского флота, в сентябре 1939 г. попал в советский плен и в апреле-мае 1940 г. расстрелян в Хатыни”.
Послесловие
В первые дни после окончания гражданской войны решалась судьба и двух наших крейсеров. В дотла разоренной стране правительство решило заработать валюту сбытом на слом старых кораблей. К1925 году был составлен список из 499 названий (к нему, как говорят некоторые документы, прибавили еще 159 кораблей).
Первым в очереди оказался “Адмирал Макаров”. Его 15 августа 1922 г. продали в Германию. За ним в Германию на разделку в те же годы повели “Россию” и “Громобой”. “Баян”, “Богатырь” и “Диану” разобрали в 1922 г. своими силами. “Рюрик” (были планы сделать его учебным кораблем) разобрали в 1923 г. Из имевшихся в строю старых крейсеров сохранили только “Аврору”.
Приговор нашим крейсерам вместе с 535 кораблями 17 ноября 1923 г. подписал начальник Морского штаба республики А.В. Домбровский (1882–1952).
Не в добрый час начатые строиться, второпях и при темных обстоятельствах, но все же в пору ожиданий по возрождению флота после Порт-Артурского и цусимского позора, наши два крейсера завершали свой путь во мгле опустившейся над Россией разрухи.
И эта разруха, как ни горько в том признаться, была справедливой карой и расплатой нации за бездарную самодержавную власть.
Долго еше будет Россия преодолевать разлившийся по ней дух низкого стяжательства, дух рабского обожания своей подлой и прогнившей бюрократии и своих царей, которые в истории страны останутся и нравственно и интеллектуально — самыми жалкими ничтожествами.
