Он покалечил ваши жизни и жизни ваших близких, — ответила вместо меня Амаранта.
Он дал нам взамен новую жизнь, — яростно вмешалась в разговор девушка.
Чем же была плоха старая? — не менее эмоционально поинтересовалась Эмми.
Стало очевидно: так у нас разговор не сложится, и я поспешил вклиниться между девушками, пока их пререкание не привело к беде. Я заговорил, намеренно обращаясь исключительно к парню:
— Надеюсь, вы здесь не ради того, чтобы рассказать, как хорошо вам жилось с Глухаревым.
Парень дернул свою спутницу за руку, чтобы остановить уже готовые сорваться с ее губ слова, и снова взял ведение переговоров в свои руки:
— Нас осталось не так много, и мы хотим жить, — хоть дампир и говорил с легким вызовом, все равно создавалось впечатление, что он чуть ли не умоляет. — Мы пришли заключить перемирие.
Я мгновенно оценил всю заманчивость такой перспективы. Нам больше не надо тратить время и силы на борьбу с дампирами и последующее наблюдением за еще не подросшими детьми. Да и, честно говоря, мне больше не хотелось воевать с ними.
— У нас будет несколько условий, — предупредил я честно.
Парень кивнул, давая понять, что готов слушать.
— Самое главное — вы не должны больше создавать себе подобных. Это понятно?
— Мы не умеем, — признался собеседник.
А Глухарев был не промах, все просчитал. В свое время он сильно разочаровался в равноправии и с тех пор держал приближенных на позициях подчинения. Дальновидный был малый.
— Тем лучше, — кивнул я. — Вам придется присмотреть за детьми, которые еще не успели стать полноценными дампирами, и объяснить им происходящее. В общем, делать все то же, что и Глухарев, только не обучая детей убивать.
Мы не должны причинять вред вампирам? — косясь на Амаранту, поинтересовался парень.
Почему же? — Я удивился его предположению, но потом догадался: скорее всего, они приняли случившееся вчера за акцию вампиров. В тот же момент в моей голове словно загорелась лампочка: а что, если воспользоваться помощью дампиров для нападения на клан? — Мы не имеем ничего общего с вампирами. Мы охотники, — пояснил я, мысленно смакуя новый план.
Следующие полчаса я и Эмми объясняли дампирам, кто такие охотники и в чем заключается их деятельность. Они были приятно удивлены новостью о том, что мы не враги, но в то же время так и не смогли понять, почему же мы в таком случае убили Глухарева. В целом между нами возникло некое взаимопонимание, и к тому моменту, когда в номер вошел Дима, мы уже сидели и спокойно болтали, составляя план совместного нападения на вампиров.
Поначалу Дима воспринял эту идею с небольшой долей опаски. Думаю, он испугался, что с такой сильной поддержкой (выяснилось, что уцелело восемь взрослых дампиров) надобность в зелье отпадет. Но как только брат понял, что этого не будет, он сразу проникся дружелюбием к неожиданным союзникам.
В конце концов мы договорились, что свяжемся с дампирами, как только будем готовы к нападению на клан. Требовалось время, чтобы подготовиться к столь ответственному мероприятию.
Следующие несколько дней были посвящены приготовлениям. Мы с Димой без устали тренировались, изучая возможности, которые давало зелье. Нам предстояло научиться владеть своим телом на все сто, только в этом случае у нас был шанс на победу. Само собой, все это время мы употребляли зелье.
Перерывов между дозами почти не было. Как только заканчивалось действие одной, мы тут же принимали следующую, и в результате пришлось готовить дополнительную порцию зелья. За это время я успел позабыть, как это — питаться обычной человеческой едой, так как мы ели только сырое мясо. Вдобавок мы почти не спали — тела, измененные зельем, не нуждались в таком атавизме, как сон. Это было приятно, но одновременно и беспокоило. С каждым новым днем и, соответственно, с каждой новой дозой я чувствовал, что отказаться от следующей будет сложнее. Слишком безграничным было ощущение свободы и силы, даруемое зельем.
Но имелись, конечно, и приятные моменты, ведь мы с Эмми могли быть вместе. Правда, глаза Амаранты с каждым днем становились все более печальными, но я списывал это на обычное волнение. Чем большие успехи делали мы с Димой, тем грустнее казалась девушка. Она отвлекалась от своих лишь ей известных невеселых мыслей только рядом со мной. Пожалуй, лишь в минуты нашей близости она снова становилась такой же беспечной, как раньше.
Настал день, когда мы с братом смогли похвастаться своими почти безграничными возможностями. Отныне мы бегали, прыгали, наносили удары и двигались не хуже, чем настоящие вампиры. Нам удалось приручить дремлющую в нас силу. Но все же мы не являлись полноценными вампирами, поэтому хотелось надеяться, что Константин и его подручные так же жалки в драке, как и в других сферах жизни. Ведь удавалось же дампирам захватить его собратьев! Благодаря их диверсионной работе у нас будет меньше проблем.
Настал долгожданный день. Дампиры были предупреждены о готовящемся походе против клана. Нам предстояло встретиться прямо на месте. Дима, я и Эмми собрались в на-шем с Амарантой номере, чтобы принять очередную дозу зелья. Размеренными движениями, которые за последнее время стали для нее привычны, девушка набрала зелье в шприц.
— Кто первый?
Услышав вопрос, Дима тут же подставил руку. В том, как поспешно он это сделал, сквозила лихорадочность. Мне это не понравилось, но на носу была одна из крупнейших охот в жизни каждого из нас, и я списал нервозность брата на тревогу перед решающий битвой. Из головы совершенно вылетело, что брат непостижимым образом лишен такого обыденного человеческого свойства, как инстинкт самосохранения.
Подошла моя очередь делать укол, и мысли на некоторое время покинули голову. Каждая последующая инъекция казалась менее болезненной, чем предыдущая, но до того, чтобы совсем не ощущать боль, было еще очень далеко.
Когда вернулась способность дышать, а вместе с ней и способность думать, было уже не до Димы — мы собирались в дорогу. Сегодня в нашем арсенале не было места огнестрельному оружию, ведь против вампиров оно бесполезно. Вместо этого нашлось кое-что получше, способное причинить вампирам вред и даже на время парализовать их, — специально прибереженные для таких случаев особенные ножи, созданные для охоты на вампиров. Эти ножи обладали магической силой и даже внешне отличались от обычных: на их серебряных лезвиях были выгравированы заклинания. Если таким клинком проткнуть сердце вампира, тот мгновенно терял способность двигаться. Паралич длился не менее двенадцати часов, и оставалось только вытащить обездвиженного кровопийцу на улицу, чтобы позволить солнцу довершить работу.
Изготовить такое оружие очень непросто, а использовать его можно только определенное количество раз, потом оно приходит в негодность. Поэтому мы берегли эти ножи и пускали их в ход лишь в особых случаях. По моему глубокому убеждению, пришло время ими воспользоваться, так что я без зазрения совести достал клинки, считая, что отец поймет, почему я так поступил.
