— Предупреждаю сразу, — не сдавался
Арсений, — самое сильное чувство я испытываю только к своему коту.
— Надеюсь, ты не думаешь, что ему кто-нибудь завидует?
Кудесников скосил глаза на обожателя, уставившегося на него
из-под тополя томным взором, вздохнул, потом повернулся к Василисе.
— Ладно, так и быть. Раз уж ты сама предложила, давай
поцелуемся.
Он бесцеремонно схватил Василису за шею, рывком притянул к
себе и поцеловал.
Скорее всего он думал, что со стороны это выглядит довольно
страстно. Василиса, у которой хрустнула шея, еле-еле дождалась окончания
эксперимента. «И кто меня все время тянет за язык?» — думала она, зажмуривая
глаза. От Кудесникова пахло странной смесью табака, одеколона и кошатины.
Наконец поцелуй благополучно завершился.
— За это мне полагаются сверхурочные, — пытаясь
отдышаться, заявила она.
— Все-таки ты ужасно меркантильна, — буркнул
Кудесников и тут же оживился:
— Погляди-ка, а ведь тобой тоже кое-кто интересуется!
Живо повернувшись, Василиса увидела знакомую спину,
облаченную в светлый пиджак. Спина стремительно удалялась.
— Шувалов! — воскликнула она. — Он что,
видел, как мы целовались?!
— Мудрено было не увидеть, — хмыкнул
Арсений. — Отсюда вывод: не совершай добрых поступков из жалости.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты поцеловала меня неискренне.
— А ты что, хочешь, чтобы я соперничала с твоим котом?
— Интересно, почему он следит за тобой? — вслух
спросил Кудесников. — Охраняет или приценивается, как ловчее тебя
впоследствии задушить?
— Мне не нравится твое дурацкое хладнокровие, —
хмуро заметила Василиса. — Я хочу, чтобы ты уже сейчас приставил ко мне
охрану.
Какого-нибудь бывшего капитана ВДВ с хорошей реакцией и
бугристыми мускулами.
— Ага, — насмешливо сказал Арсений. — Днем он
будет распугивать потенциальных маньяков, а ночью спать на твоем прикроватном
коврике. Любая охрана завалит операцию, разве ты не понимаешь? Маньяки — люди
осторожные. Они все высматривают, вынюхивают и никогда не совершают промахов по
недосмотру.
— Тогда ты должен оплатить мой риск и мой страх, —
не уступала Василиса. — Потому что он снедает меня, — добавила она
грозно.
— Чувствую, что к концу дела ты не только вытянешь у
меня все деньги, но еще и опутаешь долгами, — возмутился
Кудесников. — Только учти, Василиса, в таком случае мне будет выгоднее,
чтобы тебя задушили.
— Ладно, ладно, — тут же сдалась она. — Своди
меня поужинать, и будем считать, что мы квиты.
— Лишний расход, — не согласился
Кудесников. — Мой воздыхатель даже не собирается уходить. Или мы плохо
сыграли и он нам не поверил, или он рассчитывает отбить меня у тебя.
— Угости меня ужином, и я подскажу тебе, как от него
избавиться.
— Сначала скажи.
— Натрави на него Пипу.
Кудесников почесал переносицу и светло улыбнулся.
— А что? Это идея. Может быть, поужинаем втроем?
— Значит, на Пипу тебе денег не жалко, а как меня
накормить, так тут же начинается нытье! Давай звони скорее, а то я не успею
переделать домашние дела и выспаться. А завтра мне нужно быть как никогда в
форме.
— Почему именно завтра?
— Из командировки возвращается Барсов, о котором мы с
тобой уже так много слышали.
Он жуткий ловелас, и Кукушкина с Чечевицыной хором
утверждают, что коммерческий директор обязательно проявит ко мне интерес.
Поэтому с утра у меня должно быть свежее лицо. Все три
убитые девушки активно заигрывали с Барсовым. Я должна делать то же самое, не
так ли?
— Боюсь, Василиса, что ты слетишь с катушек еще до
того, как тебя удавят, — пробормотал Кудесников. — Слишком усердно ты
выполняешь мои рекомендации по совращению мужчин. Или же задание помогло
раскрыть твою истинную сущность.
Он позвонил Пипе, но тот оказался вне досягаемости. Пришлось
идти в ресторан вдвоем.
Ресторан был не слишком дорогим, но чистым и мог похвастать
чучелом медведя, которое стояло у стены и злобно таращилось на людей, пришедших
утолить голод. Официанты относились к чучелу панибратски и иногда позволяли
себе вешать на него полотенца.
— Итак, что мы имеем? — спрашивал за ужином
Кудесников и сам же себе отвечал:
— Мы имеем Княжского, которого ты уже изрядно вывела из
себя. Для него примерный мотив мы подобрали. Девушка, которую он любил,
оказалась вертихвосткой, и он возненавидел в ее лице вольный стандарт женского
поведения.
Если он убивает легкомысленных секретарш, то как бы мстит за
себя. Эту версию еще надо проверять. Хотя это и не версия вовсе, а так, легкий
намек на нее. , — Еще у нас есть Шувалов, — встряла Василиса.
— Точно. Каков он на первый взгляд? Порядочный,
сдержанный, приятный в обращении…
— Без комплексов, — подхватила Василиса.
— Ты уверена? А с какой стати он в таком случае следит
за тобой? А, не знаешь!
— Возможно, я ему просто нравлюсь.
Кудесников строго посмотрел на нее:
— Никаких «просто» мы в настоящий момент в расчет не
берем. Но допустим, только допустим, что ты права. Много ли ты видела
начальников, которые после работы следят за своими секретаршами, даже если и
очарованы ими?
— Может быть, я ему понравилась очень сильно? —
вздернула подбородок Василиса.
— Не выдавай желаемое за действительное.
Ты сама-то веришь в то, что говоришь? — спросил
Кудесников, но, посмотрев на свою помощницу, пробормотал:
— Конечно, веришь. Я думал, Василиса, ты умнее.
— А что я сказала такого глупого? — взвилась
та. — Шувалов несколько раз заставал меня с разными мужчинами в весьма
сомнительных ситуациях. Может быть, он хочет выяснить доподлинно, занято ли мое
сердце.
— Что мешает ему у тебя об этом спросить?
— А ты сам когда-нибудь спрашивал с ходу у
понравившейся тебе женщины, есть ли у нее кто-нибудь?
— Я всегда так делаю, — пожал плечами тот. —
Если она занята, зачем тратить на нее время и деньги? Ты ведь понимаешь, Василиса,
что в наши дни простое ухаживание может обойтись в кругленькую сумму? А
женщины-то как обнаглели! Если раньше достаточно было букета цветов, чтобы
добиться свидания дома, то теперь изволь водить ее по театрам и ночным клубам и
оплачивать все, что она готова для тебя сделать. Мужчина нынче платит за все,
вплоть до белья, которое увидит на ней в постели. Да, мир женщин и мужчин
утратил романтическое начало!
