— Василисушка не получила зарплату, — холодно
ответила ему та.
— Нет проблем! — обрадовался Мочалко, залезая
глубоко в нагрудный карман пиджака. — Вот, — он достал сто
долларов, — это зарплата. А вот, — он присовокупил к ним бумажку того
же достоинства, — компенсация.
Василиса взяла деньги и спросила:
— А вы уверены, что я смогу достать документы, которые
вам нужны?
— Они спрятаны возле нашего бывшего офиса, в коридоре.
Неподалеку от лифта есть кусочек плинтуса, который прибит одним гвоздем. Если
этот кусочек оторвать от пола, там будет выемка, а в ней — сложенные в
несколько раз листы.
— Что же это за документы такие? — спросила
Василиса. — Разве вас могут спасти какие-то там бумажки?
— Еще бы! Это компромат на более крупную рыбу, чем я.
Меня отпустят, вот увидишь!
— А почему вам сначала не договориться, чтобы потом
самому все достать?
— Да стоит только попасть к ним в руки! — возопил
Мочалко. — Они вытрясут из меня правду, а компромат заберут. И — прощай,
свобода!
— Ну, хорошо, документы добыть — не проблема. Теперь
рассказывайте, где и когда я вас разыщу.
— Запомни номер моего конспиративного телефона. Я там
прячусь. Только запомни, не записывай!
— Не учите ученую.
— Как только достанешь документы, сразу позвони. Мы
условимся о встрече. В общем, ты внакладе не останешься.
— Надеюсь, — сказала Василиса. — Не
забывайте, это ужасно рискованное дело.
Несколько раз повторив вслух телефон Мочалко, Василиса
распрощалась с ним и только тут заметила, что на улице здорово стемнело. В
парке стало страшновато. Кряхтя и охая, она преодолела загородку, которую
накануне, подгоняемая страхом, оставила позади себя, как лошадь,
натренированная брать препятствия. И только каблуки ее босоножек стукнули об
асфальт, как кто-то снова выскочил на нее из глубокой тени. Отшатнувшись,
Василиса писклявым голосом крикнула:
— Это что еще за блин с ушами?
— Это не блин с ушами, а твой работодатель, —
ответил силуэт голосом Кудесникова. — Я, Василиса, сегодня поседел по
твоей милости.
— Как ты меня нашел? — спросила та, едва не плача
от облегчения.
— По голосу, дорогая. Что это у тебя? — Он
наклонил голову и увидел доллары, которые Василиса не успела спрятать в
сумочку.
— Это моя зарплата, — коротко ответила та.
— Хочешь сказать, что в темное время суток ты
подрабатываешь по кустам?
— У меня было рандеву с Мочалко. Он мне задолжал
зарплату.
— Но почему в кустах?! И почему в этом гребаном парке?!
— Так получилось. А ты где был?
— Где я был?! — не желал понижать тона
Кудесников. — Я сидел на балконе у Барсова, вот где я был!
— А как ты туда попал?
— Позвонил к его старушке-соседке, сказал, что я из
стройуправления и что по распоряжению Лужкова мы проверяем прочность балконных
креплений в старых кирпичных домах. Второй раз она меня вряд ли пустит. Я
пришел с Мерседесом, и она то и дело выглядывала в окно, проверяя, не
скармливаю ли я коту запасы консервов.
— А потом?
— Мне долго не пришлось думать, куда ты делась. Ведь
сегодня ты узнала, что Спичкина проживает возле места преступления! Я покинул
пост наблюдения и отправился к Спичкиной домой. Проходя по аллее, услышал твой
голос, доносящийся из кустов. Вот, собственно, и все.
— Ты не поверишь, но я узнала такое!
Василиса взяла Кудесникова под руку и принялась с жаром
рассказывать про леску, которую Надежда Павловна только что приобрела в
магазине. А также про ее связь с Шуваловым.
— Он сам сказал, что у них отношения! Это ее ты имел в
виду, когда говорил, что Шувалов почти женат?
— Не ее. Я вообще тебе соврал. Мне не нравится твой
повышенный интерес к этому типу. Но теперь, когда точно известно, что его
сердце занято, я могу наконец успокоиться. А то, что ты рассказала, надо
хорошенько обдумать, — подвел итог Кудесников. — Надеюсь, к Барсову
мы сегодня не поедем?
— Нет, как раз поедем! — возразила
Василиса. — Я возбуждена и готова к свершениям.
— Ты возбуждена! А что, если Барсов тоже возбудится?
Что я должен буду делать?
— Чего ты дребезжишь? Если он не маньяк, я с ним легко
справлюсь. А если маньяк, то с ним справишься ты.
— Я вообще не понимаю смысла этой эскапады, —
продолжал нудить Кудесников, продвигаясь тем не менее к своей машине. —
Сядь, пристегни ремень. Это какая-то твоя блажь.
— Не сомневайся, ты не пожалеешь, — пообещала
Василиса.
На заднем сиденье спал Мерседес. Он спал, как человек, на
спине, сложив лапы на брюхе, и лишь иногда приоткрывал левый глаз. Василиса
перевесилась через сиденье и почесала его за ухом. Мерседес сонно мурлыкнул.
— Кстати, все забываю у тебя спросить, —
встрепенулась Василиса. — У Барсова есть дети?
— Двое, а что?
— Из них хоть одна девочка, да?
— Ошибаешься, два мальчика.
— Странно. Понимаешь, я видела у него в руках куклу с
обкромсанными волосами. Кажется, он собирался преподнести ее в качестве
подарка. Только почему-то голую.
— Господи боже, Василиса! Ты разживаешься какой-то
невероятно глупой информацией!
— Ну и чем я виновата? Кстати, я тебе еще не показала
весьма странный список. — Она потрясла сумочку над подолом. — Вот:
буквы и даты.
— Не вижу ничего особенного. Не думаешь же ты, что
Барсов составлял список своих жертв, куда вносил даты их убийств!
— Мало ли, — пожала плечами Василиса.
— Ну ладно, давай проверим, пока не тронулись. Найди
там А — Анжелика.
— Таких А тут три штуки. — Василиса зачитала все
проставленные даты.
— Вот видишь! Ни одна из них не совпадает со временем
убийства. А буква Э там есть?
Допустим, это Элла.
— Э всего одна. И дата тоже не подходит.
Может быть, Барсов шантажировал девушек?
— Да ладно тебе! У коммерческого директора столько
всего в голове, что тебе и присниться не может. Может быть, он их премировал.
Или приглашал в ресторан. Хотя лично мне это кажется маловероятным. Записывать
даты своих свиданий с девицами? Глупо, ты не находишь? Тем более мы
остановились на том, что с секретаршами встречался Таланский.
— Этой версии тебя никто не лишает. И все-таки я хочу
попасть к Барсову домой, — не сдавалась Василиса.
— Так мы едем! Вот только я смутно себе представляю,
как во второй раз попаду на его балкон. Одну старушку я использовал впустую.
