— В самом деле? Ты даже речь произнести не способна, где
тебе править!
— Послушай, я понимаю, тебе больно. Умоляю, не ставь на кон
свою... — Как лучше сказать: жизнь? смерть? — Свое существование ради борьбы с
дядей.
— Убирайся! — Он оскалился, словно дикий зверь, и выпустил
клыки.
Мои собственные клыки заныли, в горле пересохло.
— Нет.
— Отстань! — прорычал Люциус, схватив меня за плечи. — Ты не
имеешь представления, на что я способен. Ты видела, что со мной сделали? Мои
кровные родственники... Вот и я такой же!
— Ты не причинишь мне зла. — Освободившись, я обежала
взглядом комнату. Как же доказать, что я не просто хочу его спасти, а
предназначена ему судьбой?
На тумбочке стоял пакетик из-под сока, куда Люциус обычно
заливал свой излюбленный алый напиток. Я быстро схватила пакетик и надорвала
его, умирая от отвращения — и от безумной жажды.
— Джессика, не смей! — Люциус бросился ко мне.
Я поднесла пакетик ко рту и глотнула. Густая свернувшаяся
кровь потекла по языку, скользнула в глотку. Тонкая алая струйка сползла из
уголка рта, капнула на футболку. Вязкая кровь, солоноватая и сладкая
одновременно, наполнила меня необыкновенным ощущением довольства и покоя. Я
выпила все, завороженная вкусом и резким сильным запахом.
Люциус зачарованно смотрел на меня.
Я отшвырнула опустевший пакетик:
— Вот! — Я чувствовала себя превосходно, хотя меня слегка
подташнивало. — Никогда больше не говори, что я не готова к власти.
Гордо вздернув голову, я прошла мимо Люциуса, застывшего
словно изваяние, спустилась по лестнице и вышла на улицу. Меня начало трясти. Я
стояла под фонарем у входа в гараж, надеясь, что холодный ветер меня успокоит.
Влажные потеки на футболке превратились в алый лед. Я вытерла подбородок липкой
от крови рукой. Мутило, но хотелось пить еще. Я пыталась взять себя в руки и
решить, что делать дальше. Что скажут родители, когда увидят на мне кровь?
Внезапно я заметила, что неподалеку стоит Фейт Кросс и с
ужасом меня разглядывает.
— Я только что вернулась... Забыла мобильный...
Она прижала к груди сумку, и мы словно стали зеркальным
отражением друг друга: ее грудь прикрывала алая кожа сумки, а мою — кровавые
пятна. Голубые глаза Фейт испуганно расширились.
— Что... Что с тобой произошло?
Никаких объяснений на ум не приходило. Никакая ложь не
смогла бы объяснить, почему мое лицо, горло и грудь залиты кровью.
Фейт резко развернулась и побежала к машине.
Я дрожала от холода и нахлынувших эмоций, понимая, что
совершила то, чего нельзя исправить. Я изменила не только себя, но и будущее. В
тот момент, когда алая жидкость коснулась моих губ, что-то произошло. Вдобавок
мне и Люциусу придется иметь дело не только со Старейшими, но и с любопытными
американскими школьниками, что было еще опаснее, чем легион воинственных
вампиров, рвущихся к власти.
Глава 50
— Джесс, что случилось? — Минди поймала меня на лестнице у
кабинета химии. — Расскажи, мы же с тобой лучшие подруги.
— Ничего особенного, — соврала я.
Я очень хотела рассказать Минди всю эту неправдоподобную
историю, потому что мне надоело хранить страшную тайну. Впрочем, подруга ни за
что не поверит... Да и признаться, что я пила кровь... с наслаждением...
— Мы опоздаем.
Минди не давала мне уйти:
— Плевать на уроки. Что с тобой происходит, Джесс? Говорят,
ты вышла из комнаты Люциуса вся в крови.
— Ерунда, — сказала я. Буду отпираться до последнего.
Минди сжала мою ладонь:
— Джесс, Люциус тебя обижает? Не молчи! О таком молчать
нельзя. Тебе помогут.
Ой, моя подруга, начитавшись «Космо», решила...
— Что ты, Мин, ни о побоях, ни о жестоком обращении речь не
идет. Дело совсем не в этом. Люциус меня и пальцем не тронул!
Не тронул так, как мне хотелось бы...
Минди посмотрела на меня, и я поняла, что сказала слишком
много.
— Джесс, не лги. Что происходит?
— Все в порядке, — продолжала отпираться я. — У тебя слишком
богатое воображение.
Минди резко выпустила мою руку, и я почувствовала себя
предательницей.
— Джесс, почему ты мне не доверяешь?! — обиженно воскликнула
Минди, развернулась и ушла.
Что ж, теперь мой единственный друг — старый вампир-кофеман.
Зато врагов у меня становилось все больше.
— Кто это здесь стоит? А... Крысена! — послышался сзади
злобный голос.
На лестничной клетке появились Фрэнк Дорманд и Этан
Штрауссер.
— Исчезните, — сказала я.
— Что поделываешь, пугало? — Фрэнк стукнул меня по лодыжке.
— Чего пристал, болван?! — Я нарывалась на ссору.
— Давай рассказывай, что происходит в твоей придурочной
семейке, — сказал Этан. — Особенно в гараже.
Я прежде не замечала, что светлые кудряшки Этана скрывают
очень низкий лоб.
— Вы слишком часто используете слово «придурочный», —
заметила я. — Посмотрите синонимы в словаре. В библиотеке он есть. Где
библиотека знаете?
— Ага, Крысена сегодня умничает, — с насмешкой произнес
Фрэнк.
Я попыталась пройти мимо них, но они встали у меня на пути.
— Не так быстро, — сказал Фрэнк.
— Да, — проворчал Этан. — Мы хотим знать, что этот
придурочный...
— Я серьезно, подыщи синоним.
— Что этот придурок, который живет в твоем доме, делает с
моей подружкой?
Этан по-прежнему считает, что Фейт — его подружка? Смешно.
— Между прочим, у Фейт новый парень. Или ты не заметил?
Этан набычился, и его розовощекое лицо стало еще уродливее.
— Он... он что-то сделал с Фейт. Это ненормально. Он ее
загипнотизировал — вот!
— Что за бред, лузер? Футбол не научил тебя проигрывать с
достоинством?
Фрэнк щелкнул меня по уху:
— Ты как с Этаном разговариваешь, Крысена?
— Как хочу, так и разговариваю. И руки не распускай!
— Или что? Натравишь на меня своего телохранителя? —
насмешливо спросил Фрэнк. — Жду с нетерпением.
— Мы все про него знаем, — угрожающе сказал Этан.
— Ничего вы не знаете.
— А вот и знаем! Ты по двору гуляешь, в кровище с ног до
головы. А про Владеску мы в Интернете промерили. Придурок воображает, что он —
вампир.
