Мои родственники еще глубже вжались в кресла. Я разозлилась:
— Откуда ты знаешь, что я видела твой замок?
— На пороге войны главное — сохранять бдительность, — сказал
Люциус тоном главнокомандующего. — По границам моих владений расставлена
охрана. Твоя родня постоянно надоедает мне жалобами на нарушенный договор,
нагло заявляя что я никогда не хотел делиться властью. Чем больше они об этом
говорят, тем больше я понимаю: незачем делиться тем, что можно взять силой.
Небольшое кровопролитие поможет достичь цели.
— Ты шутишь?
— Нет, я вполне серьезен. — Люциус положил руки на спинку
кресла Дорина, и дядю передернуло: он боялся, что Люциус уничтожит его на месте
только потому, что я приехала в Румынию. — Дорин, я когда-нибудь считал власть
подходящей темой для шуток? — Дядя промолчал, а Люциус сказал ему на ухо: — За
предательство ответишь позже.
— Оставь его в покое, — приказала я.— Ты пришел ко мне? Вот
и не смей угрожать моим родственникам в моем же доме.
Люциус окинул зал хозяйским взглядом:
— Да, здесь многое придется изменить. Подумать только,
экскурсии... Позор для всего вампирского сообщества!
Я изо всех сил старалась не показать, что задета его
бессердечием. Люциус стал жестоким и черствым.
Люциус...
Где же мой Люциус?
— Уходи отсюда. Немедленно, — сказала я с напускным
спокойствием. — Я не собираюсь с тобой беседовать в подобном тоне.
Он саркастически поднял бровь:
— Ты приехала ради нашей встречи, Джессика! Преодолела
тысячи миль, совершенно не подозревая, что тебя ожидает такое разочарование:
твой клан жалок, а я отвратителен.
— Ненавидеть я тебя тоже не буду, как бы сильно ты ни
старался. Ты нарочно пытаешься меня оттолкнуть, думаешь, что тебе нет прощения
за убийство Василе. Ты убедил себя, что ты ничуть не лучше своего жуткого
дядюшки, потому что ты предал свой род. Но ты не похож на Василе. — Я дерзко
коснулась руки Люциуса. — Я тебя знаю.
Он отшатнулся:
— Не смей ко мне прикасаться, Антаназия!
— Почему? — шепотом спросила я. — Боишься, что не
сдержишься, как тогда, в спальне?
— Нет, — возразил он. — Боюсь, что не сдержусь, как тогда, с
дядей...
— Люциус Владеску, не казни себя.
Он твердой рукой схватил меня за локоть и повел в конец
зала, к камину, подальше от моих родственников, которые в неловком молчании
напряженно следили за нашей беседой.
— Мы говорим о личном при всех. Это неправильно. — В свете
камина Люциус выглядел моложе. Я потянулась к его щеке, но глаза его остались
холодны и пусты, словно черные дыры. — Мы с тобой закончим разговор, ты
соберешь вещи и отправишься домой.
— Яне...
Он не дал мне договорить и схватил меня за руку:
— Ты думаешь, что знаешь меня. Несмотря на то, что я тебя
бросил, несмотря на мое очевидное желание, чтобы ты считала меня погибшим, —
несмотря на все это, ты цепляешься за бесплодную надежду, что у нас есть
будущее. Позволь мне разуверить тебя раз и навсегда. Мы не в цивилизованной
Пенсильвании, не в школе на баскетбольной площадке. Джессика, здесь идет война.
— Люциус, это неважно. Я знаю, что ты любишь меня.
— Владеску никогда не вели честную игру, — мрачно продолжил
Люциус. — У нас были планы. Планы на тебя.
— Планы?
— Да. Я должен был завоевать твое расположение, жениться на
невинной молодой американке, не знакомой с жизнью вампиров, и привезти тебя в
Румынию. Пакт был бы выполнен. А потом, спустя некоторое время, чтобы Владеску
нельзя было обвинить в нарушении договора...
— Что? — Я начала догадываться.
Люциус пристально на меня посмотрел:
— А потом мы тайком избавились бы от тебя, притворились бы,
что скорбим о потере, но в душе радовались бы, что последняя принцесса
Драгомиров больше не стоит на нашем пути.
Я в ужасе покачала головой, не веря его словам:
— Нет, Люциус — Ты бы так не поступил.
— Антаназия, ты слишком наивна. Владеску ни за что не
поделили бы власть с врагами.
Он прав.
— И как же это должно было произойти?
— Подробности мне неизвестны, — ответил Люциус. — Возможно,
ты погибла бы от моей руки. В замке это легко устроить. — Он посмотрел в огонь.
— Нам повезло, что тебя воспитали в Америке. Пытаясь обезопасить себя,
Драгомиры обрекли тебя на гибель. Настоящая принцесса вампиров понимала бы, как
рискованно выйти за меня замуж. Она бы смогла защитить себя, постоянно
оставаясь настороже. Но ты пошла бы со мной по своей воле, ни о чем не
догадываясь...
Рассказ о предательстве Владеску ошеломил меня, и я с трудом
удержалась от возмущенного крика. Нужно сохранять спокойствие — за нами
наблюдали мои родственники.
— Ты все это знал, когда приехал в Америку? Когда жил в
нашем доме? Когда целовал меня?
В глазах Люциуса мелькнула печаль, однако это никак не
отразилось на его величественной осанке — он тоже понимал, что за нами
наблюдают двадцать пар глаз.
— Антаназия... Возможно, сначала я ни о чем не догадывался.
Или обманывал сам себя, чтобы не видеть правды. Но прежде, чем тебя поцеловать,
я уже знал о своей миссии.
Я подавила рыдания:
— Не верю.
— Все сходится, Антаназия! — Люциус взглянул на моих
родственников. — Время Драгомиров прошло. Ими уже сейчас можно управлять, не
потеряв ни одного представителя клана Владеску: Драгомиры готовы сдаться без
боя. Единственный вампир, чью кровь пришлось бы пролить, — это ты. Тебя
принесли бы в жертву ради нашей славы.
— Таков был план Василе — Я отчаянно пыталась убедить себя,
что Люциус не способен меня уничтожить, он любит меня. — План Василе. Не твой.
«Люциус опасен. Да, он не хочет быть похожим на своих
сородичей, но всегда останется принцем клана Владеску».
— Знаешь, когда я проник в замыслы дяди, меня поразило их
великолепие. Подумай, Джессика.
— Ты не поднимешь на меня руку, Люциус, — продолжала
убеждать я. — Ты меня любишь. Я знаю, что любишь.
Люциус покачал головой:
— Любовь к тебе вынуждает меня признаться: да, я уничтожил
бы тебя. А теперь, Джессика, возвращайся домой, увози с собой презрение ко мне.
Я надеялся оставить о себе лучшие воспоминания, но твой приезд лишил меня такой
возможности.
— Люциус, я не уеду. Я останусь ради моего клана. Я нужна
Драгомирам.
— Нет, Антаназия, ты дашь им ложную надежду. Только посмотри
на себя! — Люциус оглядел меня с ног до головы, и в его глазах, как прежде,
вспыхнуло восхищение. — Ты красавица. Ты даришь вдохновение. За тебя пойдут на
битву глупцы, которые полагают, что нарушение договора лишило тебя трона, хотя
на самом деле оно спасло тебе жизнь. Твои родственники решили, что утратили и
мир, и власть, и ради тебя готовы вступить в смертельную схватку, но победу
одержат Владеску. Не продлевай агонию Драгомиров, не увеличивай потери!
