Крейсер I ранга “Рюрик”. 1895 г. На батарейной палубе
В ноябре 1894-апреле 1895 г. оформили последние крупные заказы:
Ижорскому заводу – на 11 плит брони гласисов вокруг машинных люков (их задерживали в ожидании опытной проверки конструкции на броненосце “Гангут”), Обуховскому-на броневые трубы зашиты проводников из боевой рубки. Металлическому-на систему подачи 152- и 120-мм патронов. Начали переговоры о поставке из Франции разрешенных МТК (по просьбе командира) “ледоделательной машины” и рефрижераторной камеры.
В эти дни пришло неожиданное известие о предстоящем летнем походе в Гермаиию на торжества открытия Кильского канала. Задача ускоренного завершения всех работ казалась невыполнимой, но отступать было нельзя: об участии “Рюрика” в торжествах уже сообщили в Германию. Форсировать готовность крейсера требовала и международная обстановка, неустойчивая на Западе (Вильгельм II не прекращал попыток разрушить складывавшийся в те годы русско-французский союз) и грозившая войной на Востоке. “Здесь на глазах всего мира Япония энергично пожинала плоды своей агрессии против Китая. Вторгшись в 1894 г. на его территорию и оккупировав Корею, японцы в ноябре 1894 г. захватили Порт- Артур (Люйшунь), а в феврале 1895 г.- Вей-Ха-Вей (Вэйхай), что открывало им путь во внутренние районы Китая. Эта агрессия и кабальный мирный договор, который Япония навязала побежденному Китаю, создали опасный очаг напряженности на Дальнем Востоке. Нельзя было допустить ни отторжения Кореи от Китая, ни передачи Японии Порт-Артура, что означало бы постоянную угрозу китайской столице и быстрое подчинение китайских правителей японскому диктату. Создавалась прямая угроза и русским интересам, и русским территориям в Азии.
Было решено поддержать Китай и поставить заслон японской экспансии на материке. Германия и Франция, каждая исходя их своих интересов, согласились на совместное с Россией дипломатическое выступление против Японии. Но это не снимало опасности столкновения с хищником, у которого отнимали уже схваченную добычу. На подкрепление эскадры Тихого океана под командованием контр-адмирала Е.И. Алексеева спешно перебрасывалась Средиземноморская эскадра контр-адмирала С.О. Макарова (он принял ее сразу после испытаний “Рюрика”, в конце 1894 г.), а для общего начальствования над этими соединенными эскадрами Тихого океана и Средиземного моря телеграммой от 24 января 1895 г. назначался вице-адмирал С.П. Тыртов. Одновременно формировался и отдельный отряд судов Балтийского моря для похода в Киль. Видимо, не исключалась возможность того, что в крайнем случае и он мог быть двинут на восток.
Состав отряда уточнялся еще раз в марте 1895 г., участие “Рюрика” было решено безоговорочно. Главному командиру Кронштадтского порта вице-адмиралу Н.И. Казнакову предложили обеспечить готовность кораблей к середине мая и форсировать их комплектацию офицерами (строго по табели, без сверхкомплектных), при этом было указано отдавать предпочтение знающим иностранные языки. Начальником отряда назначили контр- адмирала Н.И. Скрыдлова.
Крейсер I ранга “Рюрик”. 1895 г.
Салон адмирала (вверху) и стол, накрытый в батарейной палубе по случаю приема германских моряков в Киле.
В течение апреля на “Рюрике”, закончив сборку главных механизмов (после их ревизии и замены поршней заново изготовленными стальными), продолжали усиление системы вентиляции для обеспечения форсированной тяги в топках при герметично закрытых машинных люках, а также установку броневой защиты этих люков. В Ораниенбаум с Обуховского завода привезли недостававшие штыровые основания пяти 152-мм орудий, чтобы с первым пароходом доставить их на “Рюрик”. Монтеры электротехнической мастерской Кронштадтского порта вели прокладку по всему кораблю цепи ПУАО и сети приборов для гальванической стрельбы (залпом). По чертежам, разработанным в минной чертежной Кронштадтского порта, прокладывали и крепили приборы палубного и боевого электрического освещения, укладывали провода фирмы “Сименс и Гальске” к десяти электрическим лебедкам артиллерийских элеваторов, устанавливаемым Балтийским заводом. Мастерская лейтенанта Е.В.
Колбасьева занималась установкой порученных ему 12 телефонов. Назначенный на 1 мая подъем флага из-за обилия работ и большого числа рабочих (их в те дни было до 1000 человек, и подкрепления еще прибывали) отложили до 5 мая. Крейсер оставался у стенки Средней гавани, находясь по-прежнему в распоряжении рабочих Балтийского завода. От экипажа на корабль назначались дежурные.
Внешне крейсер приобрел полностью законченный вид: внушительный рангоут, удлиненные дымовые трубы, вытянутый по всем правилам такелаж, ряды грозно блиставших орудий, только что закрепленное и уже вызолоченное носовое украшение. Лишь кое-где снаружи борта, по верхней палубе и на мостиках завершали последние малозаметные работы. Установили прожекторы Манжена.
Во внутренних помещениях все силы были брошены на отделку жилых помещений: наводили последний лоск в офицерских каютах, развешивали драпировку, полировали мебель, стелили клеенку и линолеум на палубах, крепили шкафы ротного имущества, собирали пирамиды для винтовок и музыкальных инструментов, подвешивали обеденные столы для команды. День и ночь продолжавшиеся авральные работы позволили 12 мая – с опережением срока – перевести экипаж из береговых казарм на корабль. С музыкой и песенниками (койки и чемоданы следовали на барже по каналу) матросы “Рюрика” прошли через Кронштадт к стенке Средней гавани на свой крейсер. Начались вахты и освоение матросами своих боевых постов по заведованиям.
17 мая, когда была закончена большая часть работ, связанных с береговым обслуживанием, крейсер вывели на рейд. Ненадолго для пробы машин и определения девиации под флагом контр- адмирала Н.И. Скрыдлова выходили в море. Завершив оборудование крюйт-камер, бомбовых и патронных погребов с их стеллажами, освещением, рельсовыми путями для подвески беседок и элеваторных шахт, начали проверку системы подачи.
Крейсер I ранга “Рюрик”. 1895 г. Батарейная палуба
