– Ой, – сказала она без выражения. – Рука сорвалась.
Джек застыла на месте, суп стекал по ее лбу и по носу. Джилл ахнула, вскочила на ноги.
– Лориэль! – вскричала она, и все разговоры в столовой сразу смолкли. – Что ты делаешь!
– Я нечаянно, – сказала Лориэль. – Точно так же, как твоя сестра «нечаянно» расчленила морскую свинку Анджелы и «нечаянно» убила Суми. Ее разоблачат, имей в виду. Все закончится куда быстрее, если она сама признается.
– Лориэль туда еще и наплевала, имей в виду, – с фальшиво-сочувственной миной сообщила Джек подруга Лориэль. – Я просто подумала, что тебе лучше знать.
Джек затрясло. Вся в супе, все еще капавшем с лица, она вскочила из-за стола и бросилась к двери. Джилл выбежала следом. Половина учениц расхохоталась. Другая половина смотрела им вслед с молчаливым удовлетворением, явно не собираясь мешать тем, кто изводит Джек. Школьный суд присяжных уже осудил ее и признал виновной. Оставалось только дождаться, когда приговор вступит в законную силу.
– Вы ужасные, – послышался голос, и Нэнси даже не очень удивилась, когда поняла, что этот голос – ее собственный. Она оттолкнула стул, оставив почти нетронутым свой обед – виноград с творогом, – и устремила гневный взгляд на обеих подруг. – Вы ужасные люди. Я рада, что мы не вошли в одну и ту же дверь – мне бы не хотелось попасть в мир, где даже не учат, как себя вести. – Она развернулась и вышла, высоко подняв голову. Следы разлитого супа вели из столовой по коридору к подвальной лестнице.
– Ты идешь медленно, а передвигаешься быстро. Как это у тебя получается? – спросил Кейд, догнав ее на первой ступеньке. Проследил за ее взглядом – вниз, в темноту. – Вот здесь и живут близнецы Аддамс. А раньше были в твоей комнате, пока тот парень, что занимал подвал до них, не окончил школу.
– Он что, был из того же мира, что и они?
– Нет, он гостил у людей-кротов. Кажется, он понял, что ему нравятся солнце и купания, и вроде как отказался от идеи вернуться.
– А-а. – Нэнси неуверенно шагнула вниз. – С ней все будет в порядке?
– Джек не выносит никакой грязи на себе. У них там собственная ванная. До конца групповой терапии она все это с себя смоет и вернется к своему обычному, слегка патологическому состоянию. – Кейд покачал головой. – Надеюсь, дальше этого дело не зайдет. Суп Джек как-нибудь переживет – в конце концов, она работала с безумным ученым, и гнев местных жителей для нее дело привычное. Но если дойдет до насилия, она будет защищаться, и это станет доказательством, что ее обвинили не напрасно.
– Это ужасно, – сказала Нэнси. – Я согласилась, чтобы родители отправили меня сюда, потому что мисс Уэст сказала, что она понимает, что со мной случилось, и поможет мне научиться с этим жить.
– И потому что надеялась во всем разобраться и повторить этот трюк, – сказал Кейд. Нэнси ничего не ответила. Он грустно рассмеялся. – Эй, все в порядке, я понимаю. Мы почти все сюда пришли в надежде научиться самим открывать двери, по крайней мере, поначалу. Иногда это желание проходит. Иногда дверь появляется снова. Иногда приходится учиться жить изгнанниками у себя на родине.
– А если мы не сможем? – спросила Нэнси. – Что тогда с нами будет?
Кейд долго молчал. Затем пожал плечами и сказал:
– Наверное, откроем школы для людей, у кого есть то, о чем мы можем только мечтать. Надежда.
– Суми говорила, что «надежда» – бранное слово.
– Суми была не так уж неправа. Ну, идем на терапию, пока не нажили неприятностей.
Они молча шли по коридорам и никого не встретили по пути. Идея, что держаться вместе – единственный способ избежать опасности, похоже, распространилась со сверхъестественной скоростью. Нэнси поймала себя на том, что приноравливается под походку Кейда, чтобы поспевать за его широким шагом. Она не любила спешить. Это было неприлично, за это можно было получить выговор до… там, в Подземном царстве. Однако здесь это было необходимо, даже поощрялось, так что не было причин чувствовать себя виноватой. Она старалась удержать в голове эту мысль, когда они с Кейдом вошли в комнату для групповой терапии.
Все головы повернулись к ним. Лориэль откровенно ухмылялась.
– Что, не удалось вытащить маленькую убийцу из подвала?
– Довольно, мисс Янгерс, – резко сказала Ланди. – Мы уже решили, что пора прекратить всякие измышления о том, кто мог напасть на Суми.
Теперь ее называют по имени, а не «мисс» с фамилией, подумала Нэнси. И напрасно. Мертвые не меньше живых заслуживают уважительного обращения. Уважение – это все, что остается мертвым. Вслух она ничего не сказала – молча прошла к свободному креслу и села. Кейд сел рядом с ней, и это ее обрадовало. Пристальный взгляд Лориэль стал еще злее. По-видимому, не одна Нэнси находила Кейда красивым, хотя можно было поспорить, что только она одна любовалась этой красотой не из романтических, а из эстетических соображений.
– Это вы так решили, – сказала Лориэль. – Остальные просто боятся. Кто мог убить ее вот так? А потом изуродовать тело? Только псих. Мы имеем право знать, что происходит, и как обеспечить свою безопасность!
– Я практически уверена, что она умерла от потери крови, судя по тому, какая была лужа – из трупа столько бы не натекло, – сказала Джек. Все разом обернулись и увидели в дверях близнецов, отмытых и переодетых. Джек еще больше, чем обычно, походила на старомодного профессора: на ней был твидовый жилет, а под ним белая рубашка с длинными рукавами, с пуговицами на запястьях. Джилл была в кремовом платье, которое Нэнси приняла бы скорее за ночную сорочку. Несколько неожиданный наряд для групповой терапии. – Тот, кто ее убил, не имел отношения к науке.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил один из немногих мальчиков, высокий латиноамериканец. Он все вертел в руках какую-то длинную деревянную палочку, вырезанную в форме локтевой кости. При взгляде на него Нэнси ощутила какое-то странное родственное чувство. Возможно, он побывал в мире, похожем на ее Подземное царство, там, где тени, тайны и никаких опасностей. Может быть, с ним как раз можно поговорить о неподвижности и об уважении к мертвым, может быть, он поймет.
Но сейчас было не время. Джек презрительно фыркнула и отозвалась слишком спокойно:
– Я видела ее тело, как и вы все. Я знаю, некоторые из вас решили, будто ее смерть на моей совести. Я знаю, те из вас, кто верит в мою виновность, вероятно, откажется поверить во что-то другое. Вспомните все, что вам известно обо мне. Если бы я вдруг начала убивать своих одноклассниц, стала бы я оставлять труп?
Парень с костью поднял бровь.
– Логично, – заметил он.
– Логично-то логично, но это еще не значит, что она не убийца, – сказала Лориэль, но уже без прежнего запала; ее обвинения столкнулись с фактами и рассыпались в прах. Она скрестила руки на груди. – Я с нее глаз не спущу.
– Вот и хорошо, – сказала Ланди. – Сейчас мы все должны не спускать глаз друг с друга. Мы не знаем, кто напал на Суми. Элеанор работает с представителями власти, и, вероятно, скоро мы будем знать больше, чем сейчас, а пока давайте следить друг за другом. Никто не выходит никуда поодиночке… да, мисс Янгерс?
