– А Настя едет? – поинтересовался Оленин.
– Конечно, едет! – удивилась Юнис. – А как иначе. – И Михаил не мог не принять подсказку судьбы.
Они поедут на съемки в Сибирь с Настей. Там у него будет время, чтобы подумать о том, как выйти из неприятной ситуации со Златой. А уж похож, не похож он на тамошнего мэра, с этим можно и на месте разобраться. Главное, Настя будет рядом с ним.
Глава 13
Нужный дом Юля нашла очень быстро. Краснокирпичная хрущевка внутри двора, домофон отсутствует, квартира на первом этаже.
Дверь открыла приятная пожилая женщина в аккуратном домашнем платье.
– Ты к кому? – строгим «учительским» тоном спросила она.
– Если вы Ольга Захаровна и преподавали в сто пятой школе, то к вам.
– А тебя как зовут? Что-то я не припомню. Ты когда школу заканчивала?
– Ольга Захаровна, я у вас не училась, но пришла как раз по поводу ваших бывших учеников. В школе сказали, вы помните всех «своих».
– Хорошо, тогда проходи, – согласилась хозяйка и пригласила ее.
Женщина излучала спокойствие и уверенность. Юля прошла в комнату, удобно устроилась в кресле и приступила к делу. «Легенду» она продумала заранее: газета решила опубликовать цикл статей, посвященных выпускникам местных школ, которые преуспели и состоялись в больших городах нашей необъятной страны и за ее пределами. И решила пока говорить об известном операторе Алике Царегородцеве, а там видно будет, совпадут ли истории, питерская и местная. Пока нужно определиться на местности. Ольга Захаровна слушала с любопытством и сразу же включилась в разговор:
– У меня очень много таких интересных ребят-выпускников, которые состоялись в профессии. Миша Симоняшин, например, в Америке живет и работает. Вирус свой открыл. А Ирочка Демина в Новой Зеландии, доктор биологических наук.
– Меня еще интересует Алик Царегородцев. Был у вас такой ученик. Помните? Он работает оператором на известной киностудии, лауреат всевозможных творческих премий.
Каких конкретно премий, Юля уточнять не стала, дабы не запутаться в собственном вранье и не оконфузиться. Ведь ее нынешние рассказы, эти маленькие мифы и легенды, помогали ей грамотно делать свою работу.
– Алик Царегородцев? Что-то не знаю, о ком ты. Ты ничего не путаешь?
Ольга Захаровна словно внутренне окаменела, а Юля почувствовала, что «взяла след».
– Не путаю. Вы помните такого?
– Девушка, я помню всех своих учеников! Алика тоже сейчас вспомнила… Но ты все равно ошибаешься.
– Давайте по порядку, – дружелюбно предложила Юля. – Вы знали Алика Царегородцева?
– Конечно, я вспомнила Алика Царегородцева. Я в своем уме. Но он никак не может быть известным оператором. Алик Царегородцев пропал без вести больше двадцати лет назад!
Ольга Захаровна смотрела на Юлю спокойными и ясными глазами, с внутренним напряжением женщина смогла справиться. Старая учительница была так уверена в своих словах, что Юлька даже растерялась.
– Ой, Ольга Захаровна! Я проверяю информацию и готовлю материал в газету, возможны и совпадения. Просто в мире кино точно есть такой персонаж. Если только с фамилией произошла путаница: Царегородцев или Царев. Могло же быть такое: в городе жили два Алика с похожими фамилиями, один оператор, а другой ваш, пропавший. Еще вариант – Царегородцев взял псевдоним, у творческих людей это в порядке вещей. Пожалуйста, расскажите мне о вашем ученике Алике, и фотографии хорошо бы посмотреть. Тогда я окончательно разберусь, кто есть кто. Так бывает, когда копаешь старые истории и оказывается, что речь идет совсем о другом человеке.
Сорнева и правда была смущена. Расследование приобретало неожиданный оборот. Или это Ольга Захаровна, женщина немолодая, все перепутала? Юлькина бабушка последние годы хорошо помнила только свою юность, а в настоящем времени ориентировалась неважно. Вот и учительница запамятовала? Как можно считать человека пропавшим без вести, если он преспокойно живет себе в Питере и работает в кино? Работал. И непохоже, чтобы при жизни уверенный и даже нагловатый Алик чего-то боялся.
– Хорошо, – пожала плечами Ольга Захаровна. – Я вам про нашего Алика расскажу, а вы уж как хотите. Его история тоже может журналистов заинтересовать, но никак не с героической точки зрения.
– А с какой? – поинтересовалась Юля.
– С жизненной. Такой лакей Яша из чеховского «Вишневого сада». Отрицательная харизма.
Юлька с удивлением посмотрела на женщину.
– Вы литературу преподавали?
– Литературу и русский язык, – и улыбнулась. – Вы думаете, люди в моем возрасте не знают выражений вроде «отрицательная харизма»?
– Ну что вы! Дело вовсе не в словах, да и преподавателя литературы всегда легко узнать. Может быть, вы фотографии поищете, и сразу определимся. А то зря отниму у вас время. Вдруг «ваш» Алик окажется совсем не «моим» Аликом.
Ольга Захаровна вышла из комнаты, а Юлька пеняла на себя: она совсем не помнила в произведении никакого Яшу, разве что только купца Лопахина, и то смутно. Вот если бы она знала, что нужно обязательно перед визитом заглянуть в пьесу по школьной программе, то держалась бы уверенней.
Женщина вернулась с большим альбомом.
– Вот, выпускной класс, – учительница любовно погладила общую фотографию. Очень хорошие ребята были. Такие умные, внимательные!
Алик Царегородцев на групповом снимке был едва узнаваем. Но, приглядевшись, Юлька вздохнула с облегчением: точно, он. Убиенный оператор Алик Царев. Сомнений не осталось. Нечто неуловимо знакомое было во взгляде юноши на фотографии, возможно, уверенность в себе и наглость.
– Ну, ваш это Алик?
– Ой, Ольга Захаровна, снимок такой старый, сразу даже и не скажешь! А вы не расскажете про вашего ученика? Для журналиста любая житейская история полезна и может пригодиться.
– Знаешь, мне совсем не хочется о нем вспоминать. Хотя история, конечно, странная, да и судьба у мальчика непростая.
– Почему непростая?
– Его родители работали в торговле: мать заведовала магазином, отец завскладом. Дом был, как говорят, полная чаша. Но потом и мать, и отца посадили за мошенничество. Дали каждому по три года, а Алик словно с цепи сорвался. Ему и раньше все будто мало было – мечтал клад найти и сказочно разбогатеть, а тут начал родителей идиотами честить, не научились, говорил, даже грамотно воровать.
– Это он, наверное, от обиды?
– Безусловно. Но и родители не стеснялись при нем обсуждать специфику своей деятельности, а он потом ребятам в классе рассказывал, как нужно разбавлять сметану или с замороженными продуктами мухлевать. Ему оставалось два года доучиться, он переехал к тетке, старшей сестре отца. Летом действительно ходил в тайгу какие-то клады искать, жил на заимке. Авантюрист, честное слово! Все искал «золотую рыбку», которая будет исполнять его желания. Кладоискатель! И весь класс взбудоражил.
