— В твоей душе остался свет. Не зря же ты его берегла.
— Но как?
— Прощение существует для всех. Пойдем, — он взял меня за руку.
Глава 25. Не зли суккубу
Дом оказался огромным, словно монастырь. В принципе, ангелы в нем и жили как монахи. У каждого своя комната — убранство военное: стол, стул, кровать и шкаф. А в шкафу хранилось несколько роб и кожаные тапочки. И все в одном цвете — коричневом. Хотя некоторые ангелы ходили в темно-синих робах.
Были еще ангелы-воины. Они носили доспехи, вызывавшиеся, как и мои.
Дни на Небесах тянулись бесконечно долго. Голова звенела и трещала, когда отец покидал их. Радовало, что он уходил ненадолго. Я запиралась в выделенной мне комнате и переживала острые тики в голове. Даже стенку молотила, но она тут же восстанавливалась.
С отцом я разговаривала с огромным удовольствием. Будто за все утраченные годы. Правда, о вопросе, когда я смогу вернуться вниз, он умалчивал. О тиаматах тоже ничего не говорил, лишь сказал, что договорились с королем черной ночи, что люди уйдут из Стормсвилля. Хотя бы часть. А мне посоветовал не связываться с ними.
Поздно. Уже связана. Но промолчала на этот счет.
Люди, ушедшие из Стормсвилля, расселились по деревням, расположенным в соседнем районе. Столица выслала армию. И тут мне повезло, что я оказалась на Небесах, а не там на земле. Но меня больше волновало, что случилось с Дармстругом и монашкой. Но это мне никто бы и не сказал.
Одежду мою заменили на робу, но даже в ней моя фигура выделялась, и многие ангелы-мужчины заглядывались на меня. Женщины со мной не разговаривали, да и мне было неинтересно. Но одна из ангельш, приставленная ко мне, рыжеволосая Анна, пыталась подружиться. И я была не против. Как-то ведь надо будет вернуться вниз. Или соблазнять мужчин, или договориться с женским составом ангельского братства.
Я чувствовала, что папа не хочет меня отпускать, но что он задумал — неизвестно. Хотелось верить, что мне будет не больно. Вернуться к тому, какой я была до сделки, невозможно. А если меня вновь заставят молиться ежедневно, то сама спрыгну с Небес. Страшней всего будет тогда, когда проснется голод. Ангелы вряд ли занимаются сексом, а значит, придется кого-то соблазнять. А этого делать не хотелось. Сердце упорно подсказывало, что ему хочется только одного мужчину, которому нужна энергия, а я могу ее подарить. А вот будь я человеком, то не нужна была бы ему.
Мы ни разу не разговаривали на тему, как я стала полудемоном. Но понимала, что ему хочется узнать. Зато о человеческой сущности и возврату к ней разговор заходил. И я призналась, что хотела бы лишиться демонской части. По крайней мере, на Небесах такое желание казалось правильным. Больше не будет ненасытного голода, пропадет внешность, привлекающая взгляды, сила пропадет. В общем, стану обычным человеком без изюминки и без целительной силы.
Хочу ли я становиться человеком? Прощение получать? А ради чего? Ради того, что после смерти я буду жить так же, как и при жизни? В монашеской келье. Хотя кто мне сказал, что я стану ангелом? Это отец заслужил своими деяниями.
На третий день я проснулась от того, что почувствовала острую тоску, злость и ярость. Меня скручивало изнутри и не сиделось на месте. Хотелось залезть на стенку, разорвать все робы, что лежали в шкафу. Слезы собирались в глазах, но я не позволяла им излиться, и они щекотали переносицу. От нахлынувших эмоций хотелось выть.
Я сидела на кровати. Пальцами сжимала край простыни так, что побелели костяшки. Не могла унять дрожь внутри. Все не то. Я должна уйти отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Ибо это чувство настолько сильно, что продлись оно дольше — и Небеса затрещат.
— Эй, ты как? — позвала меня Анна, когда я гипнотизировала угол комнаты в попытке унять дрожь, чуть ли не выкручивавшую внутренности.
— Все в порядке, — кивнула ей.
— Пойдем на ужин, — ласково улыбнулась она, махнув рыжей гривой волос. Миловидная девушка с большими зелеными в голубую крапинку глазами. Рожденная ангелом, не знавшая людского мира.
Я кивнула и пошла за ней.
Мы сидели за огромным столом. Ангелы всегда принимали пищу вместе. И если они ели овощи и фрукты, то передо мной стояло жареное мясо и бутылка браги. Они не сразу сообразили, что я не могу пить обычную воду. Хотя с другой стороны, в доме отца пить алкоголь в одно лицо было немного стыдно. Вру. Мне не стыдно.
И именно в этот прием пищи пришел Фюриэль. Окинул нашу компанию яростным взглядом. Увидев меня, его глаза загорелись злобой.
— Я не сяду за один стол с демоном, — выплюнул он.
Отец, сидевший во главе стола, поднял голову, смерил его тяжелым взглядом и пожал плечами.
— Не заводи ссору в семье, брат. Она моя гостья.
Столько мяса — жаренного с косточкой. Анна молодец. Постаралась на славу, когда летала в мир людей.
— Не понимаю, как вы можете вести себя столь непринужденно в присутствии нечестивицы, — настаивал светловолосый пернатый.
Никто не обратил на него внимание. Разве что мужчины повернулись в мою сторону, задержав взгляд. На моей груди. У них красивые ангельши, а они засматриваются на суккуб. Запретное так притягательно. Еще и я иногда бросала им томные взгляды и подмигивала.
— Помолчи. Ты ведь не успел, когда тебя просили проследить за ней, — ледяной голос отца прорезал воздух.
Я уткнулась в свою тарелку, не обращая внимания на ругательства ангела. Мы за чистоту. Чистота души превыше всего.
— Демоны — злые беспринципные создания! — крикнул он.
Вкусное мясцо. Косточка треснула в зубах. Я глянула на остальных. Все сидели, не притрагиваясь к пище, слушая лишь возмутителя спокойствия.
— Ты знаешь, что тогда произошло. Не переводи все на меня. Еще со времен верхланов душу человека, запятнанную демонским злом, невозможно спасти. Ты видел записи, — продолжал Фюриэль.
Я чуть не подавилась. Верхланы! Мне о них король Черной ночи говорил.
— Кто такие верхланы? — склонилась к Анне, опустившей глаза в тарелку полной каких-то зеленых листьев.
Она встрепенулась и прошептала.
— Я тебе потом расскажу, если Хочмаэль позволит.
Анна хотела дружить со мной. И я не была против. В первый же день мы с ней стали общаться. Когда ты среди врагов, лучше притвориться, что ты их друг. Живее будешь. Такая дружба обычно заканчивается гробом, но только время покажет — чьим.
— Сделка с демонами пятнает души. Мы — святое войско — боремся с такими, как она, а ты приводишь ее в дом. На Небеса!
Да, ангел. Ты так боролся, что поджарил невинную девушку. А сейчас делаешь вид, что не узнаешь. А если я расскажу всем, что ты натворил?
— Мне жаль, что я не успел ее найти до того, как демоны добрались до нее, — Фюриэль склонил голову к груди. Такой красивый, раскаивающийся мужчина, что аж тошнит. — Но, увы, ее уже не спасти.
