«Что я?..»
Николас посмотрел на него, слегка нахмурился и Фостер внезапно вспомнил.
— Да. Со мной все хорошо. Не в том смысле, что совсем, — торопливо добавил он на случай, если Ли решит, что Тони слишком уж наслаждается ситуацией. — В смысле, я не ранен.
У парня не исчезало стойкое ощущение, что он нес полную ахинею.
— Что случилось?
— Я упал. С лестницы.
В таком ракурсе улыбка Ли почти ослепляла. Теплая ладонь взяла Тони за бицепс.
— Да неужто?
— Я не помешал?
«А вот и подъем, ожидаемый, хотя и слегка отсроченный».
Оба оказались на ногах достаточно быстро, чтобы убедить любого свидетеля в том, что никто из них не пострадал при столкновении. Вот только единственный наблюдатель прибыл уже после всего случившегося.
— Зев!
Тони провел рукой по волосам и одарил звукорежиссера «Чи-Би продакшнс», своего самого последнего «бывшего», слишком широкой, чересчур сердечной и не в меру виноватой улыбкой.
— Я… э-э… упал с лестницы. Ли оказался внизу, и я врезался прямо в него. Он просто… смягчил мое падение.
— Я заметил. — Белоснежный полумесяц на секунду мелькнул в тени темной бороды Зева, но выражение его лица осталось всего лишь нейтрально-озабоченным. — Вы в порядке, парни?
— Да. Повезло, правда?
— Очень. Отличный перехват, Ли.
— Конечно.
Николас покраснел, хотя это могло произойти из-за того, что он резко встал или недавно упал. Актер взял с кухонного стола две большие желтые мелмакианские
[25]
кружки с кофе.
— Вы, парни, наверно, хотите… ну, поговорить. А я должен отнести одну кружку Мэйсону.
Тони сделал шаг к Ли, протянул было руку, но замер, заметив усилившийся румянец, и сказал:
— У вас испачкана спина.
— Да ничего. Бренда сейчас увивается вокруг девочек. Она все почистит. — Николас повернулся к лестнице и остановился, явно передумав. — Похоже, безопаснее будет подняться по другой.
Когда Ли ушел с кухни, Тони заметил аккумулятор Адама, который он выронил при столкновении. Тот валялся возле раковины. Фостер поднял его, выпрямился и обнаружил, что Зев пристально смотрит на него, приподняв темные брови почти до линии волос.
— Что?
— Ты упал с лестницы?
— Да.
— Ли случайно оказался здесь и подхватил тебя?
— Да…
— Потом он осел на пол, нежно сжимая в объятиях спасенного парня.
— Вовсе нет!
— Все выглядело именно так, — ухмыльнулся Зев.
Тони возвел очи к небу, протиснулся мимо музыкального редактора и направился к кладовой, где лежали зарядные устройства для аккумуляторов.
«Если посмотреть на дело со светлой стороны, то из всех людей, которые могли бы наткнуться на нас с Ли в такой слегка компрометирующей ситуации, Зев меньше прочих способен сделать из мухи слона. С другой стороны, учитывая наши прежние отношения, существует немалая вероятность, что он начнет потом безжалостно меня дразнить. Поэтому лучше задушить такие попытки в колыбели».
— Я крепко в него врезался, поэтому он даже не осел, а скорее рухнул на пол. Ли вовсе не сжимал меня бережно или как-то еще. Я просто впечатался в его ребра.
— Мне показалось, что тебе там было очень хорошо.
Тони мало что мог сказать в ответ.
— Похоже, он тоже чувствовал себя весьма неплохо, — продолжал Зев.
— Ты бредишь.
Раз уж Фостер оказался здесь, он заодно вставил новый блок питания и в свою рацию, а потом швырнул остаток заряженных аккумуляторов в коробку.
Зев сунул руки в передние карманы черных джинсов и пожал плечами. Лямка рюкзака, висящего на одном из них, мотнулась вверх-вниз.
— Я просто говорю, что у него был вид человека, готового употребить большую упаковку пива.
— Что?
— В чем разница между гетеросексуалом и би…
Тони вздохнул, поднял ладонь и сказал:
— Ладно, я помню эту шутку.
[26]
Вообще не стоило рассказывать тебе про мое увлечение.
— Поскольку в ту пору мы с тобой встречались, полагаю, это и впрямь было несколько излишне. — Фостер с беспокойством повернулся к нему, но Зев ухмыльнулся и продолжил: — Потому что, понимаешь, я слепой, глупый и никогда бы ничего не заметил сам, несмотря на детальные обсуждения Эми.
— Поцелуй меня в зад.
— Извини. Ты сам отказался от такого варианта.
— Ты меня бросил!
— Ах да! Тем не менее и речи нет об укусах.
Тони вернулся на кухню, посмотрел на заднюю лестницу, потом, следуя примеру Ли, повернулся и направился в главный зал. Зев шел рядом с ним.
— Итак, зачем ты тут, если только не заглянул ради того, чтобы поиздеваться над моими ошибками в наших отношениях? — спросил Фостер.
— Фоновый шум.
— Что?
— Я собираюсь проиграть в холле Чайковского, сделать запись, а потом определить, как размеры помещения влияют на ее качество. Небольшие искажения могут пригодиться, когда я буду озвучивать серию.
— Чайковского?
— «Онегина».
— Кого-кого?
— Это балет по роману Пушкина.
— Хоббита?
— Русского.
— Идея Чи-Би?
— Из-за того, что ты не веришь в мою способность подбирать музыку, мы и расстались.
— А я думал, дело в том, что я не еврей.
— Это не так важно.
— Или из-за того, что я не в силах понять, какие достоинства ты нашел в Ричарде Дине Андерсоне.
[27]
— Да это уже куда более серьезная причина, — ухмыльнулся Зев, стянул рюкзак с плеча и поставил его на пол около осветительного оборудования, расположенного в дверях зала. — А у тебя разве нет дел, ассистент режиссера?
