Если дворецкий Николсов – он представился как Бенсон, когда Мэрайя спросила его имя, – и был удивлен, увидев двух гостей, появившихся за завтраком в восемь часов утра, то виду не подал. Он оставался совершенно спокойным, как и вчера вечером, когда прислуживал гостям Николсов за ужином.
Обрести душевное равновесие Дэриэну помешала сама Мэрайя. Она выглядела очаровательно в своем шелковом платье коричневого цвета, волосы ее были забраны наверх, из прически кокетливо выбивались несколько локонов.
К тому же она вела себя подчеркнуто вежливо и учтиво, что еще больше вывело из себя Дэриэна.
Как будто их близости и вовсе не было.
Словно Дэриэн не целовал вчера ее обнаженную грудь.
И она не наслаждалась тем, как нежно и страстно ласкал ее Дэриэн.
Как будто она теперь злилась, что позволила Дэриэну такие вольности!
Гнев грозил прорваться наружу, когда Дэриэн не получил ответа на заданный вопрос.
– Или вы предпочитаете подождать, пока к нам присоединятся другие гости?
Мэрайя задумчиво смотрела на него из-под опущенных ресниц, зная, что Дэриэн был зол на нее с того самого момента, как постучал в дверь, разделявшую их спальни, и ждал, пока она позволит ему войти. По собственному опыту она знала, что Уол-фингэм обычно не ждет разрешения, а просто делает, что ему хочется.
Он выглядел очень суровым, даже гневным. Истинный герцог Уолфингэм во всей красе.
Его темные волосы были зачесаны назад и открывали суровые резкие черты лица. Его зеленые глаза смотрели на нее жестко и непримиримо. Лоб прорезали сердитые морщинки. Движения были отрывисты и нетерпеливы.
Она спокойно приподняла брови:
– Я с удовольствием найду, чем занять себя сегодня утром, если вы слишком заняты, чтобы составить мне компанию на прогулке.
Он пронзил ее нетерпеливым взглядом изумрудных глаз:
– А что, по-вашему, найдется здесь, чем можно занять себя на все утро?
Мэрайя улыбнулась дворецкому, который поставил перед ней несколько блюд:
– Не могли бы вы принести нам еще кофе? Благодарю вас, Бенсон. – Она подождала, пока дворецкий уйдет из комнаты, повернулась к Дэриэну и прошипела: – Если вам так не терпится поспорить со мной, не могли бы вы дождаться, пока мы, по крайней мере, не выйдем отсюда?
Он властно приподнял брови:
– С чего вы взяли, что мне непременно хочется спорить с вами?
Мэрайя могла привести только одну причину плохого настроения Дэриэна: то же самое сексуальное разочарование, которое терзало ее саму.
Мэрайя не была настолько невинной, чтобы не знать, что возбуждение мужчины, если не дать ему выход, может вызвать раздражение: их экономка, миссис Смит, однажды взяла недельный отпуск, чтобы навестить больную сестру, и Мартин сделался просто невыносимым! До такой степени, что Мэрайя боялась, что он направит на нее свое желание. В качестве предосторожности Мэрайя решила уехать в деревню и не возвращаться до приезда миссис Смит.
Она не может этим же способом избежать общества Дэриэна. Не этот уик-энд, по меньшей мере.
К тому же она не была уверена, что хочет этого.
Она долго лежала в постели без сна. Ее тело ныло, грудь болезненно налилась, соски покалывало, время от времени она вздрагивала всем телом. Между бедер было горячо и влажно, несмотря на то что перед тем, как лечь в постель, она приняла ванну. А внизу живота она чувствовала тянущую боль, которая усиливалась, когда она сжимала бедра.
Впервые в жизни Мэрайя сама испытывала последствия неудовлетворенного сексуального желания.
Это открытие напугало ее, но и развеселило, ведь она стала для Дэриэна Хантера желанной за столь короткий промежуток времени. Какой женщине не приятно сознавать, что она может вскружить голову такому невероятно привлекательному мужчине!
Как же сильно она жаждала его! Как ждала, что он займется с ней любовью!
Эта мысль напугала ее еще сильнее.
Она опустила ресницы, на случай если желание все же отразится в ее глазах.
– Я знаю, что это так, Дэриэн, – тихо ответила она. – И мне очень жаль… – Она резко замолчала, когда герцог вскочил на ноги, стул его жалобно скрипнул и скользнул по отполированному полу столовой. – Дэриэн?
Его глаза опасно сверкали, он не отрывал от нее гневного взгляда.
– За что именно вы извиняетесь, Мэрайя? – сердито задал вопрос Уолфингэм.
Она судорожно сглотнула:
– Я понимаю, что вчера вечером… что не последовало продолжения, которого вы, видимо, желали…
– Только я желал? – наигранно мягко повторил он. – Вы отрицаете, что ваши собственные желания совпадали с моими?
– Я…
– Советую вам быть осторожнее с ответом, Мэрайя, – предупредил Дэриэн, сжав челюсти. – Я вам не какой-нибудь неоперившийся юнец, чтобы не знать, когда женщина испытывает желание!
Щеки Мэрайи окрасил румянец, она сама не знала почему – то ли из-за смущения от слишком личного характера их разговора, то ли из-за ревности, ведь существовал один-единственный способ, с помощью которого Дэриэн мог получить подобный опыт.
– Сейчас не время и не место для…
– А оно когда-нибудь настанет, Мэрайя? – едко спросил он. – Вы когда-нибудь пожелаете стать моей?
Мэрайя резко глубоко вздохнула, когда почувствовала новый прилив желания. Каково это – отдаться такому мужчине? Именно ему, Дэриэну Хантеру, герцогу Уолфингэму?
Она была уверена, это не будет похоже на ее ужасный опыт с Мартином. Даже из своего ограниченного опыта общения с мужчинами она понимала, что Дэриэн станет щедрым и внимательным любовником, который доставит партнерше неслыханное удовольствие.
Могла ли она отдаться этому мужчине? Могла ли она позволить себе ослабить бдительность, переступить через запреты и открыться мужчине? Стать уязвимой, зависимой?
Она начинала верить, что с Дэриэном Хантером она могла бы это сделать.
Мэрайя распрямила спину, приняв наконец решение.
– Возможно, – хрипло произнесла она.
Дэриэн широко раскрыл глаза, едва до него донесся тихий ответ Мэрайи. Для него настали ужасные минуты, когда он заметил, что взгляд Мэрайи снова стал отстраненным, как будто она унеслась мыслями прочь из этой комнаты. Может, затерялась в воспоминаниях? Видимо, неприятных, если он правильно прочел выражение ее лица.
О муже? О других мужчинах, с которыми состояла в любовной связи во время брака и после него?
Гнев Дэриэна снова возрос, едва он подумал, что какой-то мужчина мог обидеть его драгоценную Мэрайю, причинить ей боль.
– Мэрайя… – Он опустился на стул рядом с ней, взял ее руку в свою и тут же почувствовал, как дрожат под кружевными перчатками ее тонкие пальчики. Доказательство, что ее мысли действительно печальны? Какой бы ни была причина, его чуть приободрило то, что она не убрала свою руку. – Не могли бы мы покинуть этот гнетущий дом хотя бы на несколько часов?
