– Ох, да!
Мэрайя не сомневалась, что это обещание они оба будут свято хранить в своих сердцах и будут счастливы.
Эпилог
Две недели спустя.
Уолфингэм-Хаус, Лондон
– Это Энтони вышел отсюда сейчас такой несчастный? – спросила Мэрайя, заглядывая в кабинет к Дэриэну.
– Да, – улыбнулся Дэриэн, когда она поспешила в его нетерпеливые объятия.
Мэрайя вопросительно взглянула на него:
– Что же ты ему сказал, отчего он сделался таким мрачным?
Он улыбнулся уже во весь рот:
– Как мы с тобой условились, я сказал, что мы с герцогиней разрешаем ему ухаживать за нашей дочерью Кристиной.
Со времени их свадьбы прошла неделя, но Мэрайя до сих пор не могла привыкнуть к тому, что отныне ее титуловали герцогиней. Теперь она была Мэрайей Хантер, герцогиней Уолфингэм. До чего торжественно звучало! Но она-то знала, что так же сильно любила бы Дэриэна, хотела быть с ним рядом и вышла бы за него замуж, даже если бы он не был знаменитым и богатым герцогом.
Она недоверчиво посмотрела на лицо мужа, на котором светилась озорная улыбка.
– Но если ты так сказал, почему тогда Энтони выглядел таким несчастным?
Шаловливая улыбка стала шире, зеленые глаза заискрились смехом.
– Я еще добавил, что ему не только предстоит прежде завоевать ее сердце, но что я, как ее отчим, буду ожидать от него разумного и сдержанного поведения, прежде чем мы окончательно согласимся на их союз. И даже в этом случае их свадьба состоится не раньше, чем Кристине исполнится восемнадцать лет.
– Какой же ты злой отчим и брат, ведь Кристина уже призналась нам, что влюблена в него по уши! – укоризненно фыркнула Мэрайя.
– Некоторая неопределенность только пойдет на пользу моему братцу, – отмахнулся Дэриэн, нисколько не раскаиваясь. Руки его обвились вокруг ее талии, а в глазах зажегся совсем другой огонек. – Я уже говорил этим утром, какая ты сегодня красивая?
– Еще, по-моему, и часу не прошло. – Она покраснела, вспомнив, при каких обстоятельствах ей это сказали.
– А я доказал тебе этим утром, какая ты для меня непревзойденная красавица?
– С тех пор тоже не прошло еще и часу, – ответила она, смутившись.
– А не желает ли моя герцогиня, чтобы я продемонстрировал глубину своих чувств к ней прямо сейчас?
Мэрайя затрепетала, поняв, что ничего так не желает, как позволить это Дэриэну. По ее телу пробежала дрожь возбуждения.
– Только я хочу первая продемонстрировать тебе глубину своих чувств, – произнесла она глухо.
Дэриэн тихо засмеялся:
– Так, может, удалимся в нашу герцогскую опочивальню?
Они проводили в этой спальне каждую ночь до свадьбы и каждую последующую ночь, решив, что никогда не будут спать порознь. И что станут проводить вместе все свои ночи, равно как и дни.
Мэрайя не знала, что сулит им будущее. Скорее всего, новой войны с Наполеоном не удастся избежать. Она надеялась погулять на свадьбе своей дочери и Энтони, может быть, уже в следующем году. И родить их общего с Дэриэном ребенка или даже двоих. Например, хорошенького мальчика – точную копию отца – и маленькую девочку, тоже с темными отцовскими волосами и зелеными глазами, чтобы было кого баловать и любить. Мэрайя могла только надеяться, что так оно и случится.
В одном она нисколько не сомневалась: какое бы их ни ожидало будущее, они встретят его вместе.
Они вместе. Навечно. Навсегда…
