У кого круче тачка, тёлка, достоинство. Воздушно-космические войска, экономика, инжиниринг генов, ценности. Человечество до сих пор — не более чем подросток. Задиристый и непуганый, как та стайка, что прошагала сейчас к плацкартному вагону. Им ещё предстоит заглянуть в бездну, но прятать от них вёсла и уключины бессмысленно. В доисторические времена две великие империи — Атлантида и Гиперборея столкнулись в выяснении, у кого круче ключи климата, что они вертели на пальце. И сдвинулись континенты — оба ушли с тёплого экватора в ледяные полярные широты. Спрятанный аппарат находится где-то в потайном месте силы под Бором в глубине холма у речки, где поселится хранитель Мое с женой Ква, сыном Я и дочерью Узой. Можно ли уже доверить ключ подростку-человечеству?
— Как ты думаешь, эта осень среди июня — искусственная или?..
Михаил молча пожал плечами, подумав, что если бы он курил, сейчас бы обязательно взялся за сигарету. Проводница сделала им знак заходить.
— Наши места седьмое и восьмое, — напомнил он, — иди, я догоню.
«Зря я его так отлупила, в конце концов, он славный парень. Рыцарь. Обычный боевой офицер, специалист по диверсиям. Интеллектуальные бои и бабские истерики ему самому поперёк горла. Спасибо хоть, не упрекнул ни в чём и просто дал мне выпустить пар… Мы оба тут рабы лампы. Оба».
— Простите, вы не ошиблись?.. Места седьмое и восьмое, — подойдя к купе, Лена увидела, что там, надвинув капюшон серого плаща на самый нос, уже сидит какая-то женщина.
Незнакомка вынула руки из рукавов, откинула капюшон, тряхнула головой, улыбнулась ей такой лучезарной радостью, что Лену бросило в жар.
— Рита? Ты что тут делаешь? — ноги подкосились, она села напротив.
— Леночка, прости меня. Гречанка, прости. Невозможно было сделать это раньше. Меня зовут Женя. Женя Ведёрко. И мы с тобой работаем вместе. Садись, напарник твой в курсе, он пока в коридоре периметр контролирует. — задвинув дверь мягкого вагона, гостья вытащила из сумки термос, налила два походных стакана такого ароматного чая rooi boos
[35], что стало ясно — привезён из самой Африки. — Скоро тут будет наш с тобой начальник, генерал. Он всё, что надо, объяснит. А настоящая Рита передавала тебе огромный привет. Она замужем, двое мальчишек. Просила вот о чём — о Гораева руки не пачкай. А сейчас послушай внимательно. То, что ты сейчас услышишь — особый секрет.
Во все глаза глядя на красивую черноволосую женщину с бархатными глазами цвета болотной травы, бывшая журналистка видела с доводящей до дрожи очевидностью схожесть черт собеседницы с человеком, чьё лицо на протяжении уже почти двух суток было у неё перед глазами. Чёткий очерк губ, чуть выдающийся подбородок, манера поводить бровями. Волшебное преображение пухленькой Риты в эту красавицу было настолько странным, что Лене оставалось только восхититься искусству грима и костюма.
— Знала бы ты, как мне было тяжело таскать набивные плечи и вымя, — у новой коллеги в пакете оказались ещё и бутерброды с ветчиной и салатом, — а глотать таблетки для опухлости физиономии и контактные линзы! Пытка, да и только. Да, товарищ генерал! Здравия желаем… Чайку хотите?
— Сидите девочки, — дверь купе поехала туда и обратно, — переодетый в дорожную джинсовую куртку, невероятно домашний, вошёл дядя Саша. — Вы уже познакомились? Женечка, мы тебя позовём. Чай — с удовольствием.
— Разрешите один вопрос… капитану, товарищ генерал?
— Разрешаю, спрашивай, — улыбнулся он, — только капитаном Гречанка станет официально осенью, хотя испытательный срок её уже закончен.
— Леночка, скажи, а всё-таки на чём ты меня расколола? Это важно.
— Рита… Ой, Женя. — слыша, как пульс восстанавливает нормальную в здоровом теле насыщенность, она постепенно приходила в себя, сообразив, что экзотический чай и тамбовский окорок были нужны как прелюдия к основной части разъяснительной беседы. — Во-первых, ёжик в тумане звать мог только лошадку или медвежонка. Этот мультфильм в России смотрели все. А Виктор Степанович Черномырдин говорил: хотели как лучше, а получилось как всегда. Чешите в другом месте — из другой его речи.
— Спасибо, — разведчица быстро поцеловала её в щёку, успев шепнуть, — а всё-таки он в тебя влюблён. Будь бдительна.
— Кто?.. — моментальный выстрел голубых глаз остановил её движение.
— Мой брат, — улыбнулась Женя и исчезла в коридоре элитного вагона.
— Ну, а теперь давай всё по порядку. С самого начала, — сказал генерал Александров и поставил перед агентом Гречанкой гранёный стакан с ложкой в фирменном подстаканнике с символикой «Красной стрелы».
Каждое слово его краткого, но набитого до отказа изложения событий показались Лена синопсисом приключенческого сериала вроде «Звездочёта». С добавлением пороха из «Спецназа» и мистической атрибутики из книжек Дэна Брауна. Зато все слои первобытной компьютерной игрушки Тетрис, уже без щербин недоговорённостей и пустот неизвестных параметров сложилось в плотный фундамент для осмысленных действий.
— В середине семидесятых годов во время венгерских событий отряд, к которому меня прикомандировали, попал в засаду. Бой был серьёзным. Вся операция по вывозу в безопасное место важной документации оказалась под угрозой срыва. Тогда-то, укрывшись в подвале замка на берегу Балатона, мы и обнаружили в часовне могильную плиту с очень странной надписью нашей кириллицей. Петр, верный слуга Софии. И всё. Группу диверсантов, кому мы противостояли, инструктировал некто Вацлав Трощинский. Американец польского происхождения, великолепно говорящий по-русски. Тогда он был молод. Не зная тогда, зачем он кинулся к той могильной плите, я вступил с ним в бой.
— Это было рядом с Тиханьским аббатством? — спросила Лена.
— Да, — генерал посмотрел на свою протеже очень внимательно. — Два километра к западу. Подвал был настолько ветхим, что мы оба побоялись применять огнестрельное оружие. Когда раздался взрыв, плиту буквально снесло с места. Мне повезло, только уши заложило, осколки просвистели над головой. Мина времён второй мировой детонировала так, что мой противник остался калекой на всю жизнь. Его отбросило к противоположной стене. А я увидел, что могила пуста. Там лежит всего лишь истлевшая конская попона с медными подвесками. Одну из них прихватил с собой один из моих бойцов и потом сдал в краеведческий музей у себя в уездном городке. Объяснишь?
— Про могилу русского путешественника в аббатстве на Балатоне я уже слышала. Кстати, именно там, у своей сестры, правда, раньше, по дороге во Францию останавливалась будущая королева Anna, дочь Ярослава Мудрого.
— Да что ты говоришь? Теперь слушай внимательно. С конца 60-х годов темой сакрального сокровища, вывезенного Софией Палеолог в Московию, заинтересовался существовавший ещё с крестовых походов орден Теодора Галилейского. А спустя год после боя на озере Балатон восстановился на кафедре региональной истории аспирант Владимир Фролов, получивший во время обвала в пещере Нового Афона инвалидность второй группы. Темой его докторской диссертации стало всё то же правление Иоанна III. В конце 80-х у профессора появляются трое учеников, каждому из которых он даёт задание изучить один из аспектов исследуемой проблемы. Доцент Шинкарев пишет книгу, коммерсант Гораев уходит в сомнительные сделки, ведущая государственного радио Елена Кочетова делает ему пиар. Но всё это до поры до времени оказывается лишь эстетической чепухой, наукой ради науки. Не отказываясь от идеи самой по себе, доктор живёт на два дома, на две страны. В Канаде он близко сходится с неким бывшим советским гражданином, кому в порыве откровенности доверяет часть своей тайны. Венец владык земных. Тот, естественно, воспринимает всё как фантазии чудака. Но это лишь с вида. Вскоре выпускник военного училища Александр Дубровин, получив задание отправиться в длительную заграничную командировку, доверяет своему товарищу некий таинственный предмет, выуженный из подвалов Солянки. Об этом офицер СВР сообщает в специальном рапорте. На стол начальнику подразделения ложатся сразу два документа, дополняющие друг друга. От резидента в Канаде и от молодого офицера разведки. И вот тут начинается настоящая игра. Зная о методах и инструментах работы NISA, принимается решение ловить их «на живца». Однако у доктора Onde уже внутри нашей державы оказываются могучие покровители в самом высоком эшелоне.
