– Саакян! – чуть громче повторила она.
– А? – невинно откликнулся он.
Кира качнула головой в сторону выхода и встала из-за стола. Эрик извинился и поднялся следом. С трудом сдерживаясь, она дошла до холла и там обрушилась на него по полной.
– Как ты мог?!
– Ты чего? – Он на всякий случай отступил на шаг назад.
– Ты же сказал: стендап – двадцатого!
– Да? Ну, ошибся, бывает. Пару дней. Все равно там выходные, много не потеряешь. Больше погуляешь по Риге…
– У меня планы были, Эрик! – Она схватилась за виски. – И как теперь… Черт, я понятия не имею! Зря ехала?
– Антон? – Саакян хмыкнул. – Подождет пару дней. Ты вон и без него неплохо проводишь время…
– Да при чем тут это! – раздраженно отмахнулась она. – Я должна быть в Москве двадцать третьего. Кровь из носу, понимаешь?
– Ну, будешь двадцать четвертого. Мой косяк, я лично куплю тебе билет. Довольна?
– Ты не понимаешь! – она готова была биться о стену своей, а лучше – его головой.
– Объясни! Слушай, ну мне стыдно. Но не конец же света! Что может быть такого срочного, чтобы отменить важное выступление?
Она смотрела на него несколько мгновений, но так и не решилась разделить причину своего беспокойства. Не с ним. Он, как обычно, все испоганит своими шутками. Она так и слышала его голос: «Донор? Ты всегда можешь попросить у меня!» Нет, обойдется.
– Так что? – переспросил Эрик.
– Я должна подумать. Завтра скажу, – она подошла к окну гардероба за курткой.
– А как же ужин?
– Расхотелось.
Не помня себя, она добралась до номера и зашвырнула туфли в дальний угол. Чего удивляться? Если она собралась стать матерью, ей все равно придется делать выбор между ребенком и карьерой. Просто это произошло чуть раньше. Конечно, дети важнее. Но она предпочла бы не тратить время и деньги на бесполезную поездку в Латвию… Чертов Саакян! Зачем он вообще рассказал ей про этот вечер? Зачем вечно лезет в ее жизнь?!
Она вытащила мобильный и решила позвонить врачу. Конечно, субботний вечер – не то время, когда приличные люди звонят медикам, но ведь не просто же так Тагировна дала ей свой номер! Кира сразу настроила себя: она примет любой ответ. Как будет – так будет. Но все же она имеет право хотя бы спросить.
Ума Тагировна звучала недовольно, но от разговора не отказалась, и Кира наспех изложила свою ситуацию.
– Двадцать четвертого, значит?… – задумчиво изрекла доктор. – Ну что ж, двадцать четвертого… По моим расчетам, овуляция должна произойти двадцать третьего. Но если вы придете утром… В принципе можно попробовать.
– А мы не опоздаем?
– Ну, всегда есть шанс, что она произойдет сама. Поэтому я бы посоветовала вам не упускать возможность. Попробуйте зачать и двадцать второго, и двадцать третьего. Вы же нашли потенциального отца?
– Ну… Да… – неуверенно протянула Кира.
– Попробуйте. Может, все произойдет естественным путем. А если нет – двадцать четвертого сделаем укольчик и закрепим результат. Договорились?
– Но…
– Только обязательно позвоните, если будут боли внизу живота. Пока у вас все идет хорошо, организм отреагировал лучше, чем я ожидала. Будем надеяться на удачный исход дела.
– Хорошо.
Кира отсоединилась. Двадцать второго и двадцать третьего. Что ж… Может, оно и к лучшему. Мужчина, которого она найдет в Латвии, не станет претендовать на отцовство, потому что даже не узнает о ее беременности. Осталось только его найти.
Глава 7
Всю ночь Кира ворочалась с боку на бок, размышляя, где взять своему гипотетическому ребенку отца. В те короткие промежутки времени, когда ей удавалось задремать, она видела смутные и неприятные сны о том, как стоит голая на каком-то грязном базаре, а вокруг нее толпятся потные чумазые мужланы, что-то кричат и тычут в нее пальцем. К утру ее осенило.
Она приняла душ, влезла в шорты с футболкой и кинулась барабанить в дверь соседнего номера.
– Саакян! СААКЯН! – вопила она, доведя до полуобморока несчастную горничную. – Открой сейчас же!
– За что?… – изрекла опухшая рожа Эрика, когда он впустил Киру к себе. – Сколько времени?
– Кто-то вчера увлекся дегустацией?
– Не ори… Что мне сделать, чтобы ты дала мне доспать? Черт, такой был сон…
– Соберись, Саакян. У меня к тебе важное дело.
– В восемь утра? Я кого-то убил в прошлой жизни?
– Не ной. Вот, выпей, – она протянула ему пузатую бутылочку минералки из мини-холодильника.
Дождалась, пока он проснется, придет в себя и даже пригладит волосы. После этого жеста Кира поняла: теперь с Эриком можно иметь дело. Он уселся на кровати и уставился на нее мутным взглядом.
– Ну? – вздохнул он.
– Что ты знаешь об Арарате?
– Григоряне?
– Ага.
С минуту он молча изучал ее.
– Мать, ты в себе? – спросил он наконец.
– А что?
– Ты разбудила меня, чтобы я рассказал тебе про Арарата Григоряна?
– Именно так. И чем быстрее ты расскажешь, тем быстрее досмотришь свои необыкновенные сны.
Эрик пробормотал что-то по-армянски и потер переносицу.
– Арарат живет в Питере. Шоумен. Ведет свадьбы всякие, праздники. Даже на каком-то местном телеканале засветился. У него два брата в Армавире, там же мать и отец. Его дядя владеет автосервисом там же, в Питере.
– Женат?
– Нет вроде. А тебе зачем?
– Неважно. Что еще? У него есть какие-нибудь болезни?
– Например? – нахмурился Эрик.
– Ну, диабет… Не знаю… Слабое сердце… Что-то венерическое?
– Скворцова, тебе лечиться надо! Зачем тебе вся эта информация? И почему бы тебе у него самого не спросить?
– А ты бы честно рассказал про такие неприятные вещи?
– Нет, – признался Саакян. – Но я клянусь тебе чем хочешь, я никогда в жизни не интересовался венерическими заболеваниями Арарата Григоряна.
– Окей, – деловито кивнула Кира. – Поехали дальше. Его братья здоровы?
– Какого ты…
– Проще ответить! – Она угрожающе уперла руки в бока.
– Ладно… Вроде бы. Ну, старший брат женат, Ара даже показывал фотки племянников…
– Это хорошо. И все здоровы? Никаких даунов или других отклонений? Слабоумие, там…
– Слабоумие здесь только у тебя, Скворцова.
– Засчитываю как отрицательный ответ, – Кира кивнула. – Теперь дело за малым. Дай мне его телефон. Или хотя бы скажи, в каком номере он остановился.
