Этот пигмент называется сурик (minium). Того, кто с ним работал, называли миниатором, а результат этой работы — яркий, бросающийся в глаза символ или заголовок в манускрипте — миниатурой. От этого слова произошло и слово «миниатюра», которое в своем оригинальном значении не имело никакого отношения к маленьким размерам
[233]. Сурик широко применялся в Средние века для иллюстрирования манускриптов, лишь со временем — и постепенно — уступив это место киновари (см. здесь), которая с XI века стала более доступной
[234].
Естественные запасы сурика, или тетроксида свинца, можно найти в природе, но они встречаются очень редко, поэтому чаще всего его получали искусственно. Процесс его производства представлял собой продолжение процесса получения свинцовых белил (см. здесь); в тексте манускрипта XI века Mappae clavicular его изготовление описано в стиле учебников чародейства и алхимии:
…возьмите горшок, который никогда раньше не использовался, и поместите туда пластины свинца. Заполните горшок самым крепким уксусом, закройте и запечатайте его. Поставьте горшок в теплое место и оставьте его там на 30 дней… Далее… стряхните получившиеся образования с поверхности свинцовых пластин в керамический сосуд и поместите [его] на огонь. Постоянно помешивайте пигмент и, когда вы увидите, что он стал белым как снег, используйте его столько, сколько вам потребно. Это пигмент называется основными свинцовыми белилами, или белым свинцом. Далее возьмите то, что осталось на огне, и перемешивайте неустанно до тех пор, пока смесь не покраснеет
[235].
Сурик часто использовали в качестве дешевой замены киновари и вермильона; фактически эти три пигмента часто путали, хотя сурик в целом желтее, чем два других. Плиний Старший описывал его как «цвет пламени»
[236]. Возможно, причиной этой путаницы частично служил самообман: несмотря на то что сурик дешевый, яркий и легок в производстве, он остается далеко не идеальным пигментом. Сурик, как и его ближайшего родственника свинцовые белила, использовали в качестве косметического средства в Древней Греции и в Китае, он, как и свинцовые белила, смертельно ядовит
[237]. Другая серьезная проблема сурика в том, что он плохо смешивается с другими пигментами, даже с теми же практически вездесущими свинцовыми белилами, и склонен, как отмечал в 1835 году Джордж Филд, чернеть в загрязненном воздухе
[238]. К счастью для историков, воздух Армении оказался достаточно чистым — и если стены монастыря в Гладзоре давно пали под натиском времени, миниум на страницах «Гладзорского Евангелия» остается таким же ярким, как был
[239].
Телесный
Выбор гардероба женщинами-политиками часто вызывает пересуды, но в мае 2010 года колонки, посвященные одному конкретному платью, были куда более пространными, чем обычно. Для торжественного обеда в Белом доме в честь президента Индии первая леди США (и первая афроамериканская первая леди в США) Мишель Обама выбрала платье в теплых кремовых тонах с серебряными элементами от дизайнера Наима Хана. Это был тонкий портняжно-дипломатический ход: господин Хан родился в Мумбаи
[240]. Проблема возникла, когда в прессе появились первые репортажи об этом мероприятии. Агентство Associated Press назвало цвет платья «цветом обнаженной кожи»; другие СМИ использовали определение самого Хана: «открытое платье телесного цвета с абстрактным растительным узором, выполненным из блесток чистого серебра». Реакция последовала незамедлительно. Темнокожая журналистка женского блога Jezebel Додай Стюарт осведомилась: «Телесный? Для кого как…»
[241].
Определения оттенка — «телесный» или «обнаженной кожи» наряду с менее распространенными «цвета загара» или «нагой» — предполагают цвет кожи представителя белой расы и поэтому сомнительны. Несмотря на то что телесный совершенно выбивается из основных трендов рынка мировой моды, он — при всей своей косности — на удивление живуч. Без «телесных шпилек» не обходится ни один гардероб, телесная (бесцветная) помада-«невидимка» ежедневно ложится на миллионы губ. И при описании одежды этот термин доминирует, несмотря на обилие альтернатив: песочный, цвет шампанского, бисквитный, персиковый и бежевый (см. здесь).
Первую популярность этому цвету принесло женское нижнее белье — корсеты, пояса-корсеты, колготки и бюстгальтеры — в 20–30-е годы XX века. Вскоре естественная ассоциация между обнаженным телом и этим шелковистым исподним придала цвету эротические коннотации. Дизайнеры обращались к нему снова и снова, особенно в 90-х и в самом начале XXI века, когда набирал силу тренд «нижнее белье как верхняя одежда»
[242].
Идея, лежавшая в основе такой расцветки нижнего белья, вероятно, заключалась в том, чтобы оно как можно меньше просвечивало сквозь прозрачные, воздушные ткани. Разумеется, как и сегодня, тогда оно полностью совпадало по цвету с натуральной кожей лишь немногих избранных — даже среди белых женщин.
Человек, который понимает это лучше многих, — бразильский фотограф Ангелика Дасс. С 2012 года она составляет «хроматическую опись» тонов человеческой кожи. Продолжающийся проект Humanæ сейчас объединяет более 2500 портретов людей со всех уголков мира. На каждом портрете изображен человек — видны только верхняя часть торса. Все люди сняты в одном и том же чистом и ярком освещении. Особенными эти портреты делает фон — полностью совпадающий с цветом лица натурщика или натурщицы (Ангелика берет цветовой образец с лица модели). Каждому портрету придается буквенно-цифровой код соответствующего оттенка в цветовой модели Пантон. Цвет кожи самой Ангелики Pantone 7552С
[243]. Самое мощное воздействие эти портреты оказывают, когда они собраны вместе — сразу становится ясно, насколько клише вроде «белый» и «черный» на деле безосновательны и пусты. Вариации цветов кожи настолько разнообразны, что это не может оставить равнодушным никого.
