— Так ты меня расстреливать будешь? — поинтересовался уже менее пьяный Шнек: — Как капитан — ты просто обязан это сделать!
— Сначала объясни мне, — поставив почти пустой стакан на стол я наклонился в его сторону: — Что на тебя нашло?!
— Нашло… Да как тебе сказать… Надоело всё.
— Не понял? Что надоело?! Мы же — чертовски успешны, дружище! Сколько уже? Призов восемь взяли, а? И всё — без потерь! А это — твоя заслуга!
— Не льсти, — поморщился он, потянувшись к бутылке, но я успел выхватить её прямо перед кончиками его пальцев: — Не надо, Сэм. Дай выпить.
— Что. Тебе. Надоело?!
— Да всё! — взорвался он, как умеют взрываться крепко выпившие люди, обижаясь моментально и бескомпромиссно: — Всё, Сэм! Всё! Перспектив-то нет?! А? Да что я тут перед тобой! — его снова переклинило, и теперь он принялся жаловаться, глядя в пространство: — Не быть мне адмиралом, Сэм. Понимаешь? А я всю свою жизнь, всю, Сэм, всю! Им стать хотел! Мечта у меня, понимаешь?! Ме-чта! У тебя есть мечта? А у меня есть! Была, то есть!
— И в чём проблема? Станешь!
— Как? Как стану, Сэм?! Корабли на консервации — их же теперь месяц, если не больше на ход ставить! Реакторы — выгружены! Всё! Амба моей мечте!
— Да погоди ты, — постарался успокоить его я, но это было бесполезно.
— А чего погоди? Чего? Кораблей — нет! Экипажей — спасибо журналистам, море! Всё боевые, опытные! А ходить на чём? Вон, глянь! — взяв с койки планшет, он, со второй попытки активировал его, и, выбрав нужный материал — на планшете было открыто несколько окон, протянул его мне: — На вот, читай!
В открытой им статье, с неизменным пафосом, присущим любому освещению решений Императора, рассказывалось о начале разделки законсервированного военного недостроя. Согласно последнему Указу, под нож шло всё — резали даже совсем готовые, прошедшие все ходовые и стрельбовые испытания корабли. Репортер, с каким-то, на мой взгляд, извращённым удовольствием, рассказывал о том, как убивали новейших красавцев, смакуя отдельные моменты уничтожения.
Не выдержав, и не зная, как выключить этот репортаж, я, положив планшет экраном вниз, молча потянулся к бутылке.
— Понял теперь? — посмотрел на меня поверх стопки Шнек.
— Не чокаясь, — отсалютовав ему своей, я поднёс её ко рту: — За Флот!
— За Флот!
— Что же он творит?! — стащив со шпажки оливку я, с удовольствием вдохнул её пряный аромат, не спеша закусывать после первой.
— А зачем ему флот? — пожал плечами он: — Воевать не с кем, чего тратиться-то?
— А конники?
— На транспортах они что ли припрутся? Им и святых отцов хватит.
— Тоже верно…
— А вот ролик этот, — Шнек постучал пальцем по перевернутому планшету: — Ты зря до конца не досмотрел.
— Противно. Эта мразь, ну репортёр, он же просто кайф ловил при виде разделки кораблей.
— Работа такая, — чуть склонив голову к плечу, он поиграл пустой стопкой: — Шлюхой быть — чего сказали, про то, искренне и радостно, поёт. Чему ты удивлён?
— Да не удивлён я, — наполнив стаканчики, я взял свой в руку и посмотрел на него: — Всё я понимаю. Сейчас он смерти кораблей рад, а завтра — ну, поменяет Два-Восемь своё настроение и что? Так же весело будет освещать казнь тех, кто флот порезал?! Противно! Девочки, ну, например, с которыми мы на Кило, помнишь? И то — честнее работают.
— СМИ, — старпом выплюнул это короткое слово с такой интонацией, будто это было ядовитое насекомое, невесть как попавшее ему в рот: — А ролик ты зря недосмотрел.
— За Братство! — чокнувшись с ним, я опрокинул свою порцию в рот, и, закусив свёрнутым в трубочку кусочком сырокопчёного мяса, поинтересовался, наслаждаясь легким туманом опьянения, начавшего мягко обволакивать моё сознание: — А чего зря? Его что? В конце вешают?
— Нет, — заржал он, оценив эту, довольно незамысловатую, шутку: — Жаль, конечно — но нет. Там про верфи. Ты прикинь, Сэм, с них оружие снимают!
— Ты про защитные системы?!
— Про них. Всю оборону разрушают.
— Ну… — мне показалось, как это часто бывает в подобных посиделках, что я начал что-то понимать, и я поспешил поделиться своими догадками с собеседником: — А зачем им оборона? Всё же логично, дружище! Флот — режут, верфи — военные, не нужны, вот и разоружают. Галактика же — мирной стала? Конники не полезут — чего бабло тратить?
— Твоя правда. Только не верно это всё — резать то зачем?! А сейчас… — не договорив, он махнул рукой и пододвинул ко мне свою стопку: — Всё — в металлолом. В металлолом, Сэм! За копейки, веришь? Самовывоз — задаром, ну — почти! Все выкидывают — и орудия, и элеваторы, всё!
— И боекомплекты?
— Не, их утилизируют. А заводы — ну где полузаряды и снаряды делали, прикинь — перепрофилировали! Под фейерверки и посуду! Бред! Народ с них бежит!
— Мда… — заново наполнив стаканчики, я приподнял свой, и, поднеся его к носу вдохнул аромат напитка: — Экипажи разогнал, теперь заводы…
— Ну вот так. Эх… — бросив на меня косой взгляд, Шнек быстро махнул свою порцию, после чего сложил стаканчик: — Всё, сэр! Вышло моё время — спасибо за разговор и всё такое. Пора.
— Куда? — поинтересовался я, видя, как он встал, и, застегнув комбез, направился к двери.
— В шлюз. Чего здесь грязь разводить.
— Сядь!
— Не тяните, сэр.
— Сядь! Что я твоей семье скажу? Ты о них подумал? Типа — здрасьте, я только что вашего мужа, мэм, и отца, мадмуазель, того, трактором переехал?!
— Каким трактором? — он озадаченно посмотрел на меня: — У нас нет на борту тракторов, сэр. Были на пред-пред последнем транспорте, но они все дома — зачем нам тут трактор?!
— Да сядешь ты уже или нет! — грохнул я кулаком по столу: — Это я так, к слову. Анекдот такой был.
— Ааа… Анекдот, понятно, — усевшись, он сложил руки на столе, приняв позу приличного ученика, и вопросительно посмотрел на меня.
— Шнек. Скажи мне, — пробарабанил пальцами по столешнице я: — Я тебе адмиральских драконов обещал?
— Да, сэр.
— В обмане — я, Шнек, в обмане, замечен был?
— Нет, сэр.
— Тогда, какого чёрта, ты напился?! Будет!
— Так корабли-то — режут!
— Режут! И что?
— Издеваешься, да? Ко-ра-бли. Ре-жут. На ку-соч-ки. Так тебе понятнее?
— А про наши — забыл?! Дружище… У нас восемь транспортов дома. Сейчас — девятый взяли. Плюс Бабулюс, Марьяна, танкер. Тебе что, дюжины кораблей мало? Чёртова дюжина — с Весельчаком.
— Так это же транспорта, — махнул он рукой: — Толку от них…
— Транспорта, да. Верно. А ты что — про Жнеца уже забыл? Он вообще — самопальным был! И ничего, ходил и воевал! Успешно воевал, Шнек! Так? Успешно? Или ты про него уже забыл? Про Жнеца, про Волыну. Волыну помнишь? Ведь тоже — из танкера авик сделали! Да всё Братство на хламе ходило — и нечего!
