— Святой Пью, это капитаны Имперского флота.
— Бывшие капитаны, — поправил его я, в упор рассматривая их: — Бывшие капитаны, бывшего флота.
— Возможно, — он вновь склонил голову в поклоне: — После беседы, вы, сэр, найдёте применение их талантам? — завершив эту фразу, Жбан сделал короткий шажок, и, уже шепотом продолжил: — Не кобенься, морда святая — боевые офицеры, на мели и, с экипажами! Товар первый сорт! Готовы летать за еду, Сэм! На берегу воют уже — в космос хотят!
— А ты что за спектакль устроил?! Не мог по-простому?
— Сэм! Я их весь перелёт запугивал — ну, какой ты зверь!
— Что наплёл?!
— Ну, про кровь говорил…
— Младенцев?
— Не, Сэм, что ты?! Только про девственниц — про младенцев СМИ ещё не писали.
— Сволочь! — оттолкнув его от себя, я подманил стоявших в отдалении людей: — Ну? Чего встали? Сюда идите!
— Капитан первого ранга Плошк! — коротко, по-военному, кивнул первый, и, показав на своих спутников, продолжил: — КапразЕрнин и капдва Шустов. Сэр.
— Представляться не буду, — кивнул я в ответ: — И так знаете, кто я. Чего пришли?
— Мы слышали, сэр, вам нужны экипажи? — ничуть не смутившись продолжил Плошк: — Мы говорим от имени наших команд, сэр.
— Крепко же вас прижало, господа, — покачал я головой, пробежавшись взглядом по иконостасу наградных планок, занимавших приличный кусок их мундиров: — Я же бандит? А вы, офицеры флота…
— Мы считаем, сэр, — снова не высказав никакого удивления, произнёс капраз: — Что информация в СМИ сильно преувеличена, сэр.
— То есть я — белый и пушистый? — саркастически хмыкнул я в ответ.
— А кто из нас без греха?
— Я. Если вы не в курсе, то скажу — я тут местный святой и чудотворец. И?
— Не понял вас, сэр?
— Ладно. Пропустим. Значит вы готовы ко мне наняться? И не только наняться, но и присягнуть?
— Да, сэр!
— Вы же Императору присягали?
— Да, сэр!
— Послушай, Плошк, — взяв его под руку, я отвёл его в сторонку: — Что-то я не понимаю. Вы присягали Императору, а сейчас — плюете на ту присягу?
— Понял вас, сэр, — осторожно высвободив мою руку, он качнул головой в сторону остальных своих спутников: — Он нас предал. Выгнав нас, ничем не запятнавших ни свою, ни его честь, Император сам освободил нас от присяги. Наши корабли порезаны в утиль, награды, — скрипнув зубами как от боли, офицер прикрыл планки рукой: — Отменены. Нас, господин Причетник, выкинули на берег как шелудивых котят, с парой окладов в зубах! Я двадцать лет служил Империи — и что?! — его лицо пошло красными пятнами: — Нас вот так?! На улицу?
— Успокойся, капраз, — положив руку ему на плечо, я развернул его к себе: — Жизнь штука поганая, но нервы свои — дороже. Я могу тебе обещать две вещи. Первое — не брошу, и — второе — летать будешь. Чем командовал, Плошк?
— Линкор «Гром Восторга», сэр! — вытянулся он по стойке смирно: — Ернин и Шустов — тяжелыми крейсерами прорыва. Мы в одной эскадре были, сэр. В ударной, сэр.
— К конникам не ходили?
— Нет, — помрачнев покачал он головой: — Если бы ходили — перед вами бы не стояли, сэр.
— Тоже верно. Ну, линкор я вам не дам, да и крейсер — тоже, но…
— Это не важно, сэр, — перебил он меня: — Хоть на сторожевике, хоть на катере — лишь бы снова туда!
— Зови своих и пойдём, — махнув рукой Жбану, я двинулся в обход Бубалюса — к стоявшим в отдалении и, уже переделанным, транспортам.
— Вот, господа офицеры, — показав на переоборудованные Волы, я повернулся к ним: — Что есть. Не стрёмно? На рейдерах-то? После тяжёлых крейсеров и линкоров?
— Это — рейдеры? — приложив руку козырьком ко лбу, начал присматриваться к ним Шустов: — А орудия — башни, сэр, крейсерские. Да и броня…
— Верно. Орудия с крейсеров, броня с линкоров. Движки, сразу успокою — тоже с крейсеров.
— И оно — летает?
— И ещё как, капдва! Маневровые — новьё, а масса меньше — прикинь, а? Ты влюбишься в эту птичку!
— Хм…
— Башен всего две, — не стал прятать минусы я: — Внутри — тесно, да и реактор стандартный — для прыжка энергию набирать долго, но зато — скорость! Маневр!
— Два орудия? У меня на крейсере четыре было.
— Действовать, эти ласточки, — название родилось экспромтом: — будут тройками — а это уже шесть башен! Налетели, обстреляли — разворот, отрыв и новый заход! Это рейдеры, Шустов, рейдеры, понимаешь?
— А что, — сняв фуражку, Ернин почесал лоб: — При грамотном подходе эти малютки, Ласточки, то есть, шороху наведут — мама не горюй. — внимательно осмотрев свой головной убор, он водрузил его на голову и вытянулся по стойке смирно: — Готов присягнуть вам, сэр!
Вот так, нежданно-негаданно мы обзавелись экипажами наших трофеев.
Надо отметить, что слова капитанов о своих экипажах, готовых следовать за ними, были, как бы это помягче сказать, сильно преувеличены. Со своими командирами осталось не более десяти процентов от их, некогда многочисленных, экипажей. Большая часть списанных на берег людей весьма недурно устроилась на поверхности, благо выходное пособие, о котором с таким негодованием говорил Плошк, было вполне нормальным, а множество программ реабилитации бывших военных позволяли последним быстро освоить гражданскую специальность, обзавестись семьёй и спокойно доживать свой век, вздрагивая от звуков колоколов громкого боя, разве что во сне, да и то — в кошмарном.
Оборотной стороной этой медали было то, что к нам пришли именно те личности, для которых понятия пространство, полёт и бой были синонимами слова жизнь. Насквозь отравленные космосом они просто не понимали — как это возможно, жить и не летать?!
Слух о нашем наборе — сарафанное радио бывших военных работало очень оперативно, разнёсся по галактике намного быстрее скорости света — едва ли не каждый день на площадку космопорта Нового Акзара садился корабль, из которого, щурясь на яркое солнце нашего вечного лета, выходили всё новые и новые космолётчики и специалисты.
Пройдя собеседование — комиссию из наиболее опытных капитанов возглавляли Док со Шнеком, люди либо направлялись ко мне — для принятия личной вассальной присяги, либо, такое тоже случалось — обратно на лётное поле, ждать следующего корабля. Флот, несмотря на его гигантские размеры во время своего расцвета, всё же оставался достаточно закрытой кастой, где все знали почти всё друг о друге и нередко кандидату отказывали за грехи, известные только узкому, относительно узкому, конечно, кругу, и оставшиеся неизвестными Имперским Дознавателям.
Реконструкция кораблей так же пошла вперёд семимильными шагами. Хочешь летать? Вот тебе корабль, инструменты и зап части. Вот проект и Главный Системный Механик — на случай вопросов. Как закончишь — выйдешь в космос.
