— Кровью? — я отсалютовал ему своим стаканом: — И кровью распишешься. Скоро уже — распишешься. Обещаю.
На завтрак Снек приготовил блины. Целую гору.
Набрав себе небольшую горку я, отыскал среди собравшихся в кают-кампании людей штурмана, и уселся рядом с ним.
— А, Сэм! — улыбнулся он: — Садись, буду рад.
— Взаимно, Жбан. — поставив тарелку с блинами и блюдечко со сметаной на стол, я уселся радом: — Слушай… Мы вчера так и не поговорили — что твои говорят, про инкассатора? Когда его прибытие ожидается?
— Ага, — кивнул он: — Как-то вчера всё закрутилось… Смотри, Сэм. Я, со своими, переговорил — корабль с баблом прибудет к Кило через три дня. Сколько налички он повезёт — неизвестно, ты уж извини, — он виновато развёл руками: — Эта информация закрыта, но вот то, что денег будет много — факт. Готовится референдум по входу Станции и системы в Империю, а, значит — митинги, рекламные кампании и всякое прочее.
— Ясно, — я кивнул головой — народное волеизъявление всегда стоило денег, и, желательно — наличных. Мелкими купюрами. Не за бесплатно же народ митинговать пойдёт?!
— Скажи, Жбан, — свернув блин трубочкой, я макнул его в блюдечко со сметаной: — А вот этот, твой инкассатор — что с ним будет, в гипере, если его масса резко возрастёт?
— А чего ради ей возрастать?
— Ну, предположим, только, Жбан, — я наклонил голову к нему: — Это чисто теория. Ок?
— Ну… — неуверенно качнул он головой и с подозрением уставился на меня: — Теоретически, да?
Я, с готовностью, кивнул.
— Ну… В теории, — начал было он, но тотчас, сам себя одёрнул: — Но, Сэм, учти, что такого просто быть не может. Неоткуда массе взяться. Ещё массе, понимаешь? Тем более — в гипере. Вот в простом — да — подобрали что-то, состыковались, или… — штурман резко смолк, внимательно разглядывая меня, а, спустя миг, покачал головой: — Ты псих, Сэм. Я, хоть и не врач — говорю тебе, ты — псих!
— Да ладно тебе, Жбан. Мы же за теорию говорим. Что будет? Вот пристыкуюсь я к инкассатору в гипере, а дальше — что? Вывалимся в обычное? Зависнем там надолго? Взорвёмся нахрен?
— Взрываться-то вам с какой радости? — он, озадачено, принялся рисовать ручкой чайной ложки, узоры по скатерти: — Чего вам взрываться? Судя по твоему рассказу — ну, когда вы того, жирдяя, то есть, встретили. Вы же сблизились без проблем, да?
— Угу.
— Вот. Значит самодетонация — исключена. Идём дальше. Вот, значит, подлетел ты к нему — выход из гипера — заблокировал. Так?
— Эээ… Наверное.
— Так! Не спорь!
— Я и не спорю.
— Не мешай, Сэм, — рукоять ложечки очертила особо широкую дугу: — Значит, имеем два объекта. Потом они объединятся в один, то есть… То есть… Тогда… — было видно, что то, что произойдёт дальше, было ему неизвестно и я поспешил на помощь.
— Насколько я знаю теорию гипера, — при этих моих словах, штурман саркастически хмыкнул, но я не обратил на это внимания: — Было два объекта. — я растопырил указательный и средний пальцы: — Блокировали выход. Потом — слились в один, — я свёл пальцы вместе: — Объект один, блокировки нет, масса выросла. Значит, что? Вывалится!
— А вот хрен! — задетый за живое — как же! Кто-то посмел залезть на его территорию, штурман перешёл в атаку: — Во-первых новый объект тоже обладает скоростью, и она добавится к скорости инкассатора — то бишь увеличится не только масса, но и скорость. А значит…
— Скорость-то с какой радости? Катер, на момент стыковки, будет неподвижен относительно инкассатора!
— А относительно гипера? Двигаться твой катер — будет! Иначе не догонит! Так?
— Хм… Ну, допустим…
— Никаких ну! Так и будет! А значит, как только вы состыкуетесь, вас в нормальное пространство выкинет! Скорость у вас, у инкассатора, то есть была рассчитана для нормального прыжка, а тут ты ему на загривок — хоп! — он положил ложечку на стол и накрыл её ладонью: — И выскочите вы в нормальное пространство — пробкой.
— М-да… Хреново. Я надеялся там, — я неопределённо мотнул головой: — Задержаться — дела сделать и назад.
— Понимаю, — Жбан кивнул: — Тебе бы два катера — вот тогда да. Один с десантом, а второй — блокирующий — чтобы висел рядом и вывалиться бы вам не давал.
— Где же я тебе второй такой найду?! — вздохнул я и, свернув очередной блин в трубочку, макнул его кончик в сметану. Рука, трубочка блика, блюдце со сметаной — я замер, боясь спугнуть, внезапно возникшую мысль.
— Жбан, — оставив блин, я потянулся за салфеткой: — У тебя ручка есть?
— Карандаш, — он вытащил из кармана и протянул мне остро очиненный карандаш: — Только руки вытри, жирные они у тебя.
Сделав как он сказал и вытащив из салфетницы чистую салфетку, я принялся рисовать, сопровождая свои художества комментариями.
— Вот это — инкассатор, — посередине бумажки появился крупный овал, на котором я изобразил нечто вроде мешка с деньгами — что б сомнений ни у кого не было: — Вот катер, — выше и левее, я нарисовал ещё один овальчик — в несколько раз меньше: — Мы протянем переходной рукав между кораблями, — я соединил оба овала двумя линиями и поместил между ними человечка — кружок головы, кружок тушки и палки ручки-ножки: — И, по этому коридору, не объединяя корабли в один… Эээ… Массив, да — в массив, мы переберёмся из катера на инкассатор. А? Каково? Здорово я придумал?
— Это ты себя нарисовал, что ли? — он ткнул в человечка, а потом меня — в живот. Похоже да.
— Ты по существу давай, — сделав вид, что не расслышал его последние слова, пододвинул я ему салфетку: — Сработает?
— В теории — должно, а вот на практике, — он, с сомнением покачал головой: — Сэм. Теория гипера, хотя мы им пользуемся уже вон сколько столетий, до сих пор полна дыр. Да и не занимается ей никто. Гипермодули дорабатывают, да. Теорию — нет. Не платят за это. Так что, — он снова покачал головой: — Чёрт его знает. Вроде бы — да, а, с другой стороны — может гипер посчитает этот рукав, — штурман постучал пальцем по нарисованному мной переходнику: — Достаточным для объединения обоих кораблей в одно. Кто ж знает-то? Ты мне лучше вот что скажи — как ты рукав заводить будешь?
— Эээ… Рукав… Ну… — сказать по правде я об этом пока ещё не думал, и его вопрос привёл меня в замешательство: — Ну… Мы это — зависнем над аварийным люком инкассатора и раскроем рукав. Он, значит, прицепится к люку… Ну и всё. Готово.
— В теории да. А на практике как оно происходит? Не знаешь?
Я отрицательно мотнул головой.
— На практике — один-два бойца идут наружу. Переправляются на корпус цели и там, на его корпусе, помогают рукаву зацепиться. Вон — помнишь, как мы тот транспорт Копий потрошили?
Я кивнул — конечно я помнил тот транспорт, где я убил своего первого разумного в этом мире, и, на борту которого оказался тот злополучный груз замороженных женщин.
