— И что Линг этот твой? Обрадовался? Точки посадки транспортов согласовали?
— Почти, сэр.
— Почти? — я окончательно проснулся и покосился на кофейный аппарат, понимая, что вот теперь заснуть мне вряд ли удастся — слишком уж виноватым тоном он произнёс это «почти».
— Нет, сэр, они конечно, обрадовались — как тут не обрадоваться, но…
— Что, но? — поправив халат, я подошёл к аппарату: — Кофе будешь?
— Нет, сэр, спасибо. Я, с вашего позволения, продолжу.
— Валяй, — наполнив кружку, я уселся за стол и кивнул ему на место напротив: — Садись.
— Я постою, сэр, — мотнул он головой и сел, немало удивив меня логичностью своих действий.
— Так вот, сэр, я продолжу. Линг, конечно, сэр, был рад услышать, что мы идём к ним на помощь, да не одни — с целым флотом транспортов. Мы быстро согласовали зоны сбора населения и перечень техники, которую они с собой возьмут. Что бы сразу поля распахать и засеять.
— Много? — пододвинув к себе блокнот, я приготовился вносить правки в свой план — зная фермеров, и, их любовь к земле, я не сомневался, что для транспортировки всей техники одного транспортника будет мало.
— Много? А, вы о количестве машин? Нет, сэр, всё в один транспорт влезет. С посадочным материалом, сэр. Мы по минимуму берём — только что бы себя прокормить.
— Мы? Ты что, Банкир, решил, что? Покинуть наши ряды?
— Я? Нет, сэр, что вы! Это я так, на автомате, говорю, по привычке, сэр.
— Уверен? Что остаться хочешь? — отпив кофе я посмотрел на него поверх кружки: — А то смотри, держать насильно не буду. Всё же невеста у тебя там, а ты сейчас — хоп! И героем к ней, а? Всё же — планету спас, чем не герой?
— Нет, сэр, — покрасневший боец опустил взгляд в стол: — Не могу, сэр. Хочу, но не могу. Я же теперь ваш должник, сэр. Я уже и со Жбаном договорился, отпускает он меня, и с Самсоновым.
— Погоди-погоди, — потряс головой я, не понимая, при чём тут наш десантник: — Со Жбаном — да, он начальник твой, а Михаил-то тут при чём?
— Так я в его команду перевёлся, сэр. Что бы значит, ну, когда вы снова в драку полезете, рядом быть, сэр. Прикрыть вас, если что — стреляю я хорошо, да и драться умею. А вам, сэр, без прикрытия, ни как нельзя теперь.
— Я что? По-твоему, сам за себя постоять не смогу что ли? На кой чёрт мне телохранитель? Раньше же как-то справлялся?!
— Так-то раньше было, тогда у вас такой брони не было.
— Погоди. — я снова глотнул горячего напитка, надеясь, что он прочистит мне мозги и вернёт способность соображать: — Раньше я вовсе без брони был. И ничего — выжил, как видишь. А сейчас? В этой броне? Так я в ней на пулемёт шёл — и жив. Не понимаю.
— В общем, сэр, не дают они добро на посадку, — развёл он руками, резко возвращаясь к предыдущей теме: — Транспортам не дают.
— А чего ты так резко со своего телохранительства съехал? — подозрительно прищурившись, я пробарабанил пальцами по столу: — Ну-ка, колись давай. И броня тут при чём? Моя броня? Вы что — сломали её, когда кровь отмывали?! Ну я, блин, сейчас Доку, голову-то откручу!
— Нет, сэр, что вы, — замотал он головой: — С ней всё в порядке… Почти. Её… Её даже лучше прежней сделали, сэр! Точно — лучше прежней, сэр!
— Разберёмся, — покачал головой я, чувствуя, как во мне начинает разгораться тревога — броня и так была хороша, чего улучшать-то? — Почему транспортам посадку не дают? Не доверяют?
— Да, сэр, — кивнул мой новоиспечённый телохранитель: — Линг, сэр, он после того, как их бросили все, никому не доверяет. Он просил передать, чтобы, сначала мы сели. Хочет с вами переговорить, ну а после, если всё нормально будет, тогда уже и эвакуацию объявлять.
— Он что? Свихнулся? Времени и так нет, а я его ещё и уговаривать буду?
— Такое у него требование, сэр, — развёл руками Банкир.
— Переубедить сможешь?
— Нет. Упёрся он, сэр. Ни в какую — мол сначала со старшим вашим, а уж потом — эвакуация.
Корабль вздрогнул, и чернота пространства за иллюминатором сменилось серой дымкой — мы начали прыжок к Акзару.
— Ладно, — допив кофе, я встал, направляясь к мойке: — Как из прыжка выйдем свяжись с ним, скажи, что я согласен. Сядет только Весельчак, транспорта будут на орбите ждать.
— Спасибо, сэр! — вскочил он со своего места: — Уверен, что он согласится, вариантов-то нет.
Сюрпризы начались, когда мы приблизились к обречённой планете, и, встав на орбиту, связались со столичным городом, носившим то же самое название, что и планета — Акзар.
Как и предупреждал меня Банкир, на поверхность сесть разрешили только нам, предварительно несколько раз предупредив, что сход с орбиты любого другого корабля будет расценен как акт агрессии, со всеми вытекающими из данного действия, последствиями.
— И чем они нам грозят? — хмыкнул старпом, когда Весельчак начал свой спуск к поверхности: — У них даже ПВО нет?! Что они — расстрелять нас на поверхности собираются? Из ружей? Пффф… — знаешь, Сэм, — повернулся он ко мне: — План Жвалга начинает нравиться мне всё больше и больше. Жаль, что мы от него отказались.
— Не бери в голову, — отмахнулся я: — Как по мне, то они просто себе цену набивают. Ну, согласись, кому приятно, что его, как котёнка, за шкварку, спасают.
— Думаешь?
— А ты на их место встань. Все их бросили и тут прилетаем мы, такие прям самаритяне. Все в…
— Белом, помню — ты говорил. Кстати, о белом, Сэм. Корабль мы и без тебя посадим, ты иди броню надень, её тебе в каюту занесли.
— Почистили? — отстегнув ремни я вылез из кресла — делать при посадке мне было нечего, так почему бы и не последовать разумному совету — при таком неласковом приёме броня точно лишней не будет.
— Угу, — с какой-то странной интонацией произнёс Шнек: — Почистили.
— И кого мне за это благодарить? — мрачным тоном поинтересовался я, вернувшись в рубку спустя пол часа — корабль как раз совершал посадку на поле местного космодрома, так что ответ я смог получить только спустя пять минут, когда корпус качнулся на выпущенных опорах, завершая конечный участок пути.
— Ну? Я жду. Кто до этого додумался, я вас спрашиваю? — для усиления эффекта я постучал костяшками пальцев по шлему, который я держал в другой руке.
— А что такое, Сэм? — развернувшись в своём кресле посмотрел на меня Жбан: — Как по мне, так отлично выглядишь.
— Отлично?! — встряхнув ярко красный шлем, я протянул его штурману и повторил: — Это ты называешь отлично?!
— Ну да, чего ты кипятишься, ровно же легла?
— Ровно? Может быть. Но красным-то вы зачем меня выкрасили?!
— Так ты же сам сказал?!
— Я?!
