— А потом что? Сдались? Мятежники-то?
— Нет, сэр. — вздохнул Док: — Я же говорил — не любил Император кровь проливать, а, если бы сдались, то что? Зачинщиков — на плаху со всеми родственниками, а всем остальным — двойная или тройная децимация.
— Ого! Серьёзно! И как мятеж подавили? Его же подавили, да, Жвалг?
— Так мятеж же, сэр, — пожал он плечами и, внезапно вспыхнув, проскрежетал сквозь сжатые зубы: — Как иначе-то, сэр! Только калёным железом! Все колена! Всех, аристократишек, этих!
— Тихо, тихо, Док. — зная его любовь к благородным родам, поспешил я успокоить его: — Ну а подавили, как? Рассказывай — интересно же!
— Да как-как, сэр, — успокаиваясь выдохнул он, продолжая уже почти своим нормальным тоном: — В один день, сквозь кордоны, прорвался контрабандист — с выпивкой, сэр. Линукс Два себя-то кормил с трудом, не до выпивки, сэр, все поля под зерно и пастбища ушли. А тут — транспорт полный бухла. Естественно — барончик себе всё и захапал, себе и в гарнизоны передал. Ну а как вскрыли — там вирус. С большим сроком ожидания. — он снова вздохнул: — Ротация по плану, понимаете, сэр?! В общем, вымерли там все, сэр. За полгода. По всей планете, сэр.
— Как все?! — я непонимающе посмотрел на него, отказываясь верить услышанному: — Там народу сколько было?
— Четыре миллиарда, сэр. — качнул он головой, избегая встречи с моим взглядом.
— И все?!
— Все, сэр. И — без крови, — он снова скрипнул зубами: — Из-за одной сволочи — минус четыре миллиарда, сэр!
— М-да… — я помолчал, осознавая услышанное. Да уж… Зато — без крови.
— А сейчас там что, Док? Ну, после мятежа?
— Да ничего особенного — мир как мир, — пожал он плечами: — Люди живут, как везде, сэр.
— А вирус? Они, им то есть, что — прививки делают? А улетающим? Это же какая зараза?! Мигом всех перезаражают!
— Вирус?! Да мутировал он, — как-то, совсем по-будничному, произнёс врач: — Император ещё лет пятьдесят подождал и все — планета чиста! Во всех смыслах, сэр!
— Весело тут у вас, — пробормотал я против своей воли, спохватившись только в последний момент, но, моя оговорка, была оставлена без внимания — все члены Совета были погружены в свои мысли, прокручивая и осознавая только что услышанное.
— Так, бойцы! — резко хлопнув в ладоши я вывел их из этого транса: — Ну?! Чего задумались?! Вредно это! Да и думать за вас буду я!
— Да мы и не мятежники, — задумчиво пробормотал Шнек, теребя кончик носа: — Грабители — да, есть такое, но за это — ну каторгу дадут. Ну — пожизненную.
— Значит так! — я снова хлопнул в ладоши: — Мечты о каторге приказываю отложить до конца операции! Ну?! — после очередного, третьего уже хлопка, в глазах присутствующих, наконец стали отображаться хоть какие-то мысли — прежде там безраздельно царил страх — страх неминуемой расплаты, ожидавший всех, дерзнувших выступить против Императора.
— Если эти крепости, — ткнул я рукой вверх и люди послушно задрали головы: — Такие Супер, то чего эти, — повинуясь моему жесту, их взгляды переместились на скопление красных моделек, продолжавших приближаться к планете: — Чего они сюда лезут?!
— Так, Сэм, — первым оказался, как всегда Жбан: — А чего им не лезть? Кто мы для них? Кучка фермеров да один эсминец, пусть даже с экипажем из Братства. Тьфу! — сплюнул он на траву: — Наплевать и растереть!
— А крепости? — не согласился я, хотя ответ был мне известен — мне надо было вернуть всех к реальности, заставить их самих увидеть свой шанс победы, заставить присутствовавших самих дойти до него, своими мозгами: — У нас же полный и обученный гарнизон?!
— Но эти же про девок не знают?! Для них, ну я так думаю, — штурман, ловко вытащив ручку из кармана Шнека — тот только проводил её удивлённым взглядом, ткнул ей в кораблики: — Ну, думают они — ладно. Крепость эти отморозки увели — так Братство и не такое проделывало. А вот за орудия — кого они посадят? Где людей взять? Фермеров обучить? Можно, — кивнул он, соглашаясь со своими же мыслями: — А готовить их? Урывками? Отпахал смену на комбайне — и на тренажёр? Пффф… Какие это спецы? — окинув нас победным взглядом, Жбан сунул ручку себе в карман и подвёл черту под своими измышлениями: — Да никакие! Вот!
— Хм, Сэм, — Шнек потянулся было к носу, но его рука, пройдя только половину дистанции, остановилась и он, с подозрением на неё уставился, словно пытаясь вспомнить — а чего это я хотел?!
— Действительно, они же, про наших девочек не знают, — потерев пальцы друг о друга он опустил руку, подняв, взамен, глаза на меня: — Чёрт! А ведь это сработает! Смотри! — судя по энтузиазму, с которым старпом принялся излагать свой план — эта идея пришлась ему по вкусу: — Тут главное — заманить их по ближе! Мрак работает по крейсерам! Я — на Весельчаке, потрошу транспорта! Уверен — завалю все девять раньше, чем девчата свои цели!
— Ага, как же! — вечный, в своей оппозиции, ко всему Жбан не мог вот так просто принять чужой план. Он даже за ужином, когда Снек потчевал нас своими шедеврами, на ужине, куда мы все, обычно, приходили донельзя вымотанными, даже тогда он умудрялся поглощать свою порцию, сопровождая сей процесс невнятным ворчанием.
— А эсминцы, Шнек?! Они тебя нашинкуют — ты и чихнуть не успеешь?
— Ты у нас штурман, да? — рванулся в контратаку старпом: — Вот и сиди со своими бумажками и циферками! Что, по-твоему, на эсминцах конченные дебилы сидят, а? Думаешь они под работу двух крепостей сунутся? Им же даже скользящего попадания хватит — лопнут нахрен!
— Это если они, — Жбан качнул всеми своими подбородками в сторону Мрака: — Попасть сумеют! Сам знаешь — эсминец ноги хранят!
— А не волка, ну — кормят? — попробовал вмешаться я, но перевести их внимание на себя, в этот раз, не удалось — в их спор влез Мрак.
— Мои девочки, — для усиления эффекта своих слов он было небрежно облокотился на край ящика, и наклонился вперёд, не учтя, что попадает головой в зону над линзами: — Они раскатают эти эсминцы на раз! — проговорила, кривя огромный косой рот, чёрная маска, появившаяся и за, и над планетой. Угрожающе прищурившись, она распахнула свою пасть, словно примериваясь — какой кусок планеты вкуснее и продолжила голосом артиллериста: — Накроем! Мы такие цели на завтрак едим!
Подтверждая свои слова, морда оскалилась, демонстрируя здоровенные клыки — такими не то что эсминцы — попасть на такой зубок было бы неприятно и новейшему линкору.
— Мрак! Бошку убери! — прыснул, не сдержавшись Док: — Не пугай народ!
— Я?! Пугать?! Да чем? Мы же про стрельбы говорим?! Пусть эти… — вытянув руку к противнику, он указал на них, не замечая, что, тут же, снизу, из пустоты, возникла, и потянулась к красным отметкам, проходя сквозь планету, чёрная пятерня.
Не сдержавшись, я простер над проекцией руки, и, замогильным, как в фильмах ужаса, голосом, возвестил: — И неведомая им, но видимая нам, длань смерти, уже протянула к захватчикам свои длинные и холодные пальцы!
