Обнаружив пропажу — судя по всему Алчность была близорука, свою пустую, перепачканную едой руку она поднесла практически к глазам, дама рассвирепела, и обрушив на пуфик град ударов дубины — в её понимании за потерю гамбургера отвечал именно он, разнесла его в пыль, не обращая внимания на отлетавшие при каждом ударе с её оружия, драгоценные камни.
Расправившись с виновником, она чуть пригнулась и, подслеповато сощурившись начала подыскивать следующую жертву.
Первым, ей на глаза, попался Сэм.
Взревев — человека обдало вонючей волной, она шарахнула по нему дубиной, но толи дама двигалась медленно, то ли у Люциуса открылось второе дыхание — из-под удара он ушёл легко, коротким перекатом оказавшись сбоку сзади и сразу, не дожидаясь продолжения, ткнул её под колено завывавшим на максимальных оборотах, мечом.
— Ыыы? — Как-то удивлённо вскрикнула леди, разворачиваясь к нему и тут по ней отрядился Витус.
Яркая малиновая молния, ударив Её Стяжательство в бок, лопнула, распадаясь на целый куст разрядов, принявшихся плясать по складчатому телу.
— Ыыых! — Мгновенно забыв о своём первом обидчике, она повернулась к колдуну, одновременно широко отмахиваясь мечом и стряхивая с себя молнии. Упав на песок, ставшие тёмно лиловыми разряды, ещё с пару секунд плясали на поверхности, стремясь хоть кого-то ужалить — Сэму пришлось обегать их по дуге, чтобы добраться до поистине необъятной кормы дамы.
Упав на колено, он повторил удар, целя по ране, но Алчность внезапно присела — что творилось впереди он не видел — его меч, вместо того, чтобы поразить раненную ногу, врезался в одну из складок, где и застрял, рыча и разбрасывая в стороны куски бледно зелёного жира.
— Отойди, яд! — Крик напарника Люциус услышал одновременно с заколыхавшимися вокруг него хорошо знакомыми зелёными волнами. Дернув рукоять пару раз — меч сидел крепко, Сэм, стараясь не обращать внимания на начавшую стремительно желтеть броню, перекинул рычажок режима работы меча в полный автомат и отпрыгнул назад, отлетая на выросших из ранца огненных крыльях метров на двадцать — почти к противоположному краю арены.
Оставленный в одиночестве хаосит, тем временем продолжал рубить мечом даму, скорее раздражая её, нежели нанося серьёзный урон. Отмахнувшись от него в очередной раз, Алчность заметила Люциуса, вытаскивавшего из кобур пистолеты — радостно взревев, она повернулась к инквизитору и воздух между ними вдруг задрожал, превращаясь в узкую дорожку из марева, резво пробежавшую от ног толстухи прямо к человеку.
Вспомнив слова колдуна Сэм напрягся и вовремя!
Сорвавшись с места и выставив перед собой, на манер тарана, свою дубину, толстуха рванула вперёд, готовая превратить в пыль любого и любое, оказавшееся у неё на пути.
Проскочив до конца дорожки, она подпрыгнула в воздух — представить подобное, он не мог в принципе и, вкладывая в удар все силы, с грохотом опустила свою дубину на песок.
— Охренеть… Она так и танк расплющит! — Наблюдавший за всем этим со стороны Сэм, отпрыгнул он, когда Алчность ещё была на середине своего забега, вскинул пистолеты, предусмотрительно заряженные разрывными пулями — промахнуться по такой туше было просто невозможно.
— Сэм! В сторону! — Заорал, размахивая мечом псионик. Его другая рука, с по-особенному сложенными пальцами, взлетела вверх и человек, представляя — что сейчас произойдёт, рванул в сторону.
Воздух, вокруг колдуна, вскипел, наливаясь краснотой, вспучился, лопнул и из множества отрывшихся порталов, лязгая зубами в предвкушении еды, рванули — не тратя времени на обычный при переходе транс, десятки зубастиков.
— Ударная сварма, — пояснил инквизитору, подавая ему пиломеч, подбежавший Витус: — Спец абилка. Перезаряжается жуть как долго, но… — Не договорив он кивнул на Алчность.
Зрелище, разыгравшееся там было достойно кисти великого художника. Покрытая почти полностью шевелившимся буро зелёным ковром, Алчность, воя от боли, лупила по себе своей дубиной за раз превращая в слизь не менее пяти зубастиков.
Тщетно!
Стоило только плоти освободится от впившихся в неё клещей, как новые, из числа нетерпеливо подпрыгивавших у её ног сухопутных пираний, тут же карабкались по её складкам вверх, спеша ухватить свой кусок добычи.
Новый визг, на сей раз тоньше и громче предыдущих, совпал с появлением иных действующих лиц. Отбиваясь руками, ногами и мешками из её гривы посыпались наземь гоблины. Скатываясь по телу Её Стяжательства, они становились лёгкой добычей для поджидавших их внизу демонов и только единицам удалось вырваться из зелёного, щёлкающего голодными челюстями, кольца.
— Лихо ты её! — пнув опрометчиво подбежавшего к ним слишком близко зеленокожего гоблина — из его мешка на песок высыпалась куча самоцветов, покачал головой Сэм: — Я бы, пожалуй, и не отбился!
— А, ерунда, — отмахнулся колдун: — Отбежать в сторону — они же тупые, растянутся, и — по одному перебить. Хорошо, что она на месте стоит.
Словно услышав его слова, дамочка изменила тактику — отбросив дубину, она рухнула на пол, сотрясение заставило напарников покачнуться и принялась кататься, как человек, стремящийся сбить охватившее его пламя. Надо признать — такая манера дала результат. Демоны гибли под её тушей, предпочитая расползтись слизью, нежели разжать зубы и скоро — её катания заняли не больше трети минуты, всё было кончено.
Жалобно поскуливая, Алчность, вся перемазанная останками зубастиков, поднялась на ноги и, посмотрев на своих обидчиков ненавидящим взглядом, принялась бормотать что-то нехорошее, то опуская голову, то поднимая и бросая на них полные злобы.
— Слушай… — подтолкнул Витуса в бок Сэм: — Она, по-моему, похудела?!
И точно — наседавшие на неё демонята, хоть и не нанесли ей серьёзного урона, но так изгрызли свисавшие складки, что жир, прежде наполнявший их, вытек, добавив грязи в образовавшееся вокруг Алчности озерцо самого мерзкого вида.
— Фирму по похуданию открыть не хочешь? — Вновь толкнул его в бок Люциус: — Будешь их сдавать…
— В сторону! — словно проснувшись, псионик сильным толчком отбросил его в сторону, а на то место, где они только что стояли, рухнул здоровенный сундук, щедро разукрашенный замысловатыми золотыми узорами.
Бах!
Лопнув, он выбросил в стороны настоящий град золотых монет и драгоценных монет, осыпавший Сэма градом частых ударов.
— Под ноги смотри! — Отпрыгивая — красное кольцо проявилось прямо под ним, Витус торопливо махнул инквизитору рукой: — Нам эту стадию продержаться надо! Бей её! Слаба она сейчас!
Машинально кивнув, Сэм бросился к Алчности, всё так и шевелящей губами.
Стараясь не смотреть не раскачивавшиеся прямо перед его лицом огромные, с его голову, коричневые соски — в левом, на небольшом колечке был подвешен кулон с крупным алмазом, Сэм воткнул натужно зажужжавший меч прямо в солнечное сплетение и налег на рукоять, радуясь, что части её нижней анатомии надежно скрыты от его глаз многочисленными, обвисшими вниз, складками.
