— Имеются, — бросив на побледневшего парня тяжёлый взгляд, кивнул адмирал: — По первому классу пропустил такого святому, сэр.
— Вот и отлично, — откинувшись на спинку стула, потерял ладони Сэм: — Ну что, Пивиус. Вставай и рассказывай. Лёгкую смерть ещё заработать надо.
— Да, сэр, — вскочил со своего места монашек, вытирая вспотевшие ладони о рясу: — А, сэр? С чего мне начать?
— Начни с начала, — изрек классическую сентенцию, Шнек: — С самого.
— Д-да-да, господин адмирал, спасибо. Я так и сделаю, — часто-часто закивал парень: — Меня зовут, Пивов Сергей, мне двадцать три года, родился в…
— Стоп! — Постучал Сэм ложечкой по столу: — Ближе к теме, твоё золотое детство здесь мало кого интересует. Как в монахи попал, с этого момента говори.
— Да, сэр. — Торопливо отхлебнув сока из своей бутылочки он продолжил, косясь на Люциуса: — По профессии, сэр, я техник по ремонту коммуникаторов. Ну, вот… Как-то обратился к нам святой отец — Ну, за ремонтом. Я починил, мы разговорились, а он мне и предложил работать на Святую Церковь. По профилю — быть при монастыре ремонтником. Полное обеспечение, деньги, правда, небольшие, но при всём прочем — когда и одевают, и кормят, и келью выделили — согласитесь, сэр, в нынешних условиях от подобного не отказываются.
— Соглашусь, — не стал спорить Сэм: — Постриг сразу принял?
— Нет, сэр. Первый контракт, три года, я мирянином отслужил, в своё лоно меня потом, Церковь Святая, — совершил он Символ Веры: — Приняла. Вот тогда и постригли, сэр.
— А чего ради постриг принять решил?
— Сэр… — Закусив губу, Сергей замолчал, было видно, что в его душе идёт противостояние двух сил.
— Ты клятву давал, на священной книге, — напомнил ему Сэм, внимательно следя за отражением этой борьбы на лице молодого человека.
— Да, сэр… Но я и клятву молчать давал.
— Ясно, — выбрав с поднос, стоявшего по центру стола, пирожок, Жбан откусил сразу половину и продолжил в своей любимой манере — с набитый ртом: — Один на один, короче. Взаимно уничтожаются они, — проглотив кусок он стал выражать свои мысли более понятно: — Есть клятва на молчание, и есть — на поговорить. В нем, — ткнул он половиной пирожка в парня: — Ой, — Подобрав выпавший кусочек начинки и быстро закинув его в рот, штурман продолжил: — Плюс на минус в общем. Нет над тобой никаких клятв теперь, парень. Ну, — закинув многострадальные остатки пирожка себе в рот, он пожал плечами: — Ну, я так считаю.
— Жбан у нас — голова, — кивнул, соглашаясь с его словами Сэм и перевёл взгляд на колеблющегося парня: — Ты сейчас свободен от клятв. И церковной, и от той, что мне дал. А значит решение принимать можешь сам, своей головой.
— Вы так думаете? — недоверчиво посмотрел на него Пивиус: — Разве так можно?
— Можно, — уверенно кивнул в ответ Люциус, загнав в самый дальний уголок сознания ощущение, что он идёт по тонкому льду. Пытать Пивова ему не хотелось — под пыткой он мог наговорить лишнего, исказив картину, а информация была нужна самая что ни на есть точная.
— Я тебе как профессиональный святой, хоть и местного значения, говорю тебе, — ещё раз кивнул головой он: — Теперь ты от клятв свободен.
— А вы точно святой?!
— Господи! Ну, спроси любого, — повёл рукой Сэм: — Тебе все подтвердят. Если до планеты моей доживёшь, а это только от тебя зависит, там спросишь — тебе все так и скажут — святой он.
— А вы, сэр, вы как святым стали?
— Не обо мне сейчас речь. Рассказывай давай. Дальше. Чем тебя попы так прельстили, что ты постриг принял? Ведь, как я понимаю, тебе и без него жилось хорошо? Еда, кров и деньги ещё сверху?
— Всё так, сэр, но…
— Говори. Чем тебя они купили?
— Бессмертием.
— Чем?! — Сэм аж привстал: — Хотя погоди… Ты о каком бессмертии говоришь? О бессмертии души или тела?
— Ни того, ни другого, сэр, — покачал головой Сергей: — Душа она и так бессмертна, мне… Нам — тем, кто участвовал в Пальцах, проект так назывался — «Пальцы Господа», обещали бессмертие сознания.
— Это как?
— Ну, тело, вы же понимаете, сэр, оно стареет. Изнашивается, болезни там всякие. А Святой Престол обещал нам избавление от телесной оболочки и вечную жизнь в искусственном теле.
— Судья?
— Он был прототипом, — кивнул парень: — Но уже рабочим и практически готовым к массовому выпуску.
— Интересно, — пробарабанил пальцами по столу Люциус: — То есть вам обещали, в старости, как я догадываюсь, поместить мозг в подобное тело?
— Ага. В такое, или, но про это я мало знаю — слышал только название — проект «Адам», в живое, обычное — человеческое, тело. И так жить — меняя тела.
— И под это обещание, — посмотрел на него Сэм: — Ты и подписался пахать на Церковь, да?
— А кто бы отказался, — пожал он плечами в ответ: — Да и работа была интересная, платили хорошо, опять же. Вот только с кормёжкой не очень было. — При последних словах его живот издал характерный звук.
— Есть хочешь? — Тотчас участливо поинтересовался Жбан и протянул пирожок: — На ко, поешь. Организм молодой, ему питаться надо.
— А смысл? — передёрнул плечами, не одобряя действие штурмана, Сэм: — Всё одно в расход. Чего продукты переводить.
— На сытый желудок и умирать проще, — недовольно засопел толстяк: — И вообще, Сэм. Ты чего — хочешь паренька грохнуть? Он же рассказывает всё честно. Ты же откровенен с нами, да, Серёжа?
Серёжа быстро и часто закивал, торопливо прожевывая пирожок — говорить, как штурман, с набитым ртом, он не рискнул.
— Умирать никогда не просто, — потёр лицо ладонями, Сэм: — Уж поверь мне — я знаю. Доел? — поднял он глаза на парня: — Дальше пошли. Ты что делал? Конкретно — ты.
— Я модуль обработки информации делал.
— Подробнее.
— Информационные потоки, получаемые от внешних устройств, от разных, надо было синхронизировать и перевести из аналогового, — начал было пояснять он, но видя как поморщился Люциус, замолк.
— Проще объяснить можешь?
— Эээ… Ну сигналы шли из разных источников. От камер, микрофонов, датчиков дыма — я им вешал временной маркер и объединял в один поток. Так понятнее?
— Это ты про Судью?
— Да, сэр.
— Ясно.
— А мне — нет, — покачал головой Шнек: — Сэм, если ты понял — растолкуй.
— Он делал так, что мозг тот получал картинку со звуком и запахами от камер и прочего. Что происходит вокруг — то тот разум и видел, слышал и всё такое. Как мы сейчас. Понятно?
— Ого! Серьёзно… — во взгляде и голосе адмирала чувствовалось уважение к человеку, взявшемуся за подобную работу, причём к не только взявшемуся, но и сумевшему её выполнить.
