— Так каптер и выдал, сэр. Масса Динг. Сэр. Сказал — точно мой размер.
— Ха! Динг, он такой… — Надев на его голову берет — теперь эмблема красовалась точно над левым виском, отчего фигура на щитке, приняла верный вид — человечек грозно наклонившись вперёд был готов отоварить по полной любого, посмевшего встать на пути члена Братства. Дернув за правый край убора, одновременно и перекашивая на правую же бровь, Сэм лихо заломил свободную часть вниз.
— Вот… Теперь — порядок. — отступив на пару шагов назад он полюбоваться делом своих рук: — Ну прямо орёл! Там в ванной зеркало есть — сходи, глянь на себя — юнге вот примерно такой вид иметь положено.
Когда Сергей вернулся, его лицо было покрыто красными пятнами смущения.
— Что? — Понимающе хмыкнул Сэм: — Понравилось? Такому орлу любая девка даст! Помни моё слово — как на берег сойдешь — штабелями у ног валяться будут.
— Спасибо, сэр командир. Лихо вы меня, ну, в вид, привели. Спасибо.
— Пивов, — поморщился тот в ответ: — Ты уж определись — либо сэр, либо командир, а то какое-то масло масленое получается.
— А как верно?
— Зови просто Сэмом, — махнул рукой на чины и ранги он: — Один хрен, мы сейчас с тобой в равном положении.
— Это да, сэр Сэм, — погрустнел Сергей: — Эх… Фото бы сделать, да домой отправить. Вот бы мои удивились.
— Так в чём проблема? Камера у меня есть, была, вернее сказать, если не забрали, так что могу сделать твоим родным приятное. — направился во вторую комнату своих апартаментов Сэм, и, спустя пару минут вернулся, покачивая висевшей на веревочной петле, небольшой любительской камерой.
— Ты вот сюда, к терминалу связи садись, — принялся он командовать, отойдя к входной двери: — Во, вот так, в полоборота — словно тебя от дела оторвали. Ага, по-серьёзнее. Очень хорошо, — сделав небольшой шаг в сторону, Сэм присел на корточки: — Отлично! И иллюминатор со звёздами попадает… Так… Сделай серьёзное лицо… Сергей! Серьёзное, а не умное! Такому молодому как ты задумчивость не идёт. Ты же отцу да матери фото пошлешь, да? Не девчонке знакомой? Или ей? — Увидев, как парень начал наливаться краской, он понимающе хмыкнул: — Делаем два фото тогда, — колесико перемотки плёнки под его пальцами сухо щелкнуло, подтверждая наличие нового кадра перед диафрагмой и Люциус снова приник к видоискателю: — Ну, раз подруге, тогда да, лишняя задумчивость, затуманенность взгляда — позволительна. Ты, главное написать потом не забудь.
— Где написать?
— На карточке, где же ещё. — Затвор коротко звякнул, и Сэм снова заработал колесиком перемотки: — С другой стороны… С оборота. Мол — помню, люблю, тоскую. Или… Так. Подбородок чуть выше и налево. Не подбородок, всю голову… Ага, замри… Готово. — Выпрямившись он с наслаждением потянулся: — Всё. Отдам мехам нашим — они меня на это дело посадили, вот пусть со всеми этими проявителями-закрепителями и возятся. Да… А фото, ну, подруге, ты подпиши так… — Задрав подбородок к потолку, Сэм, задумчиво почесал шею: — Ага… Запоминай, — опустив голову принялся он декламировать: — Любимая! Хоть я и затерян в пустоте, ээээ… Нет — в чёрной бездне пустоты и окружен грубыми личностями, твой образ, который я ношу у сердца, — прервавшись Сэм подозрительно посмотрел на юношу: — Фото есть?
— Нет, — вздохнул тот: — При постриге отобрали — чтобы мирское не отвлекало от работы.
— Понял. Тогда — образ, который я ношу в сердце, запомнил? — дождавшись утвердительного кивка, Сэм продолжил: — Он является единственным светлым лучом в том тёмном и мрачном царстве, в чьи…
Стук в дверь прервал его монолог.
— Кого там черти несут?! — Пробормотал он себе под нос, поворачиваясь к двери: — Чего стучать-то?! Мы же запреты.
— Вы же позволите, командир? — в щель приоткрывшейся двери проснулась голова в белом поварском колпак.
— Снек! Дружище! Только не говори, что и тебя заарестовали?!
— Нет, сэр, — улыбнулся кок: — Я вам поесть принёс. Обед из трёх блюд и десерта — на две персоны сэр.
— Так чего стоишь?! — Распахнув объятья двинулся он к двери: — Я и так тебя всегда рад видеть, ну а уж с едой…
— Назад! — Отодвинув Снека проём загородила фигура десантника, направившего ствол своего штурмового карабина в живот Сэма: — От двери отошёл.
— Гай? Ты? — Узнал его Сэм: — Ты чего? Чего грубо-то так?
— Назад, — холодный лязг затвора показал отсутствие желания охранника вести конструктивный диалог.
— М-да… — вздохнув, Люциус сделал пару шагов назад и замер, облокотившись на стол с терминалом: — Нет, не Гай ты, Гай. После всего этого, — качнул он головой на ствол: — Для меня ты гей, в самом поганом смысле этого слова.
Если он и надеялся вывести десантника из себя, то его надеждам не суждено было сбыться — не отвечая и не показывая, что его задели слова Сэма, тот молча отодвинулся в сторону, пропуская Снека с подносом и, перешагнув порог, занял место подле дверного проёма.
— Мне сюда поставить, — замер он у стола и, дождавшись кивка Люциуса, принялся сервировать стол.
— Чем угостишь? — подойдя к столу, Сэм наклонился и втянув носом, поднимавшийся от тарелок пар, зажмурился от предвкушения пира: — Ну… Снек… И крем-суп, и жаркое… А блюда-то как красиво оформил. Я вот так и наловчился оформлять. Я больше по-простому…
— В сторону, — упёршийся в его спину ствол, заставил его покачнуться.
— От стола отойди. — Повторил охранник, очередным тычком заставляя Сэма подчиниться.
— Эй? Ты чего? — отступив от исходивших паром тарелок, он озадаченно посмотрел на Гая: — Это нам принесли, не лезь.
— Корост! — не отводя от недовольного заключённого ни глаз, ни ствола, позвал тот своего напарника.
— Чего тебе? — В проёме появился номер два.
— Контролируй их — я блюда проверю, мало ли что, — в его руке появился узкий кинжал, чьё лезвие тут же нацелилось на истекавший красноватым соком кусок мяса: — А не слабо ты ему тут наготовил, — сглотнув, Гай нацелился было отрезать кусок, как Снек, схватив его за руку, отвёл её в сторону.
— Ты чё, кок? — дернув рукой охранник высвободился и, с недоумением, посмотрел на повара, который, как ни в чём не бывала принялся выводить на куске мяса замысловатые узоры соусом, который он выдавливал из принесённого вместе с тарелками тюбика.
— Ааа… Понял. Без соуса оно да, не то, — оскалился десантник, отталкивая его, отчего узор на втором куске получился смазанным: — Ща мы заценим, — вновь нацелил он нож на кулинарный шедевр: — Как начальство кормят…
— Рот закрой, — негромким, но непреклонным тоном, произнёс Снек, во второй, раз не давая ему нарушить целостность блюда: — Не тебе готовил.
— Да те, чё? Жалко? Этим-то — какой с твоих стараний прок, — махнул ножом охранник в сторону арестантов: — И поголодать могут, всё одно — не долго им осталось. Ща — пара-тройка прыгов и всё, — повёл он лезвием около своего горла: — Обнулят их. Чего добро за зря переводить?
