— Нормальный ритуал, — пожал плечами Накачанный. — Для желающих омолодиться такое вполне себе в порядке вещей. Им и похлеще вещи случается делать, лишь бы достичь своей цели.
— Но зачем?!
— Подольше хотят протянуть. Денег у этих господ пруд пруди, жизнь у них очень сладкая, расставаться с нею им никак не хочется. Вот и придумывают всевозможные способы, как эту земную жизнь себе обожаемым продлить. Чтобы подольше свои земные деньки растянуть. На такие ухищрения идут, что расскажу, ты мне не поверишь. Да что тут такого особенного? Подумаешь, взрослая девушка, симпатичная даже. Такую слопать одно удовольствие.
— Хорошо, я понимаю, этим людям хочется прожить подольше.
— В идеале так и совсем никогда не умирать.
— Допустим, им этого хочется. Но при чем тут я?
— Сожрать тебя они собирались, чтобы вместе с твоей плотью получить твои силы, твою молодость. Чтобы продлить свои земные дни, свою никчемную земную жизнь.
— Разве это возможно? — изумилась Эдита. — Разве такое действует?
— Вероятно, на какое-то время — да. Или им так кажется. Ну на неделю, две, на месяц одного заряда молодости хватает. Потом, конечно, нужна следующая жертва. Новый подарок Хозяину, который обязательно поделится им со всеми своими последователями.
Эдита молчала, осмысливая услышанное. Значит, ей ночью не показалось и не почудилось. Ее и впрямь собирались употребить в пищу. Сожрать ее молодое тело, выпить ее юную кровь и заполучить себе ее силы, ее здоровье, ее жизнь.
— Что за чудовища! — вырвалось у нее.
— Обычные бездуховные люди, — пожал плечами Мурашов. — Сейчас таких пруд пруди. Люди, не верящие, что за гробом что-то есть. Или, наоборот, верящие, но те, кто нагрешил в своей земной жизни так сильно, что на прощение уже не надеется и не хочет его просить. Этим тоже страшно умирать. Страшно оказаться никем или подвергнуться вечным мукам. Вот такие люди и стремятся продлить свою жизнь, и любые средства им в достижении этой цели хороши. Ты не думай, ты была не первой, кого они «пригласили» на свой пир в качестве подарка Хозяину. Мы за этой шайкой-лейкой давно следим. Вот только накрыть их не получалось. Но тебе повезло. К тому моменту, когда тебя доставили к Хозяину в поместье на праздник, у нас тоже уже все было готово. Так что тебе ничего не угрожало.
Эдита вспомнила, что штурм начался как раз в тот момент, когда ее уже собирались начать разделывать на порции, и вздрогнула.
— Конечно, первый кусок должен был получить сам Хозяин. Но, увы, в этот раз ему ничего не обломилось. Мои коллеги действовали оперативно. И прежде чем церемония зашла для тебя слишком далеко, все преступное логово было накрыто.
— Так вот об этом человеке, о Хозяине, я и хотела с тобой поговорить. Там на празднике ведь Хозяин — это был тот коротышка в белом плаще?
— Да.
— Мне показалось, его голос я уже раньше слышала. Точно слышала! Его ни с одним другим не спутаешь. И знаешь, где это было?
— Где?
— У мамы в лаборатории.
Почему-то Эдите показалось, что ее знакомый ничуть не удивился.
— Вам с вашими коллегами уже удалось сорвать с него маску? Получилось выяснить, кто он такой?
— К моему огромному сожалению, задержать удалось хотя и многих, но далеко не всех.
Сердце у девушки замерло.
— В поместье имелся потайной ход, о существовании которого никто из нашей бригады не знал. Вероятно, о нем знал лишь сам Хозяин. И когда начался штурм, этот человек с небольшой группой приближенных без промедления покинул территорию поместья.
— Покинул!
— Мы не смогли их задержать.
— Как же так?! — огорчилась Эдита. — Вы должны были в первую очередь задержать Хозяина. Он же главный!
— Не совсем.
— Он вел себя на пиру так, словно он там главный. И все остальные его приветствовали как своего предводителя.
— Нет, он далеко не самый главный, но да, он из числа главных.
— Все равно! Вы его упустили! И я никогда не узнаю, кто он такой.
— Не волнуйся. У тебя еще будет возможность с ним увидеться.
— Где? Как?
Но Накачанный ей не ответил. Вместо этого он сказал:
— Приехали!
Эдита выглянула из окна и ахнула:
— Ничего себе! Ты уверен, что нам именно сюда?
— Да. Мы на месте, — подтвердил Накачанный, который выглядел и довольным, и встревоженным одновременно.
А вот у Эдиты не хватало слов, чтобы описать увиденное ею в окно машины. Она просто сидела и таращилась на огромное здание, высящееся за забором. Замок! Настоящий средневековый замок. Похожие замки разбросаны по всей Европе, и там они выглядят очень даже уместно. Но на фоне обычной российской действительности немыслимое нагромождение башенок, бойниц, переходов и подвесных мостов выглядело как нечто чужеродное и отчасти враждебное.
— Это… Это же что-то невероятное! — выдохнула девушка.
— Да уж невероятного тут хватает. Было бы желание повыпячиваться, ну и… и деньги.
О том, что земных богатств этим людям не занимать, отчетливо говорил замок.
— Пора приступать, — сказал Накачанный, остановив машину так, чтобы она не бросалась в глаза, а потом поманил друзей за собой.
Девушки вместе с Сашей и двумя другими мужчинами, которые так и не произнесли до сих пор ни единого звука, взобрались на небольшой холм, с которого было удобно вести наблюдение за замком. Тут росло несколько взрослых деревьев и густые кусты между ними, которые представляли собой надежное укрытие.
— Ну и ну, — пробормотала Эдита. — Вот это махина!
— Живут же люди, — завистливо произнесла Света. — В наше время и замки себе строят.
Все остальные лишь покивали в знак согласия.
Да, это был именно замок, со всеми полагающимися замку атрибутами — подъемным мостом, высокой каменной оградой с бойницами и даже рвом, до краев наполненным темной водой, еще не успевшей после наступления солнечной погоды покрыться тиной. Сам замок был высотой в три, а местами и четыре этажа. То сторожевая башенка выбивалась из общего ряда, то флигель, то еще какая-то надстройка с развевающимся над ней флагом.
Как без труда заметили все, флаг был снабжен точно таким же поделенным на двенадцать секторов кругом, как и отпечаток на плече у Эдиты. Девушка тоже это сообразила, и нельзя сказать, чтобы сильно обрадовалась. Если раньше у нее еще оставалась иллюзия, что предприятие, в котором ее зовет принять участие Мурашов, окажется безопасным, то теперь эти надежды развеялись как дым.
— И что мы будем делать?
— Тебе придется пойти туда.
— Мне?
— Да, тебе одной. Тебя они пропустят.
