– Анриариу Дартирравер, – бесконечная грусть льется в голосе незнакомки. – Это его душа. Она давно мертва.
Я молчу. Мне плохо. Мое сердце сжимается в ужасе и страхе и отчаянно бьется в груди.
– Хранительница, поднимись! – властно требует гостья в моей голове. – Поднимись, дитя!
Я не противлюсь ее желанию. Пытаюсь подняться, но ноги не держат. Эта душа слишком давит на меня, мне нет в ней места. Я вновь и вновь делаю попытку подняться, но все равно ничего не получается. Кружится голова и нестерпимо хочется пить.
Мной овладело лишь одно желание: лечь и не двигаться. Лежать и ни на что не реагировать. Вот только мое сердце не согласно, оно отбивает барабанную дробь, разливаясь в висках тысячью молоточков.
Наконец, шатаясь, поднимаюсь на колени. Медленнее, чем мне бы того хотелось, встаю на ноги.
– Молодец, – хвалит незнакомка. – Дитя, ты прекрасна.
Я не согласна с ней. Пот ручьем льется с моего лба, струйкой стекая по шее и рукам. Мне душно, муторно здесь. Я хочу убраться отсюда поскорее.
Мое желание было исполнено. В этот раз не было поля, не было выжженной земли, были высокие, с огромными колоннами по бокам, золотистые ворота.
– Вам так привычней, – с непонятной грустью разлился в голове мужской голос, я уже слышала его, там, стоя в центре круга. Это он обращался ко мне, это он вершил суд над архимагом, и это он просил меня принять дар. – Не бойся, дитя, ты должна войти.
Страх? Нет, его не было. Предвкушение? Тоже мимо. Мне было безразлично, и это не вязалось с моим характером, как будто это не мое чувство, а кто-то нашептал мне его. Передернула плечами, поправила волосы и только тогда сделала шаг к воротам.
Я шла к ним, а внутри меня было пусто. Ни одной мысли, ни одной эмоции. Так ведь не бывает? Или бывает? Я уже ни в чем не была уверена.
Что ждет меня за порогом? Неважно. Что я увижу? Мне неинтересно.
Расстояние сократилось, и вот я уже переступаю невидимую черту. С едва уловимым звоном захлопываются ворота. Меня поймали в клетку? Заманили в ловушку? Нет, сегодня мне подарили спокойствие.
– Здравствуй, Хранительница Времени, – убаюкивающе шепчут губы старухи.
– Здравствуй, – не отводя взгляда от сгорбленной фигуры, вторю я, – Госпожа Вечность.
Глава двенадцатая
Кто создал эти миры? В чьих руках нити судеб? Вселенная – колыбель для всего сущего. Ее законы и правила, ее причуды и желания – крепкий фундамент мироздания. Нам может только казаться, что мы – вершители собственной доли. Но механизм Вселенной крутит свое колесико, медленно отматывая каждую нить, возможно, обрывая, возможно, соединяя с другой нитью.
Мы желаем строить свое будущее сами, своими руками и своей головой. Мы стремимся к поставленным целям и достигаем их. Сквозь пот и боль, сквозь кровь и смерть, теряя и приобретая. Мы, сломленные или воспрянувшие духом, ищем себя. Какой должна быть наша дорога? Куда приведет она и получим ли мы то, чего жаждет сердце? Ответ на этот вопрос мы и ищем всю жизнь.
И Вселенная помогает нам: направляет безмолвной рукой, предлагает пути, тормозит, когда сворачиваем не в ту сторону, отбирает то, что убивает нас и меняет нас и наше сознание, чтобы в итоге мы сумели обрести истинное счастье.
Не бывает случайностей, не бывает спонтанных препятствий: все предопределено свыше. Нам не дадут ношу, которую мы не потянем. Каждая ситуация – проверка, а достойны ли мы большего?
Кажется, будто мы не просто куклы в руках умелого кукловода, мы – песчинки, сложившиеся однажды в одну картину. В чьих руках наши судьбы? Ответ один – в руках Вечности.
– Как спокойно твое сердце, Хранительница, – шамкают сухие губы.
Да… Все эмоции разом покинули мое тело. Нет учащенного биения, нет путаницы в мыслях, нет тех ажиотажа и мандража, которые обычно бывают в предвкушении удивительного. И это не фальшь. Теперь мне ведомо, откуда и безразличие, и ледяное спокойствие: в моей душе царит гармония, а Потусторонний Мир отрезал мою эмоциональную сторону, очистив мой разум от ненужного хлама.
– Возьми мою руку, дитя, – просит старуха и зачем-то отступает на шаг назад.
Очередная проверка? Не струшу ли? Не побрезгую ли ветхостью чужого тела? С улыбкой приближаюсь к старухе и бережно обхватываю своими пальцами ее ладонь.
– Расскажи мне о своей боли, девочка, покажи мне ее, – вдруг крепко вцепилась в мою ладонь, угрожающе потребовав мою историю.
Мне бы испугаться, замереть и зажмуриться, но я послушно пошла за Госпожой Вечностью, оглядываясь по сторонам. Мы шли и белесый туман расступался, а впереди…
– Мирка, а Мирка, ты же мелочь пузатая, – нависла старшая воспитанница приюта над маленькой растрепанной девочкой, в которой я с ужасом узнала себя.
Мне казалось, Рирьета стерлась из моей памяти. Я никогда не вспоминала ее. Ни ее, ни издевательств.
Я, маленькая я, не всхлипывала, молча обнимала колени, сидя в углу чулана, и исподлобья смотрела на свою мучительницу. Рирьета, красавица и умница. Какой же милой и доброй она была перед наставниками приюта! Как обходительна и нежна к сверстникам и малышам была она! Ее всегда ставили в пример нам, маленьким, еще не окрепшим ни духом, ни телом. Вот только…
Рирьета была ночным кошмаром всех маленьких детей, находящихся на попечении приюта. Юная магичка с довольно слабеньким даром отрабатывала на нас, малышне, свои силы.
Я не была единственной, кто часто ощущал себя с утра изможденной, кого постоянно тошнило и кто не мог связать два слова, чтобы объяснить, что происходит с организмом.
– Пузатая мелочь, возомнившая себя героем, – Рирьета оскалилась, обнажая белоснежные зубы. – Думала, тебе поверят? Думала, тебе сил хватит?
Я сильнее жалась к стене, ведь слишком хорошо знала, что последует дальше. Она вновь выпьет меня, как воду из гранитного стакана. И я, ничего-ничего не смогу сделать!
– Ты напросилась, малявка! – мгновение, и меня начинает трясти, голова кружится и слабость разливается по телу.
Такое чувство, что из меня уходят последние жизненные силы. Сердце неохотно бьется, дыхание едва различимо. Вспышка в сознании. Я умираю! Рирьета, сама того не осознавая, перешла грань! Перешла черту и попросту убивала меня.
Нет. Я не сдамся, я не умру вот так. Я сжимала кулачки, царапала пол чулана и всеми силами представляла перед собой стену. Как будто вот она и защищает меня от Рирьеты. Не доберется девушка ко мне, стена ее остановит! Сейчас, глядя на то, как я лежала на голом полу и кусала до крови губы, я отчетливо вспомнила, как выкручивало от боли, как ломило кости и как в сознании меня удерживал лишь один образ, к которому я отчаянно взывала.
Наставник Симар Апри. Именно к нему я обратилась этим утром за помощью. Именно у него я просила позаботиться о малышке Лиие, которой ночью сильно досталось от Рирьеты. Она практически высосала ее силы, оставив пустую, безжизненную оболочку. Нет, я не собиралась рассказывать, что же произошло с Лиией, нет, я не жаловалась на собственное самочувствие. Но… все было и так понятно. Ложь, порождающая очередную ложь… паутина, в которой запуталась сама.
