— И тот оказался на арене?
— Точно. Народ должен был насладиться зрелищем… Такая смерть ему нравилась — погибнуть с оружием в руках на глазах своей возлюбленной…
— Но она решила иначе?
— Да, она решила погибнуть рядом с ним. А Климент, поняв, в чем дело, бросился ее спасать.
— И они вырвались из цирка?
— Да. Благодаря Поэту и его друзьям покинули город и отправились в горы. Клемент тоже, куда ему было деваться после того, что он сделал? За ними, само собой, снарядили погоню. Солдат вел Черный Колдун под видом одного из офицеров. Ему нужна была Девушка. В ее жилах текла кровь Императора, а престол надо ведь не только захватить, но еще и удержать. Климент всегда был его основным противником. С него он и решил начать. Его стрела способна была преодолеть любое расстояние и пробить любой доспех. Но Девушка ее почувствовала и закрыла Климента собой. Вернула долг, как она сказала. И Колдун уже ничего не смог с этим поделать. Она умирала, и даже он не в силах был ее вернуть. Беглецы укрылись в пещере, и вот тогда Климент сказал: «Я пойду за тобой, где бы ты ни была». А Девушка… Девушка взяла с них клятву, что они остановят Черного Колдуна, потому что, дорвись он до власти… В общем, мир погрузился бы в бездну зла. Поэт тут же выдал слова клятвы, что-то вроде: кровью клянусь найти его, где бы он ни был, в этом мире или в прочих… Короче, накаркал. Кровь их смешалась в последнем рукопожатии… И все четверо почувствовали присутствие кого-то еще…
— Черного Колдуна?
— Люди дают и более идиотские клятвы, но далеко не все шастают по мирам с намерением выполнить их во что бы то ни стало.
— Желание четверых отомстить ему понятно. Но ему-то что в пещере понадобилось?
— А любовный напиток, который Колдун влил в себя по ошибке или добровольно? Вот и приложил к их дурацкой клятве свое не менее дурацкое заклятие. Это была единственная возможность встретиться еще раз.
— И что дальше?
— Они приняли бой и погибли. Последним был Логан. Смог доползти до своей возлюбленной и умер, сжимая ее ладонь. По-моему, красивый конец. Если это был конец. Хрен знает, что случилось дальше и как их телами распорядился Колдун.
— И ты серьезно в это веришь? — помедлив, спросила я.
Вадим хохотнул и пожал плечами. Мол, а как же? Это разозлило.
— Значит, мы несколько веков бегаем за этим типом… Надо полагать, без особого толку. Он всегда побеждает?
— Джокер говорит, все не так просто… Мир в движении и постоянно меняется. И мир, и мы, и жизнь вокруг. Но память о своем прошлом мы теряем, и если бы не карты, остались бы лишь странные сны. Джокер считал, карты создал Черный Колдун, чтобы найти нас в мирах. Но, видно, плохо за ними приглядывал, и они оказались у Джокера.
— Но если все так запутано, Клим может оказаться тем самым Климентом! Настоящим! А Колдун, возможно, и сам уже не знает, кто он!
Вадим вновь засмеялся.
— Колдун-то знает. В отличие от нас, он маг и волшебник.
— А ты не думал, что им мог быть Максимильян? — резко спросила я. — Он куда больше подходит на эту роль.
— Тебе видней, — помедлив, проворчал Воин и сделал еще пару глотков.
— Ясно, что Клима и Бергмана что-то связывает, — продолжала я. — Какая-то старая вражда.
Воин слушал, усмехаясь, я начала злиться и вместе с тем чувствовала какую-то странную растерянность, точно сама ни на мгновение не верила в то, что говорю.
— Я намерена все это выяснить…
— А я намерен его шлепнуть, — кивнул Волошин, поднимаясь, и направился к двери, держа в одной руке бутылку, а в другой стакан. — О чем уже говорил. Сделай милость, если этот тип все же объявится… Не стоит встречаться с ним за нашей спиной.
Дверь закрылась, и я еще некоторое время сидела не шелохнувшись. Хочу я того или нет, а история, похоже, повторяется. Настоящая или вымышленная — уже не важно. Клим говорил о моей страсти к предательству. Но разве в таких обстоятельствах есть выбор? По крайней мере, правильный выбор?
— Клима еще надо найти, — пробормотала я, выходя из ступора, поставила стакан на тумбочку и легла.
Завтракали мы вдвоем с Димкой. Вадим уехал до того, как мы проснулись. Буркнув «привет», Димка уткнулся в тарелку. Лионелла удалилась, а я пыталась угадать причину скверного настроения Поэта.
— Он за тебя взялся всерьез, да? — вдруг спросил он, поднимая голову.
— О чем ты?
— Видел, как Воин выходил от тебя ночью.
— Мог бы тоже заглянуть, если уж не спал.
— Серьезно? Судя по его грустной роже, ему ничего не обломилось, — нерешительно предположил он.
— Вадим приходил не за этим… — Я сложила руки на груди и попросила: — Расскажи мне свои сны.
— Вы что, с Воином сны обсуждали? — не поверил он. — Ты же все это терпеть не можешь.
— Он рассказал мне историю, которую считает нашей.
— А ты так не считаешь?
— Разумеется, нет.
Мой ответ вызвал у него раздражение, а еще обиду. Это удивило.
— Воина Бергман нашел в психушке. Но ты-то человек здравомыслящий.
— С чего ты взяла? — огорошил он. — То есть — да, конечно, я здравомыслящий человек. Который отлично понимает: как бы далеко ни шагнула наука, мы и малой толики не знаем… Почему я не должен верить Джокеру? Только потому, что он знает куда больше, чем я?
— Зря я завела этот разговор, — вздохнула я в досаде. — И все же… Если мы найдем этого типа, обещай, что не позволишь Воину сделать глупость.
— Что ты называешь глупостью?
— Убийство человека. На том основании, что он Колдун из сказки.
— А то, что он убил Бергмана, основанием не является?
— Тогда нам следует доказать его виновность и отправить в тюрьму.
Димка усмехнулся, но злость оставила его, а вот сомнения были.
— Я не знаю, как поступить, — подумав, сказал он. — У меня такое чувство… Дело не в Уголовном кодексе… Почему на самом деле ты хочешь его спасти?
— Спасти? — Я усмехнулась. — Если верить всей этой сказочной чепухе, спасать придется нас.
Мои слова вызвали у него печаль, и он сказал, кивнув:
— Да, без Джокера будет нелегко.
Вадим вернулся ближе к обеду и собрал нас в кабинете Бергмана.
— Старушенция оказалась права, — начал он. — У матери Вики был школьный друг, некто Шапкин Иван Николаевич, лидер местной ОПГ, погиб от рук конкурентов три года назад. Взорвали в собственной машине. Теперь что касается отца Вики. Он покончил жизнь самоубийством, и поводов лезть в петлю у него было предостаточно. Прежде всего долги. Задолжал он немало, и людям серьезным. Боюсь, продажей квартиры тут бы не обошлось. С Ниной в тот момент отношения тоже были ни к черту. После того как Зиновьев отказался продать квартиру, Кудрявцев жену поколотил. И она уехала к отцу в Мальцево. Оставшись в одиночестве, Кудрявцев выпил бутылку водочки… Очень опасная доза, скажу я вам. Руки-ноги еще действуют, а мир вокруг — уже кривое зеркало. Радость безгранична, а горе бесконечно. Самое то — в петлю лезть, что он и сделал. Вернувшаяся Нина обнаружила его хладный труп. Если верить документам, никаких сомнений, что это самоубийство, не возникло. Но… — Тут Вадим сделал паузу. — Особо никто этим делом заниматься и не собирался. У вдовы подозрений не возникло, и у матери Кудрявцева поначалу тоже. В полиции поспешили тему закрыть, но вскоре мать Кудрявцева явилась в полицию с требованием расследовать обстоятельства его гибели. Оказывается, соседи видели в тот день подозрительных личностей в подъезде, один из которых вроде бы похож на Шапкина. Однако никто этим делом заниматься не стал. Возможно, по лености, хотя и указания сверху мой знакомый не исключает. Учитывая, что у Зиновьева были кое-какие связи, мог и подсуетиться.
