— Если честно, я окончательно запуталась в происходящем, — пожаловалась я.
— Ничего, — утешил Вадим. — Все самое запутанное когда-нибудь да распутывается.
Мы не торопясь возвращались в село, когда я вдруг ощутила беспокойство, поначалу слабое, беспричинное, не беспокойство даже, а скорее его предчувствие. И начала настороженно оглядываться. Вадим довольно быстро обратил на это внимание.
— Что-то не так? — спросил он.
— Сама не пойму, — ответила я и вдруг сказала: — Надо вернуться.
— Куда? В пещеру?
Я пожала плечами, бестолково топчась на месте. И посмотрела в сторону кустов. Отсюда до них было довольно далеко, но беспокойство все росло, набирая силу.
— Ну, давай, покажись! — пробормотала я, теряясь в догадках: то ли призрак решил переместиться и теперь находится где-то за моей спиной, то ли мои чувства дают сбой.
Беспокойство уверенно набирало обороты, но я не понимала, что происходит. Голова кружилась, наворачивалась тошнота, и я подумала, что запросто могу свалиться в обморок.
«Может, меня отравили?» — явилась мысль, столь же нелепая, сколь и правдоподобная, учитывая происходящее. Кто отравил, Софья? А смысл? Вадим, судя по всему, дискомфорта не испытывал, правда, на меня взирал с тревогой. По крайней мере, он в порядке, что уже хорошо.
И тут вдруг откуда-то всплыла фраза: «Ни живой, ни мертвый». Из каких глубин моего сознания она явилась, кто знает, но эта фраза заставила взглянуть на происходящее иначе.
«Успокойся», — мысленно приказала я себе и вспомнила уроки Бергмана. Успокоиться, избавиться от мыслей и просто слушать… Просто слушать. Я стояла закрыв глаза, ровно дыша, вдох-выдох, чувствуя рядом присутствие Вадима, теплую волну сочувствия, исходящую от него. А потом… потом прошел холодок, словно перед встречей с мертвым, и тут же — всплеск чужого страдания. Я как будто отчетливо услышала стон, хотя вокруг было тихо — природа с ее обычными звуками. И вдруг я все ощутила полно и ясно: порхание крыльев бабочки, жужжание пчелы на цветке, движение муравьиных ножек по земле, а потом — все глубже, вниз, вниз…
Надо полагать, в обморок я все-таки свалилась.
— Лена, Лена! — испуганно повторял Вадим, и когда я открыла глаза, то поняла, что лежу в траве, а он поддерживает мою голову, склонившись к моему лицу. — Ты меня здорово напугала.
— Он где-то здесь, — пробормотала я.
— Кто? — не понял Вадим, я бы тоже не поняла.
Я села, подобрав под себя ноги, и помассировала переносицу, пытаясь избавиться от боли.
— Он или она. Без сознания, но еще живой. Где-то под землей.
Мы одновременно стали оглядываться. Вадим выпрямился и помог мне подняться.
— Как по-твоему, это далеко отсюда? — спросил он. Я виновато пожала плечами.
— Не знаю. Вряд ли бы я что-то почувствовала, будь это далеко.
— Я правильно понял? Где-то здесь, в пещере, колодце или какой-то яме, находится человек?
Мы вновь огляделись. Нагромождение камней слева, чуть дальше — густой кустарник.
— Ладно, — кивнул Вадим, — оставайся здесь, а я все как следует осмотрю.
«Человек без сознания, но еще жив, — сказала я себе. — Он может умереть в любую минуту. У нас нет времени… У него нет. — Я сделала глубокий вдох, мысленно обращаясь неизвестно к кому: — Веди меня».
Это было как сигнал, слабый, едва различимый. Но он был. Я сделала шаг, потом второй. Прислушалась. Повернулась на девяносто градусов и сделала еще шаг. Сигнал теперь слышался явственней. Я открыла глаза, и он тут же пропал. Значит, с закрытыми глазами мне проще концентрироваться. Что ж, пойдем вслепую.
Вадим, заметив мои манипуляции, поспешил подойти, молча взял меня за руку. И вновь я почувствовала теплую волну, исходящую от него. «Любовь, — подумала я отрешенно, точно все это меня не касалось. — Он меня любит». И испугалась, что сигнал затеряется.
Но я слышала его, и теперь, когда Вадим держал меня за руку, пошла быстрее.
— Вот здесь, — очень скоро сказала я и открыла глаза.
Мы стояли у самых кустов, в полуметре от моих ног лежал большой плоский камень.
— Ладно, — кивнул Вадим и попытался его сдвинуть.
Я была уверена, что ему это не удастся — камень сам по себе тяжелый, да еще наверняка успел врасти в землю. Но он поддался довольно легко.
— Ни хрена себе! — воскликнул Воин, то ли своим способностям удивляясь, то ли моим, и взялся за камень с удвоенным рвением.
Под камнем в земле была дыра с неровными обваливающимися краями, диаметром больше полуметра. Человек мог туда протиснуться, даже такой крупный, как Вадим. Но мне и думать не хотелось, что кому-то из нас придется туда спускаться. Я подошла и посмотрела вниз. Поначалу ничего разглядеть было невозможно. Но теперь я совершенно точно знала: там, в глубине, кто-то есть.
Вадим достал фонарик и, держась за край ямы, свесился вниз, после чего выругался вторично.
— Вызывай МЧС, — сказал он, поворачиваясь ко мне. В его взгляде было изумление, а еще настороженность. — Ты его нашла, — сказал он и покачал головой. — Охренеть!
— Кого нашла? — растерялась я.
— Кто ж знает? Какого-то бедолагу. Он не двигается, но если ты говоришь, что он жив…
Бригада МЧС прибыла в рекордные сроки. Я вышла к дороге, чтобы их встретить. К тому моменту мы с Вадимом уже условились, что будем говорить и как себя вести, решив обойтись полуправдой. Вадим был убедителен: кто ж поверит, что я отыскала под землей человека, руководствуясь каким-то мутным сигналом? Подобная откровенность — верный способ возбудить подозрения и заполучить неприятности. Поэтому наша версия выглядела так: мы прогуливались, намереваясь попасть на маяк, услышали стон, поначалу решили, что нам показалось, но стон повторился. Мы попытались выяснить, откуда он доносится, и возле кустов обнаружили яму, в которой и находился человек. Докричаться до него не удалось, по-видимому, он без сознания.
Машина подъехала почти вплотную к кустам, насколько позволяли камни. Прибывших было пятеро, один из них, как Вадим недавно, заглянул в яму с фонарем в руке.
— Я спущусь, — сказал он, поднимаясь с колен. — На месте оценю ситуацию.
Работали они сноровисто. Вскоре мужчина был внизу и крикнул:
— Вроде живой. Здесь каменный мешок. Мы сможем расширить отверстие?
— Наверное. Вопрос, сколько на это уйдет времени.
— Боюсь, времени у нас как раз и нет.
Они еще некоторое время совещались. К тому моменту прибыла «Скорая». Какие повреждения получил мужчина, было неясно, однако решили срочно поднимать его наверх. Само собой, нас попросили держаться подальше, но не гнали. Я была уверена, очень скоро здесь соберется все село. Однако, странное дело, появление машины МЧС, а потом и «Скорой» вроде бы осталось незамеченным.
