Домой, как всегда, Он отправился пешком. Я сидел тихо, забившись в угол Его сознания, боясь побеспокоить. Он шел к подземному переходу, над которым произошла авария. Вернее, произойдет. С этого все и начнется. На то, чтобы осмыслить случившееся, у меня было несколько минут.
Перенос в прошлое на целых десять дней меня не убил, но совершил нечто более ужасное. Я теперь находился в своем теле, пользовался всеми его органами чувств, но не мог управлять им. В мозгах, в сознании этого тела нас было двое. И мне была отведена роль гостя. В памяти всплыла Катина теория о кинотеатре. Черт, похоже, я приперся на чужой сеанс и уселся в кресло, уже занятое другим зрителем.
Тихо-тихо, боясь Его напугать, я произнес:
— Игорь, я тут!
Трудно представить более идиотское обращение из глубин подсознания, но попробуйте-ка, поставьте себя на мое место в тот момент.
Игорь замер на месте и принялся озираться по сторонам. Я почувствовал, как напрягся его слух. Забавно это — видеть и слышать чужими глазами и ушами. И при этом не знать, о чем думает хозяин тела. Его мысли для меня были недоступны. Вероятно, решив, что ему послышалось, Игорь пошел дальше. До перехода оставалась пара минут ходьбы.
Дождь усилился. Пара капель упала за шиворот и потекла по спине. Руки подняли воротник, а ноги перешли на легкий бег. Игорь бежал к переходу, желая поскорее укрыться под его сводами. До меня вдруг дошло, что мимолетная задержка минутой раньше, может стать для него фатальной. Я вспомнил, как помятый автомобиль рухнул прямо за моей спиной, меня тогда спасла буквально доля секунды. И, уже в полный голос, я вновь обратился к себе самому:
— Беги в переход! Беги изо всех сил! В переход!
Очевидно, этот призыв был больше похож на внутренний голос, чем предыдущая попытка познакомиться. Как бы то ни было, Игорь прибавил скорости. Все прошло как по расписанию. Едва он начал спуск по ступеням, как за спиной упал автомобиль.
И тут на меня снизошло очередное озарение.
Все предрешено. Ход времени неумолим. Любые попытки на него повлиять оборачиваются событиями, которые подтверждают, что ты, жалкая букашка, лишь делаешь то, на что был запрограммирован. А если пойдешь на кардинальные действия, сломаешь важный винтик в Системе, тебя просто не станет. В данном случае винтиком являлся ключ-брелок в автомобиле, который скоро охватит пламя пожара. Если позволить сгореть ретенсеру — будет уничтожена ключевая деталь. Без нее не случится последующих событий. И меня — НАСТОЯЩЕГО меня, обитающем в ЧУЖОМ сознании просто не станет. Ведь сейчас я — лишний элемент. Ошибка, возникшая в ходе работы Системы. Тем, кто изобрел и настроил этот механизм, можно было только восхищаться. Да, как и в любой Системе, могли возникать сбои. Но здесь все было построено так, что Ошибка, пытающаяся всё изменить, устраняла сама себя. Идеально.
Обдумывая все это, я наблюдал: как ноги выбивают ветровое стекло, как руки тянут водителя. Моему альтер эго было сейчас не до наблюдений, зато я спокойно разглядывал человека за рулем. Водитель был без признаков жизни. Почему-то мне было совершенно ясно, что он мертв. Сердце его еще билось, но, когда пальцы прикоснулись к руке мужчины и нащупали пульс, я совершенно четко осознал, что он мертв. Его мозг был мертв. Это ощущалось на недоступном ранее уровне восприятия. «Да я теперь гребаный экстрасенс!» — промелькнула шальная мысль. И продолжил наблюдать. Руки немного развернули тело водителя, до этого лежащего лицом вниз, и я его узнал. Это был Андрей Николаевич Бонд. Лицо сильно постарело, покрывшись глубокими морщинами, но узнать его было не сложно. Вот же ж, как оно получилось, товарищ Бонд. Я пытаюсь исправить свои ошибки, а вы свои. Но ваша игра заканчивается здесь, а моя еще продолжается. И, будьте уверены, я приложу все усилия, чтобы меня не постигла ваша участь. Один только момент смущал меня: если руководитель всего этого мутного проекта только что погиб, то что будет дальше? Кто теперь меня ловить будет?
Игорь тем временем все еще пытался вытащить тело водителя, несмотря на разгорающееся пламя.
— Да брось ты его! Это бесполезно… — надо было ему помочь.
Игорь отпустил мужчину и принялся оглядываться в поисках решения. Эх ты, дубина, все тебе надо подсказывать.
— Ключ бери! А, нет, погоди. Огнетушитель поищи, в багажнике, ага, — сейчас он воспринимал это как подсказки внутреннего голоса, — Да ключом он открывается! Да, давай, нажимай уже.
Кнопка была нажата, и мы отправились в прошлое на десять минут, теперь уже втроем: я, снова я и ретенсер. Привыкший к «прыжкам» я с улыбкой наблюдал за тем, как ничего не соображающий Игорь мечется по тротуару в попытках понять, что произошло. Прекрасно зная, в каком он сейчас смятении, я решил не беспокоить его своими комментариями. Зачем сводить человека с ума раньше времени? А мне есть, о чем подумать. Например, о том, что будет теперь, когда Бонда не стало.
Тем временем Игорь взобрался на склон и осматривал дорогу, в поисках автомобиля. Я выругался про себя. Черт, ну конечно! Паззл, рассыпавшийся несколько минут назад, вновь сложился. Рано я попрощался с Бондом, рано…
Глава 27
До самого дома мы шли молча, погруженные в собственные мысли. Звучит немного по чокнутому, правда?
Я обдумывал, как же установить контакт с хозяином тела. Это было нелегко, несмотря на то, что мне было известно о нем абсолютно все. Я придумывал разные варианты, затем прикидывал, что было бы, если в моей голове чей-то голос произнес ту или иную фразу. И каждый раз ответ был один: голоса в голове — признак сумасшествия. Поэтому я предпочел пока сидеть молча. Вместе с тем, стараясь сохранить рассудок Игорю (буду по имени величать, ну, не звать же его «Хозяин», в самом деле), мне надо было подумать и о себе. Несмотря на то, что за последние дни я уже был морально подготовлен к любым странностям, переход в нынешнее состояние выбил меня из колеи. Труднее всего было принять, что я теперь не Игорь. А он — не я. Два разных человека. Вернее, он человек и личность, а я просто — личность. Тело, в котором я провел всю жизнь, теперь было чужим. И мне, похоже, до конца дней отведена роль безучастного наблюдателя. Это как оказаться в одиночной камере, но при этом еще и лишиться тела. Попробуй-ка тут не свихнуться. Вот потеха то будет, когда в голове у Игоря начнут раздаваться дикие вопли обезумевшего меня. Не думаю, что в этом случае он сможет долго продержаться. Двойное сумасшествие — уникальный случай в медицине!
Между тем Игорь пришел домой. Стянул с себя сырую одежду и начал набирать горячую воду в ванну. На мгновенье он задержался у зеркала, глядя самому себе в глаза. Смотрел и я. Интересно, о чем он сейчас думал? В зеркале отображалось вполне себе симпатичное лицо молодого человека. Ни морщинки, ни седого волоска. Жаль, браток, уже совсем скоро ты постареешь на несколько лет.
Игорь забрался в ванну и, расслабившись в тепле воды, испустил довольный стон. Ему было хорошо, и мне было хорошо. Я подумал, что это отличный момент продолжить знакомство. И, стараясь чтобы это прозвучало спокойно и уверенно, произнес:
