– По крайней мере, – обратился он к коню, – сегодня солнце все-таки выглянуло, поэтому последуем совету Стрельца и пойдем вслед за ним.
Впрочем, выбора у них не было. Единственная широкая каменистая тропа от входа в пещеру забирала направо и, огибая каменный уступ, уходила вверх.
Людо взялся за недоуздок, но не для того, чтобы вести коня за собой, а чтобы помогать Ренти на долгом трудном пути.
– Пошли, – сказал он, и они принялись карабкаться вверх, а их длинные тени скользили за ними в розовом закатном свете.
Тем временем тропа сужалась и становилась все круче и круче. Камни опасно шатались под ногами. Людо, привычный к горам, карабкался не хуже козы, но старый Ренти не бывал на верхнем пастбище уже несколько лет, к тому же коню мешала хромота. Беспокоясь о нем, Людо поднимался очень медленно – медленнее, чем ему хотелось бы, потому что солнечный свет угасал, а воздух остывал. Не говоря о том, что мальчик изрядно проголодался, а кругом не было ничего живого, только скалы. Ни птицы, ни кустика, ни сухого чертополоха, который в родной долине рос даже на такой высоте.
– Попадись нам навстречу коза, мы бы знали, что тебе будет чем подкрепиться, – рассуждал Людо вслух. Сам он как-нибудь обойдется, но старина Ренти такого не одобрит.
Не успела эта мысль прийти ему в голову, как Людо и впрямь увидел горного козла. Словно тень мелькнула наверху. Последний луч заходящего солнца вспыхнул в желтых глазах. Козел подпрыгнул, и Людо увидел, что это не дикий горный козел, а огромный черный самец, очень похожий на вожака стада, которое он пас летом. А где стадо, там и пастух. Людо приложил ладони ко рту и прокричал йодлем. Звук эхом прокатился по горам.
– Незачем так шуметь, – сердито промолвил кто-то. – Всех перебудишь.
Людо замер и огляделся. Никого, ни единого живого существа, кроме старого коня и черного козла. Ренти говорить не умел, по крайней мере с Людо. А козел? Людо видел, что Ренти смотрит на козла, задрав голову и навострив уши.
Спустившись с горных круч на тропу, где стояли Людо и Ренти, – он двигался легко, почти небрежно переставляя ноги с одной невидимой опоры на другую, только щелкали черные копыта, – козел, склонив голову набок, всмотрелся в мальчика холодными умными глазами.
– Далеко же ты забрался, никогда бы не подумал. Стрелец немногих пропускает. Должно быть, это из-за коня. Он питает к ним слабость, что, если вдуматься, вполне объяснимо. Дело явно не в тебе! Ты всего лишь мальчишка и к тому же не отличаешься сообразительностью, а он разборчив…
– Это ты говоришь? – спросил мальчик.
Возможно, Людо и не отличался сообразительностью, но представь себя на его месте! Лучи заходящего солнца пробились между горными пиками, на камни легли длинные темно-синие тени, а угольно-черная шерсть козла, который размером в два раза превышал вожака стада, вспыхивала и переливалась в отраженном от скал закатном свете. В золотистых холодных глазах светились ум и хитрость.
– Да уж, соображаешь ты небыстро, – повторил козел. – Конечно я, кто ж еще? Не этот же несчастный, которого ты тащишь в поводу.
– Ренти – звездный конь! – воскликнул Людо, задетый за живое.
Козел заблеял. Если ты знаешь коз так же хорошо, как знал их Людо, то тебе известно, что даже обычные козы нередко смеются, обычно над людской глупостью. Козел кивнул, и его великолепные рога сверкнули, словно отполированные.
– Нашел чем удивить! А ты идешь вслед за Солнцем. Впрочем, едва ли ты преуспеешь, но я тебе не враг и не собираюсь чинить препятствия. Даже помогу.
Козел задумчиво принюхался, тряхнул шелковистой бородкой и покосился на Людо:
– Я слыхал о тебе, мальчик мой, и пусть ты не семи пядей во лбу, ты был добр к моему народу, и о тебе хорошо отзываются.
В то же мгновение со звуком, который Людо не перепутал бы ни с каким другим, на краю обрыва возникла первая козочка: цокали изящные копытца, приближалось стадо. Козы, числом не менее сотни, как раньше их вожак, грациозно запрыгали вниз, качая рожками и кося желтыми глазами. Словно с горы обрушился водопад белой, серой и коричневой шерсти. Это были самые обычные козы, и ни одна из них не умела говорить. Обступив Людо, Ренти и черного козла, козочки заблеяли.
– Да это же Хайди, Лотти и малышка Сисси! – удивленно воскликнул Людо и обернулся к черному козлу, который взирал на него с хитрым прищуром золотистых глаз. – Они из моего стада! Прошлой весной они упали в пропасть, когда после бури обвалилась скала, и я думал, они погибли!
Черный козел качнул рогами:
– Верно, и ты трижды спускался за ними и не ушел, пока не убедился, что надежды нет. Я же говорил, я все про тебя знаю.
Людо наклонился над козочками из своего стада, чтобы почесать им рожки.
– Лотти просто красотка! Стала лучше, чем раньше. А Хайди… – Людо запнулся, не веря своим глазам. Раньше морду старушки Хайди перерезал старый шрам, а копытца не мешало бы подточить. Теперь шрам исчез, а копытца были ровные, как у козленка. Но это была все та же Хайди с коричневым пятном над правым глазом, да к тому же она терлась о ногу Людо, как всегда. А что до третьей козочки… Людо прекрасно помнил, как в последний раз видел малышку Сисси со сломанной шеей в луже крови на каменном уступе. А теперь она как ни в чем не бывало скакала перед ним и тыкалась в него мордой, прося почесать за ушами.
Поверх голов козочек Людо посмотрел на черного козла, который кивнул:
– Да, ты прав. Они мертвы. Я же сказал, большего ты сделать не мог, это сделал я.
– И я могу забрать их с собой?
– Не можешь, да они и не захотят. Ты оставишь их здесь, со мной.
Людо сглотнул:
– А кто вы… господин?
Если бы кто-нибудь сказал Людо, что он обратится к козлу «господин», мальчик счел бы того сумасшедшим. Впрочем, он счел бы сумасшедшим и того, кто сказал бы ему, что когда-нибудь на горном перевале он будет вести беседы с козлом.
– Можешь звать меня Козерогом, – отвечал черный козел.
Бедный Людо дрожал как осиновый лист. Трижды пытался он задать тот вопрос, который, я уверена, к этому времени возник бы у тебя в голове.
Наконец до смерти перепуганный Людо еле слышно прошептал:
– Выходит, я тоже умер?
Козерог фыркнул. Не слишком вежливо, но ободряюще.
– Скоро умрешь, если будешь стоять как истукан, покуда Солнце уходит. Ты должен миновать перевал до темноты, мальчик мой, иначе ночью замерзнешь. Ступай, не стой столбом. Не бойся, с дороги не собьешься. Поднимешься на перевал и дойдешь до ручья. А после сам разберешься.
Закончив свою речь, черный козел отвернулся и, оттолкнувшись всеми четырьмя копытами, запрыгал вверх по козьей тропе, узкой, как лента, прямо над тем местом, где стоял Людо. Солнечные лучи в последний раз отразились от полированных рогов, а золотистые глаза внезапно сверкнули злобной насмешкой.
