Вова спустился, прошел несколько гаражей и, нащупав в кармане ключи, открыл свой. Стальные двери громыхнули и заскрипели, разрушая всю конспирацию. Теперь быстро. Вова включил свет, не глядя на полки, прошел к дальней стене, опрокинул колонну летней резины, резко рванул грязный линолеум, так, что вокруг защелкали отлетевшие мебельные гвоздики, поддел доску и стянул зубами перчатку, чтобы открыть сейф в полу. Простая комбинация – 958. Сверху лежал черный ТТ, под ним – пакет с документами. Через прозрачный целлофан виднелись черно-белые ромбики фотографий. Вова замер и прислушался. К гаражу, шурша щебнем, подкрадывался автомобиль.
Трудная мишень
Заляпанная грязью «Нива» ползла между одинаковых гаражей. Никиту подмывало поиздеваться над Михасем, но тот и без этого нервничал.
– С левой стороны, точно помню. Дверь такая синяя. Ну, бля, они все одинаковые-е-е, – начал подвывать Михась.
– Мне показалось или Левый не очень Кита поймать хочет? – постарался отвлечь его Никита.
– Не хочет, нет, не хочет, – повторял Михась, вглядываясь в гаражи. – Не на этой линии, разворачиваемся.
– Почему не хочет?
– Да и так понятно, Кита подставили. Начальник так сгоряча наговорил. Так-то хер с ним.
– Че, простят его теперь?
– Ну, не простят. Просто зачем сейчас за него десять кусков отваливать? Он столько не стоит, – воспроизвел явно не свои мысли Михась.
– Вон, глянь, – Никита даже привстал. – Там свет горит.
– Да это справа, а не слева, – ответил Михась, но переключился на первую скорость, словно собираясь подкрасться.
Они были метрах в тридцати, когда из гаража вышел мужик в ватнике. Он приподнял левую руку с пакетом, заслоняясь от света фар. «Нива» подъезжала ближе.
– Бля буду, Кит! – заорал Михась и ударил по тормозам.
В это же мгновение Вова поднял правую руку и два раза выстрелил. Михась с Никитой пригнулись, но пули прошли мимо машины.
– Где пистолет?! – крикнул Никита, приподнялся и увидел, как Кит бросил на гараж свое оружие, следом пакет и, оттолкнувшись от двери, начал подтягиваться к крыше.
Никита достал из бардачка «макаров», распахнул дверь, прицелился и выстрелил. Против его воли рука в последний момент дрогнула и взяла прицел выше. Кит распластался на крыше, потом вскочил и, пригибаясь, побежал, так что железо под его ногами загромыхало. Никита рванул к гаражу. С пистолетом в руке подтягиваться было неудобно. Ничего лучше не придумав, он взял ПМ в зубы. Дверь ушла из-под ноги, Никита повис, пистолет выпал изо рта. Когда он оказался наверху, Кит спрыгнул со второй линии на улицу. С Карла Маркса донеслось «Поехали!», невидимый автомобиль закашлялся, взревел и уехал.
– Ушел, – сказал с гаража Никита подошедшему Михасю, потом заметил под ногой ТТ, брошенный Китом, и сунул его в карман куртки.
– Ты тот еще снайпер, в Кита не попал, – заметил Михась, понял, как это звучит, и начал ржать. Все еще смеясь, он поднял с земли свой ПМ. – Пацаны обоссутся, когда узнают. В Кита не попал!
Никита спрыгнул с крыши и прошел в гараж. На полках вдоль стен стояла обычная рухлядь: банки, свечи, грязные тряпки. Пахло маслом и бензином.
– Тачки тут нет, – констатировал Михась. – И че мы тогда под пули лезли?
У дальней стены валялись колеса. Никита подошел к ним и увидел в полу сейф. Как в пиратской сказке, на дне его лежали вывалившиеся доллары. Значит, правильно он думал, что у Кита есть нычка.
– Ты слышал, чтоб Кит про «СВ» говорил?
– Не, не знаю, че такое, – почесав пистолетом подбородок, ответил Михась. – Слышь, Пионер, откуда ствол взял? Э, ты в людей не целься.
Выстрел отбился эхом от стальных стен. Рука не дернулась. Михась лежал. Никита встал над ним и смотрел, как из дырки на несколько сантиметров выше левого глаза стекает кровь. А ведь целился в середину лба. Люди, конечно, не мишени, но пистолет надо пристрелять.
Огни трассы
Все шло не так, как задумывал Вова. Еще эти пустые дни на даче, когда не знаешь, чем себя занять. Обогреватель с холодом не справлялся, и в промерзшем доме все время хотелось спать. Вроде поездка должна развеять, но присыпанная снегом, однообразная трасса еще сильнее вгоняла в сон.
Старенький «ЗИЛ-130» тряхнуло, колеса зашуршали по обочине. Вове было даже неинтересно, зачем остановились, пока холод не влетел в открытую водительскую дверь.
– Какие проблемы, начальник?
– Права, техпаспорт, показывай, че в кузове.
– Пустой, – спрыгнул из кабины водитель. Грохнул задний борт кузова, шаги вернулись. – Ага, это сменщик, отсыпается, ему в ночь ехать. Да, гражданин начальник, до Москвы, как написано.
Вова чувствовал, как гаишник смотрит на него, потом дверь хлопнула, завелся мотор.
– Делать нечего, доебываются на выезде, – пробурчал шофер.
Имя водителя Вова не запомнил, поскольку разговаривать с ним не собирался. У него было широкое лицо, все в мелких угрях, и неприятная манера «по-блатному» растягивать гласные в словах. Главное, «ЗИЛ» на ходу и взял за рейс немного.
Под колесами опять был асфальт. Вова поворочался, пытаясь устроить ноги. Запах дешевой сигареты водителя мешался с тяжелой вонью тысяч выкуренных ранее. Сон путался в обрывках дурных мыслей, стараясь вырваться из неуютной тьмы и снова в нее погружаясь.
Всплывая из мутного сна, Вова зажмурился. Солнце, хоть и зимнее, нагревало стекло и слепило.
– Как на Москву едешь, все время в глаза бьет, – будто стерег пробуждение, тут же сказал водитель. – Может, пожрать остановимся? Сызрань проехали.
– В Пензе остановимся. – Вова опять закрыл глаза, наблюдая красные пятна на веках. От этого разболелась голова.
* * *
Придорожная кафешка навсегда пропахла советской столовой. Вова даже хотел уйти, но водитель сказал, что здесь нормально, и бодро пошел к раздаче. На обед были щи из квашеной капусты и гречневая каша с мясом. Оба блюда были одинаково несъедобны. Шофер нервно начал есть, потом сказал, что у него прихватило живот, ушел в туалет и пропал. Вова сделал глоток компота из сухофруктов, понял, что сейчас его нервы сдадут, и купил бутылку водки.
– Вы бы повкусней готовили, а то, если не в курсе, капитализм наступил, – не удержался на кассе Вова.
– Не нравится – не ешьте, – предсказуемо ответила буфетчица.
Водка была дешевая, но функцию свою выполняла. За заляпанным грязными ошметками окном по трассе проносились машины. Вроде Вова едет в Москву, можно было бы навестить мать и сестру, но им придется все объяснять. После того как продали родительскую трехкомнатную «сталинку», сестра с мужем уехали в столицу, прихватив маму. Вова, как человек, отдал им все деньги, только все равно остался «бандитом». Как будто отец честно на трехкомнатную заработал. Как будто муж сестры – бухгалтер – святым делом занят. Два года прошло, а до сих пор обидно. Ему в Москве не до родственников, тем более времени нет. Водитель сбежал, что ли?
