* * *
В доме Никиты не было покоя, несмотря на поздний час. В ванной тарахтела стиральная машина «Малютка», в зале бубнил телевизор, на кухне шумела вода и гремела посуда. «Опять поссорились», – устало догадался Никита, развязывая шнурки.
– Ты где по ночам пропадаешь? – вышел из зала отец в своем худшем виде – трезвый.
– На работе.
– А позвонить с работы нельзя?! Предупредить, что задерживаешься? Мать волнуется, наверное?
– Кто его на эту работу устроил?! Кто ребенка в банду отдал?! – вышла с кухни мама.
Оказалось, скандал не кончился. Никита проскользнул на кухню, но родители последовали за ним.
– Ты заканчивай эти хождения ночные! – пытаясь отвести удар от себя, кричал отец.
Не отрываясь от стакана воды, Никита бросил на стол пачку долларов. Они разлетелись веером.
– Мне завтра вставать рано, кончайте орать, – закрепил победу Никита и ушел в свою комнату.
Конверт с остатками денег он спрятал за посаженный по углам на клей плакат с Ван Даммом. Потом лег, но дребезжание стиральной машинки навевало плохие мысли. Надо подумать о чем-нибудь хорошем. Деньги теперь есть, но что купить, не приходило в голову. Никита хотел представить Вику, но ее лицо расплывалось, а запах волос не вспоминался. Вот отдача от «макарова», как она идет по руке в плечо, как все вокруг замирает и слепнет от выстрела. Невидимый и непостижимый полет пули начинается с движения его пальца, а кончается в голове другого человека. «Удивительно, как быстро это происходит», – не успел додумать Никита. Сон выстрелил, он вздрогнул, мир исчез.
Девять залпов
По описаниям Олега выходило, что он ездил в другую Москву. Столица украшена гирляндами и готовится к Новому году. Шофер – балагур, доехали быстро и весело. В придорожных кафе кормили на убой, шашлык отменный. Заметив, что рассказы не находят у Вовы отклика, пришлось замолчать.
– Новый год скоро. С фейерверками заканчиваем, – констатировал Вова. – Ты же на работу не собираешься возвращаться?
– Не хотелось бы, – ответил Олег. – Мне на складе предлагали одноразовыми зажигалками поторговать.
– Это все мелочи, Олежка. Есть у меня одна идея, если повезет, можем в пять раз больше заработать. Один мужик предлагает слиток платины, она краденая, но это неважно. Мы ее переплавим на украшение у одного умельца и продадим.
– Вроде нормально, – задумался Олег, щелкая бензиновой зажигалкой, сувениром из столицы. – Сколько просит?
– Шесть пятьсот. Ты с ним встреться, поговори, адрес я тебе сейчас напишу. Он обмана боится, придумай способ надежный, как ему деньги передать. Не знаю, поторгуйся, может, он цену сбросит.
– Ладно, – быстро согласился Олег, стараясь в последнее время у Вовы надолго не задерживаться. – Я смотрю, ты тетради отцовские достал. Читал?
– Немного.
– Там в начале ерунда всякая про завод, а с конца ничего так, интересно бывает. Сейчас найду, старая тетрадка такая. О! Вот эта. Почитай, там прям приключенческий роман.
Вова без энтузиазма взял тетрадку и протянул Олегу листочек с адресом.
– Да это с Безымянским рынком рядышком совсем, заеду на днях. Сейчас перед Новым годом самая торговля пойдет, я, наверное, у тебя, Вов, реже бывать буду.
* * *
Фейерверки продавались даже лучше, чем рассчитывал Олег, иногда среди дня приходилось подвозить на точки новые ящики, и просьбу Вовы договориться о платине выполнить никак не получалось. Пришлось спланировать день так, чтобы Безымянский рынок остался последним пунктом.
Утомленный Олег остановил «четверку» на улице Свободы и, сверившись с адресом, пошел к старой двухэтажке с облетевшей синей штукатуркой.
– Я Олег. Вова дал адрес, сказал с вами договориться. Вы же Игорь?
– Угадал, – ответил смуглый мужик и прошел на кухню.
Синяя краска на метр от пола, дальше – осыпающаяся побелка. Лампа в патроне на черном проводе. Ветхая оконная рама с фрагментами былой краски, грязное стекло, за стеклом – тьма. На плите, пытаясь сбросить крышку, невыносимой рыбной вонью кипела кастрюля. Сложно было поверить, что человек по своей воле может такое готовить. С некоторым облегчением Олег увидел на соседней табуретке серую полосатую кошку. Хотел ее погладить, но та прогнулась под его ладонью и зашипела.
– Вы хотите продать полукилограммовый слиток платины за шесть с половиной тысяч долларов, правильно? Вова сказал с вами договориться о сделке. Я, честно, в этом большой проблемы не вижу. Вы назовите удобный день, я к вам подъеду и завезу деньги.
– Я проблему вижу, – прикуривая папиросу от газовой конфорки, ответил Игорь.
Табачная вонь смешалась с рыбным паром.
– Какую? – искренне спросил Олег.
– Такую. Откуда я знаю, что ты с деньгами приедешь, а не с быками, чтоб мне дверь с петель снесли и платину мою вместе с искусственной челюстью вынесли.
– Я даже не думал в таком ключе.
– Ну а я думал. Предлагай другие варианты.
– Можно мне закурить? – Олег достал «Мальборо» и, с третьего раза прикурив своей бензиновой зажигалкой, сказал: – Я по вечерам выручку забираю. Могу приехать на Безымянский рынок к закрытию, лоток с фейерверками, рядом с остановкой на Калинина. Вы можете подойти с сумкой, я с вами расплачусь. Место людное, что может случиться?
– Хорошо, теперь мои условия. – Игорь подставил гостю пол-литровую банку вместо пепельницы. – Ты каждый день там в семь вечера будешь стоять до восьми, всю неделю, а я сам выберу день, когда к тебе подойти.
– Ладно, – побыстрее согласился Олег, стараясь уйти с душной кухни. – Долларами или рублями удобнее?
– Баксами. Их считать быстрей.
– Простите, а можно еще вопрос? – Игорь кивнул. – Эта платина с завода же украдена? Просто мне отец еще в детстве рассказывал про шестнадцать килограммов.
– Она самая, – выключая газ и легонько отпихивая ногой замяучившую кошку, ответил Игорь. – Пятнадцать с половиной я уже продал. На выручку вот эту тварь купил, а теперь ее кормить деньги нужны.
* * *
Соблюдая уговор, Олег отпускал старушку в шесть вечера и ждал Игоря. Лоток был скромным: фанерка на двух деревянных ящиках, фейерверки укрыты пленкой от снега и мелкого воровства. Хотя под конец дня чувствовалась усталость и стоять час на морозе – приятного мало, в самом процессе торговли Олег находил своеобразное удовольствие и азарт. Покупателя надо было привлечь, заинтересовать и продать как можно больше. Не имея опыта в торговле, Олег говорил со всеми вежливо, объяснял особенности хлопушек даже пьяным и школьникам, справедливо считая, что если сего-дня у них нет денег, то они могут вернуться завтра. Уже на второй день выручка была больше, чем у любой из старушек на других точках.
