– Ну? Что там?
Багрянец улыбнулся, показывая черные десны и мелкие белые зубы, обведенные чернотой, будто он чистил их угольной пылью. Его ржавые радужки, разлитые по всему глазному яблоку, вдруг запылали золотом. Теперь он выглядел не как птица – как ящер. Как ядовитый ящер.
– Привет! – прошипел он.
И бросил шарик в абажур лампы.
Фыркнуло, как магнезия – внезапной ртутной вспышкой и облаком густого, вонючего дыма, пахнущего тлеющим целлулоидом. Драккайнен задержал дыхание и вскочил, переворачивая стол на Багрянца, который все же успел подхватить лампу и дунуть под абажур, выпуская в лица противникам концентрированный поток дыма и огня. Вуко выставил перед собой ладонь, Грюнальди качнулся, кашляя с ужасным мокрым звуком, вслепую размахивая мечом и держась второй рукой за горло. Кафтан на его спине пылал.
Открылась дверь и в комнату ворвался другой мужчина, в шляпе и кожаной одежде. Кто-то еще забежал внутрь дома.
– Грюнальди, на выход! – прохрипел Драккайнен, толкая ногой перевернутый стол, пригвоздивший Багрянца к стене. Он старался дышать сквозь полу шубы, но все равно легкие его горели и рвались в спазмах. Он вынул меч, чувствуя, как пол делается мягким и эластичным, словно трясина. Звуки сделались странными, он видел только тьму и неоновый отпечаток в виде зигзага. Он блокировал Багрянца столешницей, в которую упирался ногой, но один противник стоял у дверей, еще один – со стороны двора. В темноте вставали клубы едкого дыма, и он знал, что не сумеет долго сдерживать дыхание. Воздух разрезал мерный свистящий звук. Один из противников крутил нечто над головой. Цепь? Кнут? Рядом Вуко услышал шум, звук ломаемой мебели и яростный рык Грюнальди, а позже вопль, совершенно нечеловеческий, словно хриплое бульканье, однако подсознание зарегистрировало чужие слова: он их будто распознавал когда-то.
– Ону ней олдурмэ! Кахдин ону истйор сахгул! – а потом грохот падающего тела.
Драккайнен ощущал крутящийся кончик цепи или кнута, отяжеленный грузилом. Слышал, как тот режет воздух, описывая круги, разгоняя клубы дыма. Он не мог стоять так на одной ноге, закрываясь мечом. Потому перестал прижимать стол к стене, подпрыгнул и в воздухе воткнул ногу в столешницу, услышал сдавленный крик Багрянца, а потом потерял равновесие на колышущемся полу и глотнул едкого дыма. Перекувыркнулся, натолкнувшись на кого-то и давясь кашлем, а потом ударился об мебель, пытаясь достать второй палаш.
Пучок грузил пролетел мимо его лица, он почувствовал дуновение ветра и один острый, болезненный удар по челюсти, как щелчок бичом.
Он должен был двигаться в сторону двери, но где-то там находился Грюнальди, и не понять: стоит тот или лежит, а потому нельзя рубить вслепую. Он еще раз кувыркнулся, подсекая кого-то пинком, что-то с грохотом упало, сыпались металлические предметы, посуда и тюки. Он встал и, покачиваясь, двинулся в темноту на того, кто крутил грузилами. Закрылся одним клинком, который сразу же ткнулся в какую-то паутину, повел его вбок и дернул, рубя вторым палашом, взятым обратным хватом; кто-то закричал отчаянно и ударил чем-то, что мгновенно оплело его мешаниной тонких, крепких веревочек, смердящих рыбой и солью. В лицо ему брызнула горячая, воняющая медью кровь.
Рыбацкая сеть, мелькнуло у него в голове. Поймали меня рыбацкой сетью. Я достал мерзавца, но он успел ее метнуть.
Сразу же на него упала и вторая, а потом – сокрушительный удар мешком, наполненным песком.
Когда его волокли, он не потерял сознания окончательно, пытаясь сосредоточиться на Цифраль, на том, чтобы убрать кружащую в крови отраву, чтобы любой ценой сохранить сознание.
Но несмотря на это, он растворился в светящемся тумане, приобнявшем его, как ласковые руки любовницы.
Он лежал среди переливчатых клубков, подрагивающих, будто завеса бриллиантовой пыли, и было ему удобно и сухо. Под спиной – что-то гладкое, теплое и шелковистое, в такую же поверхность, только вертикальную, он упирался и щекой. В гладкую, шелковистую и эластично-мягкую.
Драккайнен открыл глаза и взглянул вверх, на две склоненные над ним груди, заканчивающиеся розовыми, выпуклыми сосками. Лежал он на коленях девушки, головой на ее лоне. Сел и увидел знакомое лицо, которое, однако, в нормальном масштабе показалось ему странным, словно оживший кадр из комикса, внезапно получивший свои три измерения и человеческую кожу, лишь несколько слишком гладкую и безукоризненную. Словно бы и красивое, но на самом деле жуткое, как японские эротические андроиды «Акико». Он взглянул в невозможно зеленые радужки, и его прошила дрожь. В микромасштабе, в котором он привык ее видеть, это не выглядело настолько странным. Она шевельнула крыльями, что выглядели как опалесцирующая фольга, распятая на тоненьких жилках.
– Цифраль… Где я?
– Внутри. Ты терял сознание, вызвал меня, потому я удержала тебя внутри твоей головы. Такое небольшое убежище. Это все, что я смогла сделать.
– Что снаружи? Что это за туман?
– Фаза REM. Потеря сознания. Отравление, сотрясение мозга. Частичный паралич. Общая перезагрузка. Ты находишься в аварийном меню.
– Как долго все это продолжается?
– Три-четыре минуты. Снаружи время идет быстрее, но долго я это место не удержу.
– Что можно сделать?
– Не знаю, что сказать. Это ты отдаешь приказы. В твоем распоряжении холодный туман. То, что осталось на тебе, в волосах и на одежде. Тот, который нас окружает. Дать визуализацию? Посмотри внимательней.
Он встал с колен Цифраль и подошел к круглому пространству в переливающейся метели бриллиантовой пыли. Сунул ладонь в туман, отдернул, и пылинки пошли за его пальцами. Взгляд его внезапно обострился, ладонь выросла перед глазами, огромная, как горная долина, прорезанная рвами папиллярных линий, среди которых, будто облачка бабочек-подёнок, летали миниатюрные подобия Цифраль, той самой, которая сидела на пятках и медленно обмахивалась крыльями. Он пошатнулся и вернул себе нормальное зрение. Туман снова стал туманом.
– Что это было?
– Визуализация. Графическая накладка. Это тебе поможет.
– Они выглядели как ты…
– Тогда прикажи им, что делать. Они не больше частиц, но действуют вместе, как рой. И их миллиарды. Могут поднять гору, если окажется их достаточно много. Всякая может что-то прервать, соединить, перенести или поджечь. Если станешь думать о них не в категориях тумана, мистики или магии, тебе будет легче это проконтролировать. Приказывай миллиардам маленьких Цифраль. Помни, что каждая из них умрет, когда выполнит свое маленькое задание.
Драккайнен посмотрел на свои руки, а потом потер лицо.
– Безумие, – сказал он. – Но отчего бы и нет? Ладно, детоксикация. Пусть войдут в мои легкие, а потом найдут частички этой гадости и выведут ее наружу. Пусть сквозь легочные пузырьки войдут в систему кровообращения и очистят, что удастся. Просто пусть вынесут это в почки, но, боже сохрани, не в печень. В каком я физическом состоянии?
