Тете Вере это показалось знаком судьбы. Говорить с человеком
о нежных чувствах лучше с глазу на глаз, а не по телефону. Тем более, по всему
выходило, что эти двое между собой до сих пор еще так и не объяснились. Задачка
предстояла непростая. Легче мирить рассорившихся влюбленных, чем сводить тех,
кто не осознал своего счастья. Однако оставить все как есть было бы
неправильным. Как все подвижники, Вера Витальевна решила: «Если не я, то кто
же?» Майя так и будет ждать этого типа, орошая слезами подушку. А тот будет
думать, что он ей не нужен или еще какую-нибудь глупость. Если верить
Сильвестру, Половцев положил на его помощницу глаз. А не верить Сильвестру
просто нельзя! Значит, дело это правое, даже сомневаться нечего.
Вера Витальевна дождалась вечера, того самого часа, когда
оперативники, по ее представлениям, возвращаются домой. Майе и Сильвестру она
сказала, что отправляется на прогулку по супермаркетам — искать немецкий
маргарин, который сделает ее кексы еще более рассыпчатыми. Возражать никто из них
не посмел, и она улизнула, прихватив с собой бумажку с перерисованной схемой.
Дверь в квартиру Половцева оказалась светлой, с красивой
металлической ручкой. Прежде чем позвонить, Вера Витальевна приложила к ней ухо
и прислушалась. Внутри было тихо. Не раздумывая больше, она нажала на кнопку
звонка. Долгое время ничего не происходило, так что визитерша подумала, будто
номер не удался. Однако затем совершенно для нее неожиданно раздался щелчок
замка, дверь распахнулась, и на пороге возник довольно нетрезвый тип в драных
джинсах. Кроме джинсов, на нем больше ничего не было, и тетя Вера смогла по
достоинству оценить его физические данные. Они были более чем приемлемыми.
Зато физиономия претендента на сердце Майи выглядела никуда
не годной. Небритая, опухшая, мрачная. Впрочем, Сильвестр предупреждал, что
старший лейтенант пьет. Однако Вера Витальевна решила, что если этот парень все
еще ходит на работу, значит, особой трагедии в этом нет. Главное — вырастить в
его сердце цветок любви, а остальное как-нибудь наладится.
Половцев, разумеется, понятия не имел, что в его сердце
задумали что-то растить. А тетка, которую он увидел на пороге, показалась ему
чудной. Она была маленького роста, в юбке и в кедах. Кроме того, у нее был
такой воинственный вид, как будто она собиралась немедленно напасть на хозяина
квартиры.
— Кто вы? — спросил Половцев замогильным
голосом. — Что вам нужно?
— Мне нужно войти, — ответила та барским тоном,
который Стас ненавидел. И еще ручкой махнула.
— Мало ли что вам нужно, — заплетающимся языком
парировал он и сделал шаг вперед, готовый защищать свои рубежи от набега.
Вернее, он хотел сделать шаг, но земля внезапно качнулась,
притиснув его к косяку.
— Мне необходимо с вами поговорить по очень важному
делу, — строго сказала гостья и неожиданно сильной рукой отпихнула Стаса в
сторону. Проскользнула мимо него и очутилась в коридоре.
— Да кто вы такая?! — вознегодовал тот,
расстраиваясь, что никак не может сконцентрироваться.
— Не волнуйтесь, все нормально. Я — друг вашего друга.
Половцев надолго задумался, тяжело сопя. Потом серьезно
потребовал:
— Поясните.
— Вы знакомы с Сильвестром Бессоновым?
— А-а-а… — обреченно протянул Стас. — Это вон
оно кто такое…
Он был пьян, но так привык к этому состоянию, что
посторонний человек не мог понять, до какой степени он вышел из строя. Со
стороны казалось, будто он вполне связно мыслит и говорит. На самом деле Стас
говорил и делал совсем не то, что хотел.
— Так вот. У Сильвестра Бессонова в молодости был друг.
А я — его тетя.
— Тетя? — тупо переспросил тот и пробормотал себе
под нос: — Тетя… Тетя Мотя…
— Не Мотя, а Вера Витальевна, — наставительно
сказала та. — Теперь ваша очередь представиться.
— Стас Половцев, — поразмыслив, ответил хозяин
квартиры.
— Вы знаете, что пить вредно?
— Лучше б я не знал, — с чувством ответил Половцев
и посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. Потом оттянул нижние веки
вниз и исторг из груди вздох. — Грехи мои тяжкие…
Квартира была полупустой и прокуренной. Но отнюдь не
запущенной. В коридоре даже стояла вазочка с искусственными цветами. Вера
Витальевна спросила:
— Можно я войду в комнату? — И не дожидаясь
ответа, быстро заглянула в спальню.
Окинула взглядом обстановку, оценила люстру, тюлевые
занавески и ковер. Кровать была готова к тому, чтобы принять хозяина в свои
объятия. Постельное белье выглядело чистым и это решило дело. Вера Витальевна
поняла, что с объектом можно работать.
— Вот что, — сказала она твердо. — Нам с вами
нужно поговорить.
— Мы уже… того… говорим, — напомнил Стас, глядя на
нее из-под нахмуренных бровей. — Значит, вас Сильвестр… прислал? Местная
командировка…
— Не совсем, — призналась Вера Витальевна. —
Не предложите мне чаю?
— Предложу, — пообещал Половцев, пробурчав: — Как
не предложить такой приятной даме?
Шатаясь, он побрел на кухню. С первого взгляда становилось
ясно, что принадлежит она холостяку, который режет хлеб прямо на столе и редко
моет хоть что-нибудь, кроме тарелок. Вера Витальевна отстранила хозяина
квартиры от плиты и сама поставила чайник на огонь. Принесла две чашки и
взгромоздилась на табурет. Устроилась капитально, как будто собиралась сидеть
здесь целую вечность.
— Ну? — спросил Половцев, вперив в нее мутный
взор.
— Не стану ходить вокруг да около, — решительно
сказала тетя Вера и хлопнула руками по столу. — Скажу все как на духу.
— Валяйте, — разрешил он.
— Сначала я задам вам вопрос. Только — чур! —
отвечать искренне.
Половцев хрюкнул. В глубине души он понимал, что зря впустил
тетку в квартиру, что сейчас она начнет его волновать и будоражить.
А вот как раз именно этого он особенно не любил — когда его
волновали и будоражили. С другой стороны, ему было любопытно, чего ей надо.
Отвечать искренне? Половцев ухмыльнулся. Давно прошли те времена, когда он был
искренним с кем бы то ни было. Но знать ей это ни к чему.
— Клянусь, — сказал он, мужественно сдержав
отрыжку.
— Скажите, дорогой Стас, — паточным голосом
спросила Вера Витальевна, — вы влюблены?
— Я?! — Половцев так изумился, что чуть не
свалился с табуретки, на которой кое-как утвердился, прислонившись плечом к
стене. — Я… чего?
Он несколько раз моргнул, потом повернул голову и посмотрел
на чайник, из носика которого уже вырывалась мощная струя пара. Вероятно, воды
там было как раз на пару чашек.
Вера Витальевна тоже посмотрела на чайник, проворно встала и
в минуту наполнила обе чашки кипятком. Опустила в них по мятому пакетику
заварки, а Половцеву, не спрашивая, положила вдобавок три ложки песку с верхом
и размешала ложкой. Он поднял чашку за маленькую ручку, поднес ко рту и проглотил
половину содержимого, не обратив внимания на то, что пьет почти что кипяток.
