* * *
— И все оказалось полной ерундой, — закончил
короткий и невеселый рассказ Половцев. Майя, глянув на расстроенного
оперативника, заботливо подлила ему чаю. Расстраиваться Стасу было от чего —
обнаруженный им мобильник был всего лишь телефоном-дублером, и в нем не
обнаружилось даже записной книжки. Как выяснилось, Савиных практически не
звонил с него, держал на всякий случай — мало ли что. Он давал этот номер
всяким сомнительным спонсорам, безумным поэтам, неизвестным композиторам,
наиболее назойливым поклонницам и так далее. Когда было настроение — отвечал на
звонки, но чаще — вообще отключал аппарат.
— Откуда такая подробная информация о роли этого
агрегата в жизни нашего музыканта? — уточнил Бессонов.
— Друг его ближайший рассказал, Игорь. Я, после того
как наши эксперты повозились с телефоном, позвонил ему. Он по описанию узнал
его и объяснил, как именно Савиных его использовал. Заодно поведал, как
выглядел тот, которым Андрей пользовался постоянно. Занятная штучка. И очень
дорогая. Нет, видимо, его все-таки украли из одежды вместе с деньгами. Сколько
эти шмотки пролежали на остановке? А там бомжи всякие ночуют или просто сидят,
отдыхают. Вместе со своим вонючими сумками. Вот ведь невезуха!
Все немного помолчали, потом Стас спросил:
— Теперь вы рассказывайте. Какие результаты принес
бал-маскарад в квартире покойного?
— Пока не знаю, — спокойно произнес
Сильвестр. — Однако там обнаружились некоторые вещи, достойные, на мой
взгляд, более детального исследования. Например, ключ, висящий на люстре.
Люстра затейливая, там висюлек много, сразу не заметишь.
— Какой ключ? — насторожился Половцев. —
Почему ты мне не показал?
— Ну, ты с таким важным видом ходил, что я подумал:
ученого учить — только портить. К тому же я решил, что во время первого обыска
вы его уже видели и специально оставили там.
— Да я же тебе сказал — квартиру едва осмотрели! Это
ведь не место преступления.
— Так вот… — попытался продолжить Сильвестр, но
Стас так возмутился, что у него даже дух захватило.
— Слушай, ну и скотина же ты! — Его душой владели
гнев и ярость. — Ходил рядом со мной по комнате, глаза к потолку заводил…
Хоть бы слово сказал! Если бы я что нашел, сразу бы всех в известность
поставил! То-то я смотрю, ты под люстрой прыгал, а потом табуретку из кухни
притащил!
— Спокойствие, старший лейтенант. Ты так орешь, как
будто я улику уничтожил.
— Так что за ключ такой? — Стас немного
успокоился, но все равно смотрел с вызовом.
— Я как раз пытаюсь рассказать, а ты своими воплями мне
мешаешь. Так вот — ключ необычного размера и своеобразной конфигурации.
— Блин! Он мне будет описывать своими словами! Мне его
потрогать надо!
— Ну, потрогай, — постным голосом предложил
Сильвестр и достал из кармана пакетик, в который он как заправский криминалист
положил свою находку.
Стас, ни слова не говоря, схватил пакетик и приблизил к
глазам.
— Я такие видел только в детстве, — признался он,
постепенно успокаиваясь. — Они от замков, которыми снабжали старые шкафы,
серванты и комоды. По-моему, такие замки и такие ключи сейчас уже не делают.
— А в квартире Савиных старой мебели нет — там все в
стиле хай-тэк, — напомнил Сильвестр. — Вот только обрати внимание —
ключ не ржавый, не потускневший от времени. Более того — блестит, как будто им
постоянно пользуются. И царапины вроде бы свежие на нем, но утверждать не
готов, я не специалист. Меня заинтересовал другой момент. Ты на ленту посмотри.
Ключ в самом деле висел на ленте — очень красивой, узкой
ленте, сплетенной из золотых и серебряных нитей.
— И на этой ленте завязаны два узла. Именно завязаны —
случайно возникающие узелки имеют самую простую форму, а эти — замысловатые.
— И какие же выводы? — осведомился Половцев,
сделав кислое лицо.
Сам он пока ни до чего путного не додумался и расстроился
из-за этого. Неприятно было тащиться в хвосте у Сильвестра. Однако тот ничем
его не поразил.
— Какие выводы? Пока никаких. Но интересно — зачем
вешать ключ на люстру? Ведь его же не спрятать хотели. И как украшение не
годится. Символ, напоминание? Но о чем?
— Ладно, ключ тоже исследуем, — вздохнул
Стас. — Что-нибудь еще?
— Была одна странность, впрочем, неочевидная. Ты
обратил внимание, что все диски у хозяина квартиры в идеальном порядке и
сложены по алфавиту. И кино, и музыка. Такое редко встретишь даже у весьма и
весьма организованных людей. Но от рок-музыканта я такого, честно говоря, не
ждал.
— Ну и что? — раздраженно возразил
Половцев. — Может, ему так удобнее было? Их же там целых два стеллажа.
— Но еще один момент, — не обращая внимания на его
тон, продолжал Сильвестр, — поразил меня гораздо больше. Они там все —
лицензионные.
— Ты уверен? — язвительно бросил Стас. — Как
это тебе удалось установить?
— По коробкам, наклейкам, но главное — запаху. Я ведь
покупаю только лицензионные диски и в основном знаешь почему? Не из-за качества
звука и изображения. Из-за коробок. Все левые коробки сделаны из какой-то
дряни, на которую у меня мгновенная реакция. Не очень сильная, но —
чувствительная.
— Так ты же был в своем противогазе, — удивился
Стас.
— Сам ты противогаз. Я был в респираторе. Но для
чистоты эксперимента я его на некоторое время снял и постоял у стеллажей.
Ничего.
— Для чего же ты проводил смелый эксперимент? Чтобы
доказать — Андрей Савиных убежденный борец с контрафактной продукцией?
— Нет, чтобы понять, почему в его коллекции есть только
один нелицензионный диск. Причем находился он в ящике письменного стола.
— Что там было — музыка, фильм, аудиокнига?
— Черт его знает, что это такое.
— Ну ладно придуриваться. Что ты услышал, когда
поставил этот диск?
— Смех. Странный такой — тихий и завораживающий. Хочешь
послушать?
— Ты его взял с собой? — не поверил
Половцев. — Утащил улику?
— Сам говорил — это не место преступления. И объясни
мне важность этой улики.
Сильвестр дал знак Майе, она полезла в сумку и достала
запакованный в пластиковый пакет диск.
— Обложка странная, — заметила девушка. —
Репродукция Джоконды…
— Только намеренно искаженная, — подсказал
Сильвестр, подбородком указывая на заинтересовавший его предмет.
Мона Лиза широко, во весь рот улыбалась.
— «Фотошоп», ерунда, — вставила Майя.
— Наверное, с технической точки зрения — ерунда. Но
дело не в том. Здесь еще надпись прилеплена, заметили?
